Поклон О<льге> Ф<едоров>не от нас. Е<лена> Ив<анов>на Вас приветствует. Мы относительно здоровы. Целую Вас.

Да хранит Вас Матерь Божия.

Любящий Вас С.Б.

520.     В.Ф.Эрн — Е.Д.Эрн <4.09.1914. Москва — Тифлис>

сентября 1914 г.

<…> Вчера неожиданно встретился с Павлушей. Его вызывают в Тифлис, потому что с Валей[1590] плохо, кажется доживает последние дни. Я уже раньше услышал о ее серьезной болезни (туберкулез легких и желудка и воспаление легких), но все же не думал, что развязка так близка. Теперь она умирает. Мне ужасно грустно и даже больно думать, как тяжело теперь бедной Ольге Павловне[1591]. Павлуша еще летом видел о Вале вещий сон и держит себя сосредоточено и спокойно. Он зашел к нам, посидел часа два, потом я отвез его на вокзал и пробыл с ним все время, пока он не достал наконец плацкарту на скорый поезд и место в беспересадочном вагоне. очень приятно мне было увидеть его. Я так счатлив, что мы столкнулись с ним на улице (они незнал, что я в Москве). 1-го числа я пошел к Булгакову. Мы с ним как-то ужасно сошлись во всем, что сейчас делается в России и Европе, но когда я предложил сборник, он испугался и решил действовать самостоятельно. Пошел на другой день к Сытину и сказал, что хочу написать ряд статей на современные темы (о славянстве, германизме и европейской культуре) и желал бы поместить их в "Русском слове". Он с радостью ухватился за мое предложение, но все же просил ввиду известной крайности моих убеждений написать сначала один фельетон. Он с ним пойдет в редакцию "Р<усского> С<лова>" и тогда даст мне ответ о дальнейших статьях. Я согласился. На другой день утром пришел Булгаков, ехавший к Троице, и сказал, что он много думал насчет нашего разговора и решил, что мы можем войти сплоченной группой в "Утро России", которое охотно печатает его статьи и статьи Бердяева, например: там повести кампанию с "внутренними врагами" русской культуры, которые уже начинают подымать голову. Так как он поставил мне вопрос в упор, согласен ли я на такую комбинацию, то я должен был рассказать о своем свидании с Сытиным и со своей стороны предложил ему подумать о том, не войти ли нам сплоченной групй в "Русское слово". Эта газета сейчас расходится в 550 тысячах и для проповеди наших идей в такой ответственный момент, для нас бесконечно важнее занять позиции именно в этой газете. Он с радостью ухватился за эту мысль, и мы решили в ближайшие дни обо всем переговорить, ибо с Сытиным нужно держать ухо востро. Пока же я пишу первую вступительную статью[1592]. Пишу со страстью и Бога молю, чтоб мне удалось во весь голос сказать то, что сейчас нужно прокричать на всю Россию, даже на весь мир. Дал бы мне только Бог сил справиться с трудностью и важностью темы.

Я живу пока у Ивановых <…>

521.     Е.Н.Трубецкой — М.К.Морозовой[1593] <5.09.1914. Бегичево — Москва>

<…> О проекте устройства какого-либозаседания от Религиозно-философского общества я уже давно думаю, но только оно должно быть совершенно нового типа. — В огромном зале (Консерватория), за плату (в первых рядах даже до 5 руб.) в пользу раненых, исключительно п вопросам дня и без прений: одни только речи членов. А то как бы не вышла ерунда: споры, и притом жгучие, сейчас недопустимы, да и опасны; надо уменьшить коллизии, которые и все равно будут, когда Булгаков заговорит о гниении Запада и о народе-богоносце в стиле "Руссланд, Руссланд юбер аллес", а я буду находить, что это плохой и вредный перевод с немецкого.

