Они сели за уличным столиком в одном из кафе и заказали кофе: для Джанпаоло обычный "эспрессо", для Марины - "a la Veneziana", со взби-тыми сливками и ликером, обжигающе-горячий внизу и мягкий, теплый вверху, внутри острова из бежеватых сливок, лежащих высокой горкой. Улыбнувшись, Джанпаоло завладел Марининой рукой и сказал:
Не удивляйся, в этом городе даже освещение соответствует настроению того, кто его видит правильными глазами. Как жаль, что ты уезжаешь - я бы показал тебе еще и другую Венецию, все еще живую, хотя и уходящую под воду...
Но я уезжаю...
Да... И пока ты здесь, я хочу спросить тебя, согласишься ли стать моей женой? Нет, нет, не отвечай сейчас, - он правильно истолковал резкое движение Марины, - тебе, конечно, нужно подумать, и я не буду торопить тебя с ответом. Но если все сложится, как я хочу, то мы расстаемся нена-долго.
Каким образом? - поинтересовалась Марина.
Ну, или ты снова прилетишь... Или я приеду в Москву.
Или мы встретимся на середине, - дополнила она, улыбаясь.
И вот еще что... - Он замялся. - Я хочу, чтобы ты взяла с собой одну вещь. Просто для того, чтобы ты знала: я о тебе думаю все время, и если ты по-зовешь - я приду. Вот... - он протянул Марине высокую коробку, обтяну-тую темной тканью. Она подняла крышку и ахнула от изумления: внутри на белом бархате стоял колокольчик из темно-зеленого и молочно-белого стекла. Марина вытянула его из коробки, и у нее в руках он зазвенел ясным и немного отстраненным голосом, будто звук проходил сквозь толщу во-ды... или времени?
Ох... Спасибо. Это еще одно чудо, - Марина благодарно сжала руку Джан-паоло.
Боже, какая прелесть! - раздался из-за спины визгливый насморочный жен-ский голос. Марина повернулась: высокая поджарая американка в розовых шортах, открывающих жилистые ноги, с рюкзаком за спиной. - Джим, по-смотри, какая прелесть! Потрясающе! Скажите, где вы это купили? Нам почему-то никогда не предлагают таких раритетов!
Это подарок, и сделано по специальному заказу, - сухо ответил Джанпаоло, накрывая чудесную игрушку крышкой. Показалось Марине, или вокруг и в самом деле потемнело? день потускнел, будто ясное зеркало, по нерадиво-сти захватанное немытыми руками. - Увы, дорогая, невозможно жить внутри волшебной шкатулки, - он грустно улыбнулся Марине.
Увы. Наверное, нам пора возвращаться, - она допила свой кофе и встала.
Венецианский аэропорт Марко Поло оказался - или показался Марине - совсем маленьким, тесненьким, неудобным; куда меньше родного Шере-метьево. А вскоре Марина имела возможность убедиться, что и порядка здесь было еще меньше, чем в Москве.
Ее самолет по расписанию улетал в двенадцать дня, так что уж в половине одиннадцатого всяко должны были объявить регистрацию. Но Марина не увидела своего рейса на табло ни без четверти, ни в одиннадцать, ни в чет-верть двенадцатого. Когда в половину двенадцатого на табло загорелась наконец надпись "Moscow", разумеется, Марина оказалась в противопо-ложном от стойки регистрации конце зала. Стоя в длиннющей очереди почти последней, она могла только порадоваться, что Джанпаоло раздобыл ей тележку - здесь с этим было тоже плохо.
Итальянец, сидевший на регистрации билетов, обливался потом, но не за-бывал улыбаться. За его спиной уже скопилась гора чемоданов и сумок, сданных в багаж, и по выразительной жестикуляции еще одного коротышки Марина поняла, что в придачу ко всем радостям сломался багажный транспортер. "Интересно, - подумала она, - это меня Италия так не отпус-кает или выпроваживает?"...
Избавившись наконец от чемодана, она прошла таможню и паспортный контроль, заглянула без всякого энтузиазма в Duty Free, купила бутылку красного вина для отца и пошла к нужному выходу.
