Мир, в котором она до сих пор жила, это не мир, где был замок ее отца. Она прошла огромный путь, чтобы понять, что желает избавиться от всего этого придуманного, глупого, абсурдного.

Она выбрала путь. И ради этого выбора была готова пойти на все. Даже убийство. Она и пошла на него. Вместе с орками и гоблинами рубя все уродливое из прошлой жизни, изгоняя эту грязь из своей жизни, как очищала эту землю от уродов тьмы.

Теперь все это ушло. Оставалась грязь на теле, отразившаяся в душе.

На коже не осталось ни единого пятнышка крови или пыли дорог. Но Софи упорно продолжала отмываться от одной ей видимой грязи. Вся красная от пара и постоянного натирания тела, она продолжала издеваться над собой.

Потом пришли слезы. Девушка рыдала, сама не в силах объяснить, отчего. Ни один из тех, кого она убила, не залужил жизнь, но она корила себя в их смерти. Она презирала свою слабость, что не устояла и взялась за оружие. Но понимала, что это был единственный путь и корить за него себя смысла нет.

Когда она несколько пришла в чувство, Ори уже колотил в дверь, угрожая ее выломать, уверенный, что она сотворила что-то ужасное.

Я не могу открыть! – крикнула девушка. – Я не одета! Я в порядке!

Ори вроде бы успокоился. Но было ясно, что пора покидать купальни, иначе гном и вправду вынесет дверь. Или позовет других, чтобы вместе выломать створки, если не получится одному.

К Фили она все же пошла. Потому что сидеть в одиночестве ей не хотелось, а в лазарете она могла помочь гномкам.

Кили при виде ее весело заулыбался, Сальгерд приветливо кивнула. Торин и Фили спали, поэтому поговорить с женихом возможности не было.

Ты чего грустная такая? – зашептал младший принц.

Да так, - неопределенно протянула девушка, присаживаясь рядом с ним.

Все насчет орков думаешь? – угадал Кили. – Зря. Они бы о тебе не грустили. Вот и ты не грусти. Хотя, знаешь, мне тоже после первого сражения паршиво было. Но, правда, я тогда в бою любимую заколку для волос потерял.

Софи тихо засмеялась.

Кили, - подумав мгновение, спросила она, - а скажи… твой брат сможет меня простить? Пусть даже не сразу…

За что? – нахмурился тот. – А! Что ушла?

Он вдруг стал как-то непривычно серьезен.

А ты жалеешь, что ушла?

Н-нет, - протянула Софи. – Я не знаю, как объяснить, но мне отчего-то кажется, что если бы я не выпустила эту силу… Я могла бы никогда больше не увидеть вас. Ни тебя, ни Торина, ни… ни Фили.

Хм…

Кили помрачнел, становясь совершенно на себя не похожим. Он ничего не говорил, только поглядывал порой на спящего брата, о чем-то размышляя.

Нет, - встряхнула головой девушка. – Я не жалею о том, что сделала. Я жалею о том, какой ценой мне пришлось это сделать. Мне тяжело, что пришлось… Пришлось убивать. И мне очень больно, что пришлось пойти наперекор воле Фили.

А! – вдруг встрепенулся Кили. – Ну сразу бы так сказала. Конечно, он простит тебя. Я уверен в этом.

Да? – Софи растерялась, не понимая, что именно она должна была сразу сказать. Она ничего и не утаивала.

Мгновение подумав, девушка решила уточнить.

А легенды? Мне говорили, что жених не прощает невесте непослушание. Даже если сильно ее любит.

Кили хмыкнул в ответ.

Это ложь, да? – нахмурилась Софи.

Ну… нет, конечно, нет, - протянул принц. – Ой, слушай, Оин вон идет. Я лучше так спать лягу, чем с его снадобьями. Извини.

Шустро прикрыв глаза, Кили через мгновение уже храпел. И не поймешь, вправду или притворялся.

Софи закрутилась, помогая гномкам. Раненых было много, а работа помогала отвлечься и не думать ни о чем.

Правда, порой, взглядом наталкиваясь на изувеченную часть тела кого-нибудь из воинов, девушка в ужасе вспоминала убитых ею. Запекшаяся красная кровь была почти неотличима от черной вражеской. От воспоминаний начинало мутить. И приходилось собирать всю волю, чтобы продолжать работать.

