С этими словами Уилл бережно положил клинок на кафель и наклонился вперед и за спину Монро.

Щелчок - и Себастьян медленно, с неподдельным изумлением на лице вывел из-за спины освобожденные руки.

- Тебе какой от этого прок? - еле слышно проговорил он, прежде чем Штрауссер успел вложить нож ему в ладонь.

- Сегодня ночью убьешь охранника, который понесет тебе еду - я сделаю так, чтобы он опоздал на несколько часов - поднимешься по лестнице. Я буду ждать тебя там.

- Зачем? - снова спросил Монро, не удерживаясь и вытирая собственную кровь о штанину. - Какая твоя выгода?

- Моя выгода простая - уйти с тобой туда, где я буду действительно нужен.

- Ты, - Себастьян насмешливо поднял брови, - всерьез считаешь, что тебя там примут?

- Нет, - качнул головой Штрауссер. - Просто без меня ты сдохнешь там на несколько лет раньше, чем со мной. Потому что я не только пытаю людей… Я еще и лечу их. Редко, признаюсь, но качественно. А тебе нужна моя помощь.

Монро открыл было рот, но передумал спорить:

- И я могу тебе доверять после всего того, что ты сделал?

- А я могу? - Уилл кивнул подбородком на свой нож, который Себастьян наполовину бессознательно сжимал в руке.

- Без тебя я отсюда не выберусь, - отозвался тот.

- То есть будь у тебя возможность, ты убил бы меня?

Себастьян молча и долго глядел на нож.

- Нет, - наконец, поднял он глаза на Штрауссера. - Не знаю, почему. Должен бы, наверное, но не убил бы.

- Я говорил тебе, что мы похожи, - криво улыбнулся Уилл. - При нашей первой встрече, помнишь?

Монро слабо усмехнулся в ответ:

- Признаюсь, было сложно концентрироваться на твоих словах.

Уилл издал тихий смешок и бесшумно, по-кошачьи поднялся на ноги.

- Верю, - отозвался он, отступая к двери. И совсем тихо и насмешливо. – Нож только в камере не забудь.

Время текло тошнотворно медленно, если текло вообще.

После ухода Штрауссера Монро попытался считать время по редко бьющим где-то в глубокой темноте об пол каплям - видимо, снаружи шел дождь.

Но это было плохой идеей.

Через тысячу двести восемьдесят семь капель звук падения каждой следующей начал отдаваться у Басса в голове тяжелым гулом.

Басс попробовал отвлечься от стука, но на это раз… На этот раз было не на кого и не на что. Одна плотная, удушливая тьма вокруг.

Через две тысячи семьдесят три голова отказалась больше думать. Монотонный, нескончаемый гул наполнил пространство и время.

Две тысячи семьдесят две. Две тысячи семьдесят три.

На трех тысячах трехсот восьмой Монро решил, что сходит с ума. Его пальцы бессознательно сжимались вокруг рукоятки штрауссерского ножа, но это не помогало - это не было и не заменяло реальность.

Ему мерещился Майлз, то появлявшийся, то исчезавший с каждым ударом капли об пол, то Джулия рядом с ним - но когда она пыталась что-то сказать, из ее рта вылетал все тот же размеренный, нескончаемый гул. Они звали его с собой, просили бежать, но он не может, он же здесь, он связан, он не выберется… А они там, там - где есть что-то еще, кроме этой темноты.

Где-то не в этом месте в замке провернулся ключ, невозможно закончив вечность.

Монро моргнул и прищурился на почти новый для него свет в дверном проеме.

- На, жри, - охранник опустил на пол тарелку и двинул ее носком сапога.

И Себастьян вспомнил, зачем он держит что-то в руках. Зачем он только прикидывается связанным.

С неожиданным для себя самого приливом сил Монро рванулся вперед, уверенным движением перехватывая нож обратным хватом.

Но весь прилив вдребезги разбился о боль, ослепляющим огнем полыхнувшую во всем теле.

Монро рухнул на четвереньки, так и не дотянувшись до охранника.

Тот отшатнулся и, не сообразив, что сам может справиться с ним, заорал:

- Тревога!

Он был так близко. Один рывок - один рывок и Басс смог бы схватить его за ноги и повалить на пол.

Монро стиснул рукоять до побелевших костяшек.

Голова кружилась, заставляя и так нечеткую в полумраке комнату плыть и искажаться.

Он мог бы метнуть нож. Он умеет. Он не раз снимал таким образом талибанских постовых в Ираке.

Монро подался назад, неловко садясь на колени, и поднял руку.

Рука плохо слушалась.

Духота давила со всех сторон, лишая возможности сориентироваться.

Себастьян хрипло вдохнул… и метнул.

Нож просвистел в воздухе. И безразлично звякнув о стену, откатился по полу в сторону.

От приложенных усилий Монро снова швырнуло на четвереньки. Услышав звук упавшего клинка, он вдруг резко выдохнул все скопившееся напряжение и позволил себе безвольно завалиться вбок и на спину.

Он не выберется.

Бесполезно.

Звук разрезаемой плоти, хрип, тяжелый удар чего-то большого об пол и полусвет из коридора заслонил кто-то, опустившийся на одно колено рядом с Монро.

- А ты решил, что уже все? - усмехнулся Уилл, с оттягом вытирая лезвие ножа об штанину.

Впервые в жизни Басс был готов сдаться. Сдаться, перестать бороться и просто укрыться в темноте, которая была так близко и так искушающее манила теплом и покоем…

Монро закрыл глаза, больше всего на свете желая просто перестать ощущать мир.

Удар по щеке открытой ладонью не дал ему такой возможности.

- Еще чего, - фыркнул Штрауссер. – Только попробуй отрубиться – я не буду тащить тебя на себе.

Монро слабо усмехнулся в ответ и взялся за протянутую руку. Уилл насколько мог более плавным движением поставил его на ноги:

- Идем.

Даже такая – небыстрая – смена положения снова зажгла боль во всем теле.

Как в бреду (а, может, именно в бреду?) Басс вслед за Уиллом вышел из приоткрытой двери на тусклый, но все равно ослепляющий свет факелов и одним словом «надо» заставил себя подняться по лестнице наверх.

Уже ни мысли о Джулии, ни даже о Майлзе не могли заставить его идти. Сейчас только «надо» с понимаем того, что если их обоих поймают, то Штрауссеру придется тяжело в первую очередь. А что будет