Вылет задерживался. Марина сидела и глядела в окно, ей был виден кусочек моря, и от его прохладного блеска особенно невыносимой казалась духота в салоне. Стюардессы сбивались с ног, разнося воду, по одному этому можно было понять, что что-то не так. Открытые задние люки не давали никакого сквозняка, казалось, что это не ТУ-154, а духовка, в которой сидят сто с лишним гусей. Марина поймала за рукав проходившую стюардессу и спросила:
Случилось что-то?
Нет-нет, - с напряженной улыбкой ответила та, - просто должен был лететь А-310, а вместо этого одним номеров рейса пустили две "тушки", вот и за-держались, рассаживая народ.
Спасибо, - Марина выпустила девушку и отвернулась к окну: глядеть на кусочек моря все же было приятнее, чем на окружающую распаренную публику.
Кресло рядом с ней просело под тяжестью, значит, пришел опаздывавший пассажир. "Вот повезло человеку, ведь не успел бы, если бы вовремя выле-тели!" - лениво подумала Марина, и тут услышала рядом с собой:
Здравствуйте, сударыня! Вот это и называется "подарок судьбы"!
О господи! - повернувшись, она увидела в соседнем кресле огромную фи-гуру с рыжей бородой. - Сергей... м-м-м... как же... Никонов! Вы откуда здесь взялись?
Я лечу домой. Сложным путем, должен был добираться с Мальты, но все переигралось, случайно попал к этому рейсу - и вдруг такая радость. Ну Вы понимаете, что это - судьба, и что я теперь Вас вот так просто не выпущу?
Не знаю, что и сказать, Сергей! Надо сперва до Москвы долететь, а то се-годня что-то не то творится.
Ерунда, - уверенно ответил Сергей, и помахал в воздухе рукой, подзывая стюардессу. - Я везунчик, со мной никогда ничего не случается.
Этого-то я и боюсь, - усмехнулась Марина. - Знаете историю о человеке, с которым никогда ничего не случалось? А потом все неприятности, которые должны были с ним произойти, сгустились в огромную тучу, и грянули разом...
Ерунда, - повторил Сергей, и сказал стюардессе, - Девушка, мне совершен-но необходимо лучшее шампанское, какое у Вас есть. Я только что встре-тил женщину, о которой мечтал, и мне необходимо это отметить.
Может быть, все-таки после взлета? - стюардесса оторопело посмотрела на Марину.
Кстати, а когда мы взлетим? - Марина была невозмутима, этот цирк ее за-бавлял.
Уже через пять минут. Пристегнитесь, пожалуйста, сейчас мы закроем люки и начнем разгон.
Люки закрывали минут десять, что называется, при помощи лома и извест-ной матери. Но все когда-нибудь кончается, самолет наконец-то разбежался и начал подниматься в воздух, под опущенным правым крылом Марина еще раз увидела лагуну, острова, колокольни... и вот уже ничего нет, будто и не было в ее жизни этого странного города, и всего, что в нем произошло - тоже не было...
Рыжий сосед притих после взлета, будто осознал хрупкость оболочки, не-сущей их в неимоверной высоте над землей. Шампанского он больше не требовал, сидел и смотрел в окно на проплывающие облака, Марина только чувствовала периодически на своей щеке его быстрый взгляд, отчего щека почему-то вспыхивала. Марина с неудовольствием подумала: "Ну вот, до-жила до четвертого десятка, и краснеешь как девочка, под взглядом заин-тересовавшегося тобой мужика. Ох, не к добру это...".
Марина, послушайте, - сосед оживился, увидев, что надпись "Пристегните ремни" погасла, - Так или иначе нам предстоит провести вместе ближайшие три часа. Может быть, поговорим? Я и в самом деле вижу в такой встрече и в соседних местах руку судьбы. Вы верите в судьбу?
Чаще всего да, - медленно произнесла Марина, глядя ему прямо в лицо. Лицо было большое. Рыжая борода, показавшаяся ей поначалу растрепан-ной, оказалась тщательно подстриженной, глаза были тоже рыжие, как у кота, и смотрели неожиданно серьезно.
Я ведь и в самом деле должен был улетать вчера с Мальты. Но там что-то случилось, самолет задержали больше, чем на сутки, и я решил добираться через Сицилию. И вот лечу уже четырнадцать часов...
Вы, наверное, устали, может, Вам стоит подремать? Обед принесут еще не скоро, - ее губы легко произносили дежурные вежливые фразы, она надея-лась, что он и вправду уснет.
