— Господи, а что, если настанет день, когда воля моя ослабеет, когда крест этот будет для меня слишком тяжек!

Я подхожу к ней так близко, что ощущаю теплоту ее дыхания, беру ее за руки:

— День этот уже настал!

— Ни за что! Ни за что!

Она хочет высвободить руки, но ей это не удается. Я шепчу ей на ухо:

— Почему ты дрожишь? Почему колеблешься? Он уже настал.

— Уходи, Ксавьер! Оставь меня!

— Как ты терзаешь меня своими сомнениями, моя бедная Мария Антониетта!

— Уйди! Уйди! Не говори мне ничего: я не хочу ничего слушать.

Я целую ей руки:

— Как божественны терзания праведницы!

— Замолчи!

Она отдаляется от меня. В глазах ее испуг. Оба мы долго молчим. Мария Антониетта прижимает руки к голове, тяжело дышит. Потом понемногу успокаивается. Глаза ее сверкают отчаянной решимостью. Она говорит мне:

— Ксавьер, я сейчас причиню тебе боль. Я добивалась, чтобы ты любил меня как пятнадцатилетнюю девушку. Я сошла с ума! И я скрыла от тебя мое прошлое. Когда ты меня спрашивал, я все отрицала, а теперь, теперь… Ты обо всем догадываешься и не говоришь мне, что прощаешь меня, Ксавьер!

— Да, догадываюсь. У тебя были любовники?

— Да.

— А для чего ты мне это говоришь?

— Для того, чтобы ты меня презирал.

Я улыбаюсь, потому что не вижу основания быть столь суровым:

— Кто они?

— Один уже умер.

— Один, и больше никого?

— Больше никого.

— А со мной — двое. И тот любовник, разумеется, был после меня…

— Нет!

— Это утешительно. Есть мужчины, которым нравится быть первой любовью. Я всегда предпочитал быть последней. Но, может быть, так оно и будет?

— Последней и единственной, мой Ксавьер!

— Почему ты отрекаешься от прошлого? Неужели ты думаешь, что этим ты меня утешаешь? Большей кротостью с твоей стороны было бы обо всем промолчать.

Мария Антониетта еще раз воздела глаза, словно вопрошая небеса:

— Что я наделала, господи Иисусе! Ксавьер, забудь все, что я тебе говорила, прости меня… Нет, ты не должен ни забывать, ни прощать!

— Выходит, я должен быть менее великодушен, чем твой муж?

— Как жестоки твои слова!

— Как жестока жизнь, когда мы перестаем быть в ней невинными детьми!

— Как ты меня презираешь!.. Это мне за мои грехи.

— Презираю тебя? Нет. Ты была как все женщины, ни лучше, ни хуже! Прощай, моя бедная Мария Антониетта!

Мария Антониетта рыдает; она раздирает зубами кружевной платочек. Она падает на диван. Я стою перед ней. Наступает молчание, слышатся только вздохи. Мария Антониетта вытирает слезы, смотрит на меня и печально улыбается:

— Ксавьер, если все женщины такие, какими ты их считаешь, я, должно быть, все же была не такой, как они… Пожалей меня, не думай обо мне плохо!

— Я не думаю о тебе ничего плохого, просто мне грустно, оттого что я обманулся в своих надеждах. Грусть эта ложится мне на душу, как зимний снег, и душа моя покрывается саваном; она как пустынное поле.

— Тебя еще будут любить другие женщины.

— Я боюсь, что буду ненужен им, седой и однорукий.

— Что из того, что ты однорукий! Что ты седой!.. Седого я бы любила еще больше. Прощай, Ксавьер, прощай навсегда!

— Кто знает, что ждет меня в жизни? Прощай, моя бедная Мария Антониетта!

Слова эти были последними. Потом она молча протягивает мне руку, я целую ее, и мы расстаемся.

Рубен Дарио (1867–1916) — известный никарагуанский поэт и критик. Оказал большое влияние на современную ему испанскую и латиноамериканскую поэзию.

