Хотя солнечная система «Орс» была заброшена вследствие ее удаленности от центра и по многим другим причинам, тем не менее, наш ВЕРХОВНЫЙ ВЛАДЫКА время от времени направлял СВОИХ Посланцев на планеты этой системы, чтобы более или менее упорядочивать бытийное существование возникающих на них трехмозговых существ, для координации процесса их существования с общей Мировой Гармонией.

И в соответствии с этим на одну из планет этой солнечной системы, именно на планету Земля, однажды был направлен такой Посланец от нашего ЕГО БЕСКОНЕЧНОСТИ, некий Ашиата Шиемаш, а, так как Вельзевул выполнил тогда что-то требовавшееся в связи с его миссией, упомянутый Посланник, вернувшись снова на «Солнце Абсолют», горячо просил ЕГО БЕСКОНЕЧНОСТЬ простить этого когда-то молодого и пылкого, но теперь состарившегося Вельзевула.

Приняв во внимание эту просьбу Ашиата Шиемаша, а также скромное и устремленное к познанию существование самого Вельзевула, наш СОЗДАТЕЛЬ ТВОРЕЦ простил его и разрешил ему вернуться в место своего возникновения.

Вот почему Вельзевул, после долгого отсутствия, теперь опять оказался в центре Вселенной.

Его влияние и авторитет не только не уменьшились во время изгнания, но, наоборот, очень увеличились, так как все окружающие его ясно понимали, что, благодаря продолжительному существованию в вышеупомянутых необычных условиях, его знания и опыт должны были неизбежно расшириться и углубиться.

И вот, когда на одной из планет солнечной системы «Пандецнох» произошли очень важные события, старые друзья Вельзевула решили побеспокоить его и пригласить на конференцию, связанную с этими событиями.

И как раз в результате этого Вельзевул теперь совершал длительное путешествие на корабле «Карнак» с планеты Каратаз на планету Ревозврадендр.

На этом большом космическом корабле «Карнак» пассажиры состояли из родственников и приближенных Вельзевула, а также многих существ, служивших на самом корабле.

В то время, к которому относится это наше повествование, все пассажиры были заняты либо своими обязанностями, либо просто осуществлением того, что называется «активным бытийным мышлением».

Среди всех пассажиров на борту корабля бросался в глаза один очень красивый мальчик; он был всегда подле самого Вельзевула.

Это был Хусейн, сын любимого сына Вельзевула – Тулуфа.

После своего возвращения домой из изгнания Вельзевул увидел этого своего внука Хусейна впервые и, оценив его доброе сердце, а также благодаря так называемому «родственному влечению», сразу полюбил его.

И так как это время случайно совпало со временем, когда разум маленького Хусейна нуждался в развитии, Вельзевул, имея там много свободного времени, сам занялся воспитанием своего внука, и с тех пор всюду брал с собой Хусейна.

Вот почему Хусейн также сопровождал Вельзевула в этом длительном путешествии и находился в числе окружавших его.

И Хусейн, со своей стороны, так любил своего деда, что не желал сделать ни шагу без него и жадно впитывал все, что говорил и чему учил его дед.

Во время этого повествования Вельзевул с Хусейном и со своим преданным старым слугой Ахуном, всегда всюду сопровождавшим его, сидел на самом высоком «каснике», то есть на верхней палубе корабля «Карнак» под «кальнокранонисом», несколько напоминающим то, что мы бы назвали «стеклянным колоколом», и они беседовали там, наблюдая при этом безграничное пространство.

Вельзевул рассказывал о солнечной системе, где он провел долгие годы.

И Вельзевул как раз описывал тогда особенности природы планеты, называемой Венерой.

Во время разговора Вельзевулу доложили, что с ним хочет говорить капитан их корабля, и на эту просьбу Вельзевул дал согласие.

