- Изобретательно, - кивнула лисейка, хлопнув себя по лбу.
Для ускорения процесса стоять на стрёме поручили леске с консервной банкой - если бы кто-то прошёл по корридору, звякнуло бы. Сами же оба принялись отколупывать по куску от каждого чучела и даже засушенных насекомых, имевшихся тут в изобилии. Лики редко видела этих животных даже на экране - тех, что когда-то населяли планету, так что теперь не могла спокойно смотреть в их остекленевшие глаза. Чтобы сказали лисеи, если бы одного из них после смерти вот так выпотрошили, набили ватой и поставили под стекло?... Тем не менее они считали что всё в порядке, приводя в музей своих детей и показывая им - смотрите, вот это уигр... И этот болезненный бред назывался на Макшабе "любовью к дикой природе". Лики и раньше тошнило от этого - не метафорически, а просто тошнило, тем более плохо ей было сейчас, когда она была вынуждена бить стёкла и нащипывать с чучел пучки меха - и в самих волосьях, и на их основании оставались микроскопические кусочки клетчатки, содержавшие основу материльного воплощения жизни, генетический код. Лапы её дрожали, и лисейка то и дело присаживалась отдохнуть; её душили слёзы и безумно горячий воздух. Она прислонилась лбом к стеклу, за которым на живописной полянке паслось семейство лроликов - мёртвые, набитые синтетической ватой тушки на высушенной траве.
- Простите... простите меня... - прошептала лисейка.
Неизвестно, сколько времени она просидела так, но очнувшись, обнаружила небольшую струйку крови из носа... утерев её лапой, Лики почувствовала вкус крови и во рту. Она попыталась думать правильно, и засучив рукав комбеза, дёрнула клок шерсти с лапы - шерсть выдёргивалась куда проще, чем из чучела. Смотря на этот клок, она не испытывала никаких эмоций, только вспоминала. Пошатываясь, она подошла к лисею, который неспеша копался в очередной витрине.
- Гра, - шмыгнула носом Лики, - Мы уже нахватали дозу куда больше чем думали.
- Я знаю, - спокойно ответил тот.
От этого лисейке почему-то стало спокойнее... она лизнула друга в щёку и пошла продолжать "развлечения". Надо сказать, что прищипать вес длиннющий зал оказалось отнюдь не быстрым делом, так что к окончанию процесса двое еле волочили лапы и вернулись к автобусу в совершенно выжатом состоянии. Упав на сиденья, они некоторое время полежали; кровь сильно стучала в висках, глаза уже мало что видели из-за постоянного заливания потом, вдобавок начинало жечь в горле и подташнивать. Металлический привкус во рту стал уже вполне определённым. Кое-как соскрёбшись, Грал заварил сухпайки и они смогли слегка покормиться; есть совершенно не хотелось, но надо, чтобы вдобавок ко всему не свалиться в голодный обморок. Холодильник же тем временем продолжал трещать, поддерживая в салоне жизнесовместимую температуру но вместе с тем пожирая с каждой минутой бензин; оставались ещё две 20-литровые канистры и слегка в третьей. Провалявшись в полуотключке, лисеи вновь соскреблись и пошли дальше, к музейным хранилищам. Как и предполагалось, все двери там были намертво закрыты, так что пришлось простреливать замки и ломать ударами; таким образом они попали в подвал, с множеством комнат, каждая из которых была заставлена стелажами, на которых возлежали коробки различного размера. От таких перспектив слегка подкашивались ноги, но делать нечего, стали вытаскивать их поочерёдно и нащипывать образцы с того, что содержалось внутри, а содержалось разное, как чучела, так и части оных. Чтобы зря не транжирить то что осталось от силёнок, разделились: один сидел ковырял коробки, второй подносил новые и отбрасывал в сторону уже проверенные, чтобы не забивать проход. Стеклянные бутылки закончились, так что лисейка насовывала кусочки в пластиковую коробку, довольно большую - две такие, наполненные доверху, уже отнесли в автобус. Старались делать кусочки поменьше, чтобы экономить место - размер куска ведь влияет крайне мало, если вообще влияет.
- Прячь под стальные пластины, - хрипло сказал Грал, показывая на коробку, - Пожгёт излучением.
Лики кивнула - отвечать у неё сил не осталось, и вообще ворочать языком стало больно, ныли зубы... всё ныло. Шаркая ногами, лисейка дошла до автобуса и сунула коробку под защиту стали. Оружие с собой носить они уже бросили - неподъёмно, да и никого тут живого явно не осталось. Снова наступала "ночь", на этот раз рассвеченная какими-то сполохами в мутном небе - лисеи туда уже не смотрели, полностью закрыв окна ради изоляции. Так в салоне стало куда тише и прохладнее, так что им удалось урвать несколько часов сна. Отдохнув, снова отправились в здание, на этот раз путь им предрадила стальная дверь между секциями хранилища. Дверь была не ахти, но пришлось снова тащиться за автоматом, чтобы выбить замок. Лики почему-то жутко обозлилась на эту дверь - нашла, зараза железная, где стоять! - так что подняла оружие и высадила в ручку чуть не пол-рожка.
- УЙЁ! - рыкнул лисей, сваливаясь на пол.
- Гра, ты чего?! - испугалась Лики, бросаясь к нему.
- Лисонькааа, - проскулил тот, - Я просил тебя поаккуратнее...
Лисейка с ужасом разглядела в свете фонарика, что нога его повыше колена пробита пулей - вроде прошла по касательной, но мяса порвало - мало не покажется. На пыльный пол из-под прижатой к ране лапы потекла густая кровь.
- Ааа... - до крови закусила губу Лики.
- Бэ, - фыркнул лисей, - Бэз паники. Помоги достать бинт.
У запасливого Грала к счастью бинт вообще был. Отползя к стенке, он кое-как с помощью Лики перевязал пробитую лапу, так чтобы не остаться совсем уж без крови; перевязывать основательно лучше в автобусе, где можно использовать воду, есть свет и не нужны пожарные комбезы от температуры. Кроме того там были ещё с ранних запасов несколько армейских "стимпаков" как раз на случай ранения - помогали уверенно, по крайней мере в краткосрочной перспективе. До автобуса предстояло добраться, метров четыреста вдоль здания и три этажа вверх.
- Я этого не переживу, - скулила Лики.
- Ты и так этого не переживёшь, - спокойно заметил Грал.
- Оптимист, - сквозь слёзы улыбнулась лисейка.
- Конечно, ведь могло срикошетить не в ногу, а в голову. И не мне, а сразу обоим. Вот смеху-то было бы.
Лики прижалась к нему, подрагивая от смеха - смеяться было больно, но она ничего не могла с собой поделать. Успокоившись, они кое-как поднялись на лапы и двинулись в нужном направлении - лисей сильно наваливался на Лики, потому как и здоровая нога его держала не очень-то хорошо; несколько раз они оба заваливались на стену и садились передохнуть, но снова подымались и шли. Шли, тошнотворно медленно, шаркая подошвами по полу, посыпнному слоем мельчайшей пыли, сквозь обжигающе горячий воздух, задыхаясь и спотыкаясь, почти ничего не видя, так как не осталось свободных лап держать фонарик. И когда наконец они доковыляли до лестницы, то увидели что она аккуратно закрыта толстой металлической решёткой. Лисеи уставились на неё, думая об одном и том же: ведь несколько часов назад Грал высадил этот замок и отодвинул решётку! Им потребовалось немало времени чтобы понять очевидное - они пошли не в ту сторону и выбрались к другой лестнице. С некоторым даже интересом Лики провела пальцем по металлу, отделяющему их от улицы - наверху из корридора виднелся свет из окна, яркий среди подвальной темени. Двое переглянулись и без лишних слов пошли обратно. Теперь им предстояло пройти обратный путь и ещё столько же...
Оба они совершенно потеряли счёт времени и пройденным поворотам, бредя в темноте в полуотключке; Лики встрепенулась оттого что Грал заметно обмяк, шатнулся и сполз по стенке на пол; фонарь свалился и выключился. Лисейка опустилась на четвереньки и стала шарить лапами, совершенно ничего не видя. Ей стало жутко страшно, она никак не могла поймать не то что фонарик - даже стенку.
- Грал! Гра!! - позвала она, но ответа не последовало.
Лисейка почему-то дёрнулась в сторону, потеряла равновесие даже на четырёх лапах и грохнулась на пол. Мягкая горячая пыль ударила в нос... она не почувствовала удара и твёрдости бетона - Лики показалось, что пол мягкий и очень удобный для того чтобы... Нееет, завопила она про себя, только не это!! Только не сейчас!... Лисейка попыталась рывком подняться на лапы, вроде получилось... Чёрная темнота расцвела искрами, и она провалилась в бессознательное состояние. Маленькое облачко пыли поднялось в тёмном корридоре и уплыло по сквозняку.