Софи! – Сальгерд тронула ее за рукав. – Подойди, тебя Фили звал.

Девушка так и застыла на месте. Подойти? Господи, да о чем она думает? Конечно, подойти, раз он звал!

Ты так заботишься обо всех, но только не обо мне, - улыбнулся Фили при ее приближении.

Возле вас Сальгерд была, - смущенно отозвалась Софи. – А тут раненых много, всем помощь нужна.

Сядь, - позвал ее жених.

Девушка подчинилась, не глядя ему в глаза.

Ты как? – тихо спросил Фили. – Мне Кили пересказал ваш разговор.

Весь?

Весь.

Фили тяжело вздохнул.

Теперь ты понимаешь, почему я не хотел, чтобы ты дралась? Ты слишком ранима. И ты всегда говорила, что врагов надо прощать, а не убивать.

Софи растерялась. Она была уверена, что разговор зайдет о ее непослушании. А уж никак не о том, почему он был против обучать ее драться.

Ты не совершила ничего ужасного, - продолжал он. – Ты ведь говорила о душе, помнишь? У слуг тьмы ее нет.

Девушка осторожно взглянула в лицо жениху. Ни капли злости или раздражения. Только участие на лице, только забота и беспокойство в его глазах. Фили нашел рукой ее ладонь, чуть сжал ее пальцы.

Они будут мне сниться, - прошептала Софи обреченно.

Будут, - согласился Фили. – Первое время. Потом уйдут. А другим я явиться не позволю, ручаюсь.

Софи слабо улыбнулась.

А… А как же легенды? – в очередной раз задала она вопрос.

Фили тихо засмеялся. Младший брат и вправду пересказал ему весь их разговор, поэтому принц знал, о чем идет речь. Как знал и отношение Софи к тому, что произошло, почему она пошла на это.

Ты сама сказала, что хоть и пошла на это, тебе тяжело думать, что мы станем далеки друг другу.

Да, но… Дело разве только в этом?

Не только, - согласился Фили.

Тогда я не понимаю.

Эту легенду у нас знают все. Это… своего рода проверка. Ни одну искренне любящую гномку еще не смогла удержать на месте угроза потерять возможность быть с любимым. Гораздо больше они боятся потерять его самого.

Просто проверка? – пробормотала Софи.

Да. Наши женщины – иные, не такие, как эльфийские или людские. Они готовы пойти за мужем куда угодно, готовы собой укрыть его. Но никогда не пожелают его потеснить. Ослушавшись, когда мужу грозит опасность, они возвращаются в дом, покорно подчиняясь воле мужа.

А, - протянула Софи, наконец понимая. – Значит, Кили не просто так расспрашивал меня? Он хотел услышать, что я не желаю, что ослушалась не потому, что желала ослушаться. А потому что у меня не было выбора.

Умничка, - похвалил Фили, сжимая ее ладонь. – И именно это он услышал, пусть и другими словами.

Поэтому мне дали уйти?

Тебе никто не давал. Сальгерд и вправду обманула Оина. Я еще не твой муж, но уловки женщин знаю. Мы не полагаемся на легенды. Мы вправду запираем жен, а те из мужчин, кто не идет на бой, строго следят, чтобы ни одной не вздумалось пойти следом.

Софи только покачала головой.

Спи, - велела она, дотронувшись поцелуем до щеки Фили. – И имей в виду, когда наберешься сил, расскажешь мне, откуда это тебе уловки женщин известны.

========== Глава 36. Принятие в семью ==========

Раньше всех на ноги поднялся Кили. Удерживать его в постели было трудно. Он так и норовил сбежать из-под присмотра. Фили тоже шел на поправку, но вставать не спешил, Софи начинала подозревать, что причина этого – в ее присутствии рядом и постоянной заботе. Потому что Сальгерд только хмыкала, видя, как Фили порой страдальчески закатывает глаза и просит Софи что-нибудь ему подать.

А вот Торин выздоравливал очень медленно. Из-за многочисленных тяжелых ран он долгое время вовсе почти не приходил в себя. Оин вливал в него одно зелье за другим, давая отдых. Чем-то смазывал раны. Софи, которая порой помогала лекарю, мысленно радовалась, что ей не довелось видеть, как эти раны зашивали. Их вид даже сейчас вызывал у нее ужас, что и говорить о том, какими они были тогда.