- Комбат, ты же не мальчик и все прекрасно понимаешь, - без всяких эмоций проговорил майор. - Мои дуболомы, получив приказ, перестарались, и за это ответят. Короче, это нужно не мне, не тебе и уж тем более не этим двум дуракам! Это нужно для страны, для победы!

  - На жалость давишь?! - захрипел подследственный. - Ты еще мне о долге расскажи или о чести советского командира!

  Услышав издевательский смех, майор крепче сжал кулаки. Он отнюдь не был тем чудовищем, каким его считали многие знакомые, и прекрасно понимал, что после такой обработки должен чувствовать человек.

  - Но ты прав! - неожиданно услышал шепот майор. - Ты совершенно прав! Мы пыль, мы всего лишь прах. Слушай, майор внимательно, а то, чувствую, не потяну я долго. Тяжело мне, так тяжело, что жить не хочется!

  Бой тогда тяжелый был. Больно сильно немец давил: почти полк против моего неполного батальона, да танки. Одна, нет, две танковые роты! Понимаешь, против моих пацанов? Они же не все раньше винтовки видели. В руки брали как вилы. А их на танки. Кругом танки, одни танки.

  - Николай Алексеевич, что дальше? - нетерпеливо вскочил с места майор, едва бывший комбат умолк. - Что же там все-таки случилось?

  Не услышав в ответ ни звука, он повернулся к доктору:

  - Приведи его в чувство! Живо!

  - Но, товарищ майор, - начал было разводить руками врач. - Он в очень плохом состоянии... Ему бы отлежаться, а то до вечера не протянет.

  - Интеллигент очкастый, - прошипел сквозь зубы майор, расстегивая кобуру. - Ты, кажется, чего-то недопонимаешь?! Он должен сообщить сведения, представляющие особую ценность для обороноспособности нашего государства...

  Он поднял пистолет и направил его прямо в лоб врачу.

  - Подумай, хорошенько. Ты сейчас или помогаешь ... или по законам военного времени...

  Ему не пришлось даже договаривать, как до смерти перепуганный врач бросился к столу и вновь стал колдовать над телом.

   - Что, майор, испугался? - наконец, очнулся комбат. - Думал, все?! Слушай, тогда дальше! В бою мы смогли подорвать лишь три танка три жалких танка из двадцати. Не злись, майор, знаю, о чем хочешь услышать. Это началось, когда последний дот взлетел на воздух и танки пошли утюжить пехоту. Я уже хотел стреляться, когда в троечки из окоп что-то полетело.

  - Что? Что полетело? - низко, почти к самым губам, наклонился майор. - Граната, мина? Бутылка с зажигательной смесью?

  - Нет, - с трудом из себя выдавливал слова комбат. - Это было что-то другое. Яркое-яркое, аж глаза резало! Шары какие-то. Танки горели, как бумага. Шипели и горели!

  Он протяжно застонал и стал затыкать уши руками:

  - А-а-а-а-а! Я слышу, как они кричат. Они горят заживо... Уберите! Уберите меня отсюда! - неожиданно закричал он, пытаясь приподняться со стола. - Это невыносимо! А-а-а-а-а!

  Оба следователя навалились на него, пытаясь удержать на месте.

  - Кто это был? - заорал ему в самое ухо майор. - Кто? Откуда летели эти шары?

  Комбат захрипел, на губах стала выступать кровавая пена... Он пытался что-то сказать...

  - Второй. Второй взвод... Петр Логинов взвод.

  Врач осторожно пощупал пульс, потом приподнял веко и, наконец, дрожащим голосом произнес:

  - Все... Готов!

  - Значит, так! - продолжая держать пистолет, решительно заявил майор. - Никто из здесь присутствующих ничего не слышал!

  Он грозно посмотрел на своих подчиненных, продолжавших держать умершего.

  - Повторяю для особо тупых, никто ничего не слышал! Помните, в Магадане много снега, на всех хватит!

  Крепко прижав к бедру планшет с материалами допроса, майор бросился к двери. В этот момент в его сознании билась лишь одна мысль - "доложить или пока не докладывать". С одной стороны, он формально выполнил данное ему поручение и должен немедленно отчитаться о полученных результатах, но, с другой стороны, докладывать практически не о чем. Сейчас в собственноручно исписанных им бумагах содержится крайне обрывочная и путаная информация, которая дает огромный простор для фантазии.

