— Там всё написано. — пояснила она и вдруг подняла палец вверх. — По лестнице наверх, третий этаж.
— Кто это?
— Криминалисты приехали.
Я бросил последний взгляд на тело Вишневецкой, так и сидящеё в кресле. Её голова была запрокинута, остекленевшими глазами смотря в потолок. Кровавое месиво вместо шеи, залитый кровью пиджак. Побелевшие руки на подлокотниках кресла.
Почему именно так? У меня не было ответа.
Я отвернулся.
Фудзисаки уже ждала меня снаружи, на лестнице. Мимо неё сквозь люк протиснулась подоспевшая наконец команда криминалистов.
— Доброй ночи, господин инспектор. — сказала шедшая впереди эксперт, почтительно наклонив голову. Выглядела она свежо, чему я, среди ночи, мог только позавидовать. Неудержимо захотелось кофе.
— Доброй ночи. — кивнул в ответ я и обернулся к Фудзисаки. Та пожала плечами и начала спускаться по лестнице.
Лифт ждал нас на первом этаже диспетчерской. Камера в углу помещения мигала зелёным глазком, уставившись на нас. Я наградил камеру недовольным взглядом и вошёл в лифт.
Фудзисаки вошла следом, нажимая кнопку. Двери с негромким шелестом захлопнулись.
— Итак? — спросила она, облокотившись на поручень. В зеркале за её спиной я мог полюбоваться на своё хмурое отражение: да уж, эту ночь я собирался провести другим образом. — С чего начнём?
— С Валленкура. — ответил я. — Ты с ним говорила?
— Обижаешь. — фыркнула Жюстина. — Сэйдзи Валленкур, 2367 года рождения, место жительства — Титан-Орбитальный, в Портовой Администрации работает последние два года…
— Помощником диспетчера?
— Ну конечно. — закатила глаза моя напарница. — Он же мужчина.
— А. А что Вишневецкая?
— Хироко Вишневецкая, 2365 года рождения. Нездешняя. Работает в Портовой Администрации… тоже последние два года. Место жительства — общежитие N8 Портовой Администрации…
Я присвистнул.
— В Дэдзиме?
— Ага, разогнался. — отмахнулась Фудзисаки. — Здесь они, эти общежития, в самой Администрации.
— Толково. А откуда эта Вишневецкая родом?
— Что-то на «м». Маруямайск или Микатагавск, я не запомнила. — Жюстина состроила гримасу. — Точнее в личном деле посмотрим, но да, она нездешняя. Даже не из округа.
— Однако. — сказал я. Под «округом» жители Титана-Орбитального понимали собственно округ Титан, лежавший за его пределами. Всё остальное, за исключением разве что Монмартра, считалось жуткой провинцией. — Про эту Анжи ты узнала?
— Немного. Она их подруга или что-то в этом роде. — Фудзисаки пожала плечами и добавила: — «Их» — это Вишневецкой и Валленкура. Как ты уже понял.
— Я понял, спасибо. — действительно, об этом несложно было догадаться по одной только реакции Валленкура. — Надо будет её разыскать.
Лифт остановился. Я машинально глянул на глазок камеры, работавшей в кабине. Зелёный. Испарилась эта убийца, что ли?
— Штайнер? — обернувшись, спросила Фудзисаки. — Чего застрял?
— Не мешай. — ответил я, вытащив Линзу. Камера послушно прокрутила мне сначала нашу поездку в лифте, затем — криминалистов, а затем — Фудзисаки, меня и больше никого. Ни в те полтора часа, когда камеры в диспетчерской вздумали подать в отставку, ни до того. В шесть вечера моим глазам предстали Валленкур и весьма живая Вишневецкая: они слились в поцелуе.
— Ага. — только и сказал я, велев изображению исчезнуть. — Значит, тут всё работает.
— А они неплохо целовались. — с тоской протянула Фудзисаки.
— Жюст, перестань.
Мы пересекли лифтовый холл Администрации: часы приближались к пол-второго ночи, и здесь было ни души.