То были счастливые времена папы-короля… — Речь идет об одном из последних римских первосвященников, обладавших не только духовной, но и — в пределах Папской области — светской властью, которой они лишились после присоединения Рима к Италии (1870), завершившего национальное объединение страны. Скорее всего имеется в виду Григорий XVI (1831–1846).

Кавалер де Сентгальт — Джованни Джакомо Казанова де Сентгальт (1725–1798), венецианский авантюрист, прославившийся любовными похождениями и романтическими приключениями.

Мария Медичи (1573–1642) — французская королева, вторая жена Генриха IV и мать Людовика XIII. Портрет ее, кисти Рубенса, о котором здесь идет речь, написан в 1621–1625 гг.; находится в Лувре.

Мария-дель-Росарио, Мария-дель-Кармен, Мария-дель-Пилар, Мария-де-ла-Соледад, Мария-де-лас-Ньевес. — Все эти имена даны в честь девы Марии. Вторая часть каждого из пяти имен представляет собою своего рода эпитет, который указывает на конкретное художественное изображение богоматери, связанное обычно с той или иной евангельской легендой. В частности, эпитет дель-Росарио вызывает в памяти изображение богоматери с четками в руке (исп. rosario — четки); эпитет дель-Кармен происходит от названия горы Кармел в Ливане, где, по преданию, богоматерь почиталась якобы еще при жизни Иисуса Христа; кроме того, он связан с названием женского ордена кармелиток, покровительницей которого считалась дева Мария; эпитет дель-Пилар связан с легендой о чудесном явлении девы Марии апостолу Иакову, перед которым она будто бы предстала на мраморной колонне (исп. pilar — столб, колонна); эпитет де-ла-Соледад (исп. soledad — уединенность, уныние, скорбь по утраченному) — в какой-то мере сродни русскому «утоли моя печали»; имя Мария-де-лас-Ньевес напоминает о храме, воздвигнутом в честь богоматери на склоне Эсквилинского холма у ворот Рима; по легенде, однажды августовской ночью патрицию Иоанну и его жене, молившим о чуде, явилась богоматерь и повелела им выстроить храм на той стороне холма, где поутру выпадет снег (исп. nieve — снег).

Андреа дель Сарто (Андреа д’Аньоли или д’Аньола, 1486–1531) — итальянский художник флорентийской школы, ученик Леонардо да Винчи.

Донна Лукреция дель Феде — жена Андреа дель Сарто.

Тертулия — вечернее собрание, беседа.

«Золотая легенда». — Так были названы составленные ок. 1260 г. Якопо де Вораджине «Жития святых», канонизированных католической церковью.

Прерафаэлиты. — Имеются в виду итальянские художники (в частности, тосканцы) эпохи раннего Возрождения (XIV–XV вв.), жившие до Рафаэля. Манере их письма присущи известная наивность и непосредственность.

Королева Тюрингии. — Имеется в виду Елизавета Венгерская (1207–1231), называемая также Елизаветой Тюрингенской, жена ландграфа Тюрингии Людовика IV Святого, известная своей праведностью и благотворительностью. Была канонизирована церковью. Валье-Инклан ошибочно называет ее королевой, видимо потому, что она была дочерью короля Андрея II Венгерского.

Сандро Боттичелли (Алессандро ди Мариано Филиппепи, 1444–1510) — итальянский художник, родившийся и работавший во Флоренции. Говоря о девственницах Боттичелли, Валье-Инклан имеет в виду фигуры девушек на переднем плане картины «Весна». Находится в галерее Уффици во Флоренции.

…фигуры Крестного пути. — В католических странах Европы, особенно в Италии и Испании, на страстной неделе, перед пасхой, устраиваются религиозные процессии, участники которых проносят аллегорические фигуры, как бы призванные напоминать верующим о последних днях жизни Христа на земле, в частности — о его крестном пути к месту распятия на Голгофе.