Вскоре после этого капитан вошел и, оказав Вельзевулу все подобающие рангу Вельзевула почтения, сказал:

– Ваше Высокопреподобие, позвольте мне узнать ваше авторитетное мнение по поводу «неизбежности», которая находится на линии нашего курса и которая помешает нашему плавному падению кратчайшим путем.

Дело в том, что если мы будем следовать своим намеченным курсом, то наш корабль через два «кильпрено»[1] пройдет через солнечную систему «Вуаник».

Но как раз там, где должен проходить наш корабль, приблизительно одним «кильпрено» раньше должна также пройти огромная комета, относящаяся к той солнечной системе и именуемая «Сакур», или, как ее иногда называют, «Сорви-голова».

Потому, если будем придерживаться своего предполагаемого курса, мы должны неизбежно пересечь пространство, через которое должна будет пройти эта комета.

Ваше Высокопреподобие конечно знает, что эта комета «Сорви-голова» всегда оставляет на своем пути массу «цильнотраго»,[2] которое, попадая в планетарное тело существа, дезорганизует большинство его функций, пока все «цильнотраго» из него не улетучится.

Сначала я думал, – продолжал капитан, – избежать «цильнотраго», направив корабль в обход этих областей, но для этого был бы необходим длинный крюк, который сильно затянул бы наше путешествие. С другой стороны, ждать где-нибудь, пока рассеется «цильнотраго», пришлось бы еще дольше.

Учитывая большое различие в решениях стоящей перед нами альтернативы, я не могу решить сам, что делать, и поэтому осмеливаюсь побеспокоить вас, Ваше Высокопреподобие, и просить вашего компетентного совета.

После того как капитан кончил говорить, Вельзевул немного подумал и сказал следующее:

– Право я не знаю, что посоветовать вам, мой дорогой капитан. Ах, да… в той солнечной системе, где я долгое время существовал, есть планета, называемая Землей. На этой планете возникали и еще продолжают возникать очень странные трехмозговые существа. И среди существ континента той планеты, называемого «Азия», возникло и существовало очень мудрое трехмозговое существо, которого они там назвали «мулла Наср-эддин».

Для всякой своеобразной ситуации, значительной и незначительной, в жизни тех существ, – продолжал Вельзевул, – у этого земного мудреца муллы Наср-эддина имелась подходящая и выразительная поговорка.

Поскольку все его поговорки отражали истинный дух тамошнего существования, я тоже всегда пользовался ими там, как руководством, для того чтобы вести сносное существование среди существ той планеты.

В данном случае, мой дорогой капитан, я намереваюсь воспользоваться одной из его мудрых поговорок.

В такой ситуации, которая постигла нас, он, вероятно, сказал бы:

«Выше головы не прыгнешь и хоть близок локоть, да не укусишь».

Я вам теперь говорю то же самое и добавляю: делать нечего; когда надвигается событие, порождаемое силами неизмеримо большими, чем наши собственные, нужно подчиниться.

Вопрос только в том, какое из упомянутых вами решений следует выбрать – то есть переждать где-нибудь или удлинить наше путешествие, сделав «крюк».

Вы говорите, что крюк значительно удлинит наше путешествие, но на ожидание уйдет значительно больше времени.

Хорошо, мой дорогой капитан. Предположим, что, сделав крюк, мы сэкономили бы немного времени. Как вы думаете: стоит ли подвергать износу детали механизмов нашего корабля ради того, чтобы окончить наше путешествие немного скорее?

Если этот крюк нанесет ходя бы малейший ущерб нашему кораблю, то, по моему мнению, нам следует предпочесть второе ваше предложение, то есть остановиться где-нибудь, пока путь не очиститься от вредного «цильнотраго». Таким образом мы уберегли бы наш корабль от излишнего ущерба.

А мы постараемся заполнить время этой непредвиденной задержки чем-нибудь полезным для всех нас.

Например, мне лично доставило бы большое удовольствие побеседовать с вами о современных кораблях вообще и о нашем корабле в частности.

В этой области за время моего отсутствия в этих местах было сделано очень много нового, о чем я еще ничего не знаю.