Пока, впрочем, не говори о моих предположениях, т<ак> к<ак> я не знаю, что бы я мог предположить в качестве беседы: чувствую только, что нужно обстоятельно развить мой взгляд на задачу этой войны, но как? Очень много на этот счет я уже напечатал: как бы не впасть в повторения. Кстати, читала ли ты мою статью "Победа" в "Русских ведомостях" от 4 сентября <…> — это переделка ранее посланной статьи "Борьба двух миров", которую не приняли, а та была красивее <…>

522.     В.Ф.Эрн — Е.Д.Эрн <8.09.1914. Москва — Тифлис>

сентября 1914 г.

<…> У нас возникла мысль организовать лазарет имени В.Соловьева от имени нашего Общества. Уже сделаны первые шаги и, кажется все удастся. Я тогда пожертвую много наших вещей… Хотим снять квартиру в 7 комнат, и значит будет кроватей 15 <…>

523.     В.Ф.Эрн — Е.Д.Эрн <13.09.1914. Москва — Тифлис>

сентября 1914 г.

<…> У меня сегодня не совсем ясная голова, и я не представляю себе хорошенько, что было за эти дни. Да! приехал Вячеслав, и мы пошли с ним вчера к Рачинскому. Дядя Гриша был в восторге от нашего прихода, беспрерывно целовал Вячеслава, вскакивал, садился, подбегал то ко мне, то к Вячеславу и не давал никому говорить. Он настроен страшно оптимистически, не сомневается в победе и уже говорил нам речь, которую готовит к нашему выступлению. Между прочим, он сделал несколько полемических выпадов против меня, и это побудило Вячеслава сделать торжественную декларацию. Он сказал: "Мы все прежде всего должны признать, что победил Эрн" и все в этаком духе по поводу моих давнишних выступлений. В таком же приблизительно духе недавно сказала мне и Маргарита Кирилловна. Григорий Алексеевич против этого ничего не возражает, хотя ему приятнее было бы, если б это было не так. Все это пустяки, мне говорят, что пришло мое время, я же чувствую,что я с большим пафосом выступал тогда в одиночку, теперь же, когда немцы сами себя перед всем миром разоблачили, и все это поняли и увидели, — мне выступать как-то не особенно хочется. Впрочем во мне шевелится несколько радикальных и глубоко ехидных мыслей о немецкой "культуре", и это настраивает меня весело и выступательно. Все-таки самого главного о немцах еще никто не сказал <…>

В нашей жизни появилась уже регулярность: утром я пью чай с Лидией, читаю "Р<усско> С<лово>" и перекидываюсь с "барышней" военно-стратегическими соображениями о вновь занятых городах. Потом занимаюсь, пишу и читаю (у меня на столе гора новых журналов и свежих книг, взятых в "Пути") и так до обеда. Обедаю с Вячеславом (Лидия на курсах), и мы, можно сказать, на свободе высказываем самые невероятные гипотезы и прогнозы о ходе военных действий, о роли славянства, о православии, о католичестве, о германизме, <нрзб>, — все это в самом мирном тоне, без малейших споров. Потом я опять занимаюсь (надвигаются уже лекции), и большей частью пишу тебе письмо, а к вечеру кто-нибудь приходит, чаще всего Н<иколай> А<лександрович> с какими-нибудь сенсациями или о смещении генералов, или о том, что пруссаки уже под Варшавой. "Сенсациям" мы не очень верим, и Н.А. переходит на мирные темы <…>

Сегодня говорил по телефону с Новоселовым. Он обещал порадеть об уроках. Вячеслав говорит, что за переведенную часть[1594]… я могу получить рублей 150 <…> Статьи для "Русского Слова" я все не кончил еще, нет охоты кончать, потому что вижу уже, что по серьезному тону своему к ним не подойдет. Помещу где-нибудь в другом месте, а для них что-нибудь черкну повеселее. У нас есть мысль начать издавать непериодические тетради о войне и связанных с нею вопросах. Пока зондируем почву и переговариваемся. Погода последние дни скверная, пасмурно и холодно, сегодня дождило, и я не выходил. Вячеслав все время высказывает радость, что я поселился у них и вместе с Марией Михайловной выказывает мне трогательную заботливость. Мне у них уютно и хорошо. <…>

524.     В.Ф.Эрн — Е.Д.Эрн <15.09.1914. Москва — Тифлис>