— Речь о том, кому именно пришло в голову привести в баню столько людей.

   — Лилу по ходу оргии созналась, что это не она. Спина, с учетом ее характера, не захотела бы привлекать к такому делу лишних людей.

   — Надя, Шаль и Викия не стали бы проявлять такую самостоятельность, а больше никто об обещании Оура не знал. Так он догадался, кто именно всех надоумил.

   — — М-м-м. Не скажу, чтобы у меня была какая-то внятная причина…

   — И в то же время Юнис не из тех, кто способен спланировать нечто коварное.

   — Она лишь продолжала обнимать Оура и никак не могла внятно выразить, о чем именно думала.

   — — Не знаю, с чего, но что-то мне покоя не давало.

   — Юнис захотелось посмотреть, как Оур поступит со своими приспешницами и любовницами. А почему — она не знала.

   — — И теперь я, кажется, успокоилась.

   — — Успокоилась?

   — — Угу, — Юнис улыбнулась и кивнула, а Оур удивился. Ему казалось, что он просто без какой-либо особой причины занимался любовью со своими женщинами. Что же в этом могло успокоить Юнис?

   — И в то же время нельзя закрывать глаза на то, что герою что-то “не дает покоя”. Дело в том, что на героев постоянно дует ветер судьбы. И героями их делает то, что они читают направление этого ветра, расправляют крылья и взлетают.

   — Однажды Оуру удалось подрезать крылья Юнис и превратить ее в свою собственность. Но в маленьком теле этой девушки наверняка сокрыт талант, который однажды превратит ее в великую героиню. Она постепенно восстанавливает силы и пытается вновь превратиться в героя.

   — — ...Ну, в любом случае, волноваться не о чем, — проговорил Оур, словно пытаясь заглушить собственные мысли. — Ведь я говорил, что устраню любого, кто навредит тебе. Что буду защищать тебя.

   — — Да. А я буду любить тебя и дальше, — Юнис счастливо улыбнулась.

   — Когда-то Оур и Юнис поклялись друг другу и тем самым заключили контракт.

   — Гейс — геройская клятва — священен. Он придает герою сил, и никто не в силах исказить его.

   — Но Оур знал и то, что один человек все же способен изменить гейс.

   — И этот кто-то — сам герой.

   — Именно сила героя обеспечивает гейсу непреложность, и она же может его уничтожить.

   — Поэтому многие герои нарушают свои гейсы, и оттого умирают.

   — Если углубиться в историю, примеров смертей от нарушения клятв можно найти великое множество: Атив и его клятва не употреблять алкоголь, Иоанн и его клятва не лгать…

   — Наверняка Юнис тоже однажды нарушит гейс и погибнет.

   — 

   — “Все-таки никто в этом мире не заслуживает доверия”, — мысленно прошептал Оур, обнимая Юнис.

— Ваше Величество. Мне хотелось бы кое-что донести до вашего сведения, — заговорил худощавый мужчина, встав на колени.

Судя по белоснежной бородке, исхудалому лицу и очкам ему было за шестьдесят. Звали его премьер-министр Тоскан, и он пользовался глубоким доверием у своего короля.

— Молви, — ответил ему мужчина в роскошной красной мантии с рыжими — но с седыми прядями — волосами.

Двухметровое тело его повсюду бугрилось мышцами. Густая борода походила на языки пламени. Рыжие волосы украшали и его грудь, напоминая гриву льва. На вид ему тоже было почти шестьдесят, но внушал он своим видом так, что порой казался лет на пятнадцать моложе.

Его звали Вульфдил Зевран Ль’Эра Грандьера Первый, и был он королем великой страны под названием Грандьера.

— Вы помните, я рассказывал про “темного владыку Оура”, прибравшего к рукам королевство Фигурия?

— Кажется, я уже отвечал, что из-за такой крошечной страны можно не беспокоиться.

Вульф передвинул шахматную фигуру. Против него никто не играл. Он решал шахматный этюд… то есть, шахматную задачу.