Четыре робота-охранника встрепенулись, когда мы подошли ближе, но тут же утратили к нам интерес: чем хороша Линза, так это тем, что она сводит любые проблемы с такими параноидальными жестянками на нет.
Живые полицейские были гораздо надёжнее. Но если сам Порт кишмя кишит сотрудниками УМВД Сатурнианской Гегемонии на транспорте, то Администрация обходится роботами и вахтёрами. И то последних было не видать.
Чему я удивляюсь? Валленкур сказал проще всего: что могло случиться? Они даже представить себе не могли, что внутри Администрации действительно может случиться хоть что-то, нарушающее их привычную рутину.
Пока оно действительно не случилось.
* * *
— Доброй ночи, господин инспектор. — поздоровался сержант СПОР, дежуривший у лифта. Шлем с прозрачным забралом он держал под мышкой; коротко стриженные тёмно-красные волосы украшал оранжевый берет. — Доброй ночи, госпожа инспектор.
— Доброй. — сказал я; Фудзисаки ограничилась кивком. — Как обстановка, сержант?
— Тихо, господин инспектор. — ответил тот. Я удивлённо приподнял бровь: тихо? в Дэдзиме? — Нам самим непривычно.
— Да уж… — протянул я. — Удачного дежурства.
— Спасибо, господин инспектор.
Дэдзима, гордость и печаль Титана-Орбитального, представляет собой бублик, нанизанный на ствол, связывающий первую столицу с её портом, крупнейшим в Сатурнианской Гегемонии. Порт с его распахнутыми ветвями грузовых терминалов издали напоминает цветок азалии — точь-в-точь как на флаге Гегемонии. К сожалению, большинство космонавтов понятия не имеют о языке цветов, иначе они были бы осторожнее.
Следом за цветком идёт Дэдзима, на внутренней стороне которой постоянно проживает десять тысяч cатурниан, половина которых занята в самом Порту. Другая половина занята в сфере услуг, которые Дэдзима щедро предоставляет своим гостям — заезжим гайдзинам и космонавтам торгового флота со всех уголков Вселенной. Это обеспечивает Дэдзиме дурную славу невыводимого пятна на безупречной репутации Титана-Орбитального — Верхнего, первой столицы, старейшего орбиталища Сатурнианской Гегемонии. Ещё более невыводимо это пятно со статистики главного управления МВД по особому административному округу Титан-Орбитальный, в юрисдикцию которого Дэдзима входит целиком и полностью.
Из-за Дэдзимы и её посетителей уровень преступности Титана-Орбитального неприятно зашкаливает по сравнению с остальными округами и отдельными субъектами Гегемонии. Средний космонавт, вернувшись из долгого полёта, вовсе не склонен к спокойному времяпровождению. Жители Дэдзимы стараются не отставать. Сочетание этих двух фактов приводит к тому, что Дэдзима просто-таки напичкана служащими Национальной полиции.
И СПОР в том числе. Каждому главному управлению МВД в округе положено своё Специальное Подразделение Оперативного Реагирования — тысяча блестяще вышколенных и снаряжённых до зубов бойцов специальной полиции, готовых придти на помощь рядовым полицейским. То, что весь СПОР Титана-Орбитального постоянно базируется в Дэдзиме, говорит о многом.
Cлужебный люфтмобиль, бело-синий «Кордонье Муракумо», дожидался нас в гараже. По моему сигналу он, натужно жужжа колёсиками, вышел на посадочную площадку, а по следующему сигналу — откинул вверх дверцы. Со стороны, как и все люфтмобили, он напоминал мыльницу с короткими крылышками вертолёта по бокам моторного отсека. Большую часть мыльницы занимал четырёхместный салон, закрытый тонированным колпаком.
Я уселся за штурвал; Фудзисаки плюхнулась на сидение справа от меня. Пришлось немного подождать, пока заново раскрутится застоявшаяся турбина, но вскоре надрывный гул сменился протяжным свистом, и я подал летающую машину вперёд и вверх. С жужжанием сложились стойки шасси.