  - И, что с этим "идти на ковер"? - вопросительно пробормотал майор, подходя к автомобилю. - Да он даже слушать не будет! С говном съест. Торопиться не будем пока. Значит, решено! На завод!

  Взревев двигателем воронок помчался на окраину Москвы, где располагались крупнейшие военные предприятия. Его план был прост, и поэтому реален: не пытаться самостоятельно разобраться в сумбурных мыслях бывшего комбата, а заставить это сделать профессионала в области разработки вооружения. Именно таким нужным ему профессионалом, который первым пришел на ум, и был Абросимов Илья Петрович, занимавший пост директора завода Љ14. Под этим достаточно скромным названием скрывался Московский институт экспериментальной взрывотехники.

   В связи с военным положением заводская охрана была усилена несколькими автоматчиками, вышагивающими возле контрольно-пропускного пункта. Едва черная легковушка остановилась возле шлагбаума и требовательно засигналила, как из корпуса выбежало еще несколько солдат, сразу же грамотно окруживших машину.

  - Выйти из машины! - громко крикнул молоденький солдатик, подходя к самой дверце. - Приготовить документы!

  Майор решительно хлопнул дверью, засветив всем знакомую форму, и, набычившись, посмотрел на бойца.

  - Шлагбаум! Живо!

  Струхнувший солдат, быстро козырнул и бросился к подъемному механизму.

  - Отставить, рядовой Гамаев! - в спину ему ударил приказ. - Оружие на изготовку!

  Расслабившиеся было при виде грозной формы солдаты вновь подняли автоматы. Из будки медленно вышел крупный, поперек себя шире, сержант.

  - Рядовой Гамаев, почему не проверил документы? - недовольно спросил он, не обращая ни какого внимания на бледнеющего майора. - Тебе, что устав не указ? Два наряда!

  - Есть! - с обидой рявкнул солдат.

  - Сержант, что ты за балаган здесь устроил? - закипая, начал майор. - У меня дело государственной важности.

  Сержант спокойно поднял глаза,словно каждый день задерживал майора НКВД, и невозмутимо произнес:

  - Завод на особом положении, товарищ майор. Въезд только по спецпропускам! Имею приказ для досмотра всех прибывающих и отбывающих машин и лиц!

  - Что? - опешил от такой наглости майор. - Ты кого досматривать собрался? Майора НКВД?! Да, ты придурок, кого из себя возомнил?!

  Прекрасно все слышавшие солдаты зашевелились. Не каждый день, на их глазах какой-то сержант собрался обыскивать целого майора НКВД.

  Сержант быстро передернул затвор и через секунду черный зрачок уставился на майора.

  - Имею приказ стрелять на поражение, товарищ майор! - хриплым голосом произнес он. - Лучше, пройдемте.

  Дотошный сержант "мурижил" майора около получаса. Сначала тщательно обыскали его самого, потом чуть не по винтикам разобрали машину. В конце концов, когда личность майора была подтверждена прибывшим на место курьером из центрального управления, сержант стал выдавать вещи назад.

  - Товарищ майор, тут такое дело..., - крутился возле одевающегося нкведешника директор завода. - Диверсанта поймали пару дней назад. Аккурат также как и вы заявился в форме со всеми бумагами. Кричал, чтобы пропустили в лаборатории для осмотра. Хорошо, вон сержант у нас бдительность проявил, когда портфель попросил предъявить...

  - Вы представляете?! - виновато поглядывая на майора, не переставал тараторить Илья Петрович. - Бомба у него там была! Здоровая такая.

  - Бомба, говорите? - хмыкнул, закончивший оправляться, майор. - Я, собственно, к вам, Илья Петрович.

  - Да? - удивился тот. - Ну, тогда, прошу ко мне в кабинет...

  В огромном кабинете, буквально заваленном рулонами с бумагой, они сели друг против друга.

  - Илья Петрович, - начал майор, доверительно поглядывая на директора. - К нам попали некоторые бумаги, где описывается применение в бою одного устройства. Описание очень сумбурно. Скажу больше, мы практически ничего не поняли! В связи с этим всплыла ваша фамилия. Такой хороший специалист, как вы, Илья Петрович обязательно должен разобраться в нашем вопросе!