— Однако… по сообщениям, в рядах его подчиненных видели Юнис.

— О?.. — Вульф продолжал двигать фигуры, не останавливаясь. — А я все думал, куда ускакала моя непокорная дщерь. Стало быть, она там?

— Как прикажете поступить?

Вульф оторвался от шахмат и задумался. Затем взял белую пешку и поставил ее на одну клетку наискосок от черного короля.

— Верните.

Он поставил черным мат.

— А будет сопротивляться — убейте.

От безысходности король взял пешку. Вульф занес над доской белого коня и опустил с такой силой, что король разлетелся в щепки.

— Считается, что континент Лафанис делят между собой двенадцать государств, — рассказывал Оур, рисуя на доске несложную карту.

За столом перед темным владыкой сидели и внимали его словам Лилу, Юнис, Спина и Элен. Сидели, но не слушали Мари и Мио — первая с самого начала не собиралась ничего делать и уже уснула лицом в стол, вторая сидела с самого краешка, чувствовала себя не в своей тарелке и пыталась слиться с воздухом.

— Королевство Фигурия… ну, сегодня его уже чаще называют королевством демонов или темного владыки, но находится оно где-то вот тут, — Оур нарисовал небольшой овал чуть западнее центра континента. — К югу от него — огромная Грандьера. Мощная держава, в распоряжении которой есть рыцарский корпус под командованием короля-героя Вульфа. Пожалуй, с точки зрения военной мощи с Грандьерой не сравнится никто. В свое время она была куда меньше, но за время правления Вульфа быстро поглотила множество соседних стран, и к сегодняшнему дню разрослась вот до чего.

Оур обвел южную половину контитента. Получалось, что по площади Грандьера раз в десять превосходит Фигурию.

— К северу от нас — фундаменталистский Лафанис. Его можно считать главным государством континента. Вот уже больше тысячи лет оно следует традициям, и правит им сегодня Пресвятая Мария. Они проповедуют вечный нейтралитет и никогда не нападают на кого-либо сами, но коли снискал гнев — пощады не жди. Несколько стран уже познало на себе мощь их ответных ударов. Даже Грандьера к ним не полезет.

Оур очертил северную половину континента, и тем самым расчертил почти всю карту.

— Другие интересные нам страны это наш восточный сосед Лавана, известный своими рыцарями на драконах, а также Альвхайм, страна светлых альвов. Остальные государства не слишком большие и с нами не граничат, о них можно не думать.

Оур дорисовал на доске еще несколько овалов, а затем наконец-то отложил мел.

— Самое главное для нас — ни в коем случае не вступать в конфликт с Лафанисом. Они не станут вторгаться на нашу территорию, если мы не атакуем их сами, но стоит Лафанису решить, что мы им угрожаем, как они быстро разгромят нас и ничего после себя не оставят.

— Но ведь у Грандьеры больше войск? — спросила Юнис, и Оур кивнул.

— “Войск” — да. Однако правительница Лафаниса не просто так зовется Пресвятой. Она буквально посланница богов и слуга ангелов. Объявить войну Лафанису — значит, объявить войну самим небесам.

— Разве боги не вымерли в войне древних? — удивилась Лилу.

— Да. Но хотя главные шишки и поумирали, небесные ангелы все еще остались, черт бы их побрал. Нас, демонов, ведь не истребили до конца, вот и их тоже, — неспешно ответил ей Логан.

— Кстати, Логан, ты ведь участвовал в войне богов и демонов…

— Было дело. Но я-то рядовым был, ничего значимого не сделал.

И именно поэтому Логана, несмотря на всю его силу, называют “младшим” демоном. Древняя, она же божественная, эпоха закончилась сотни лет назад. Легендарный Король Ереси возглавил армию бесчисленных демонов и сразился с богами на небесах, те напали в ответ и развязалась война. Демоны уровня Логана — слабейшие, которым разрешалось в ней участвовать.

— Тем не менее, ты знаешь, каково это — объявлять войну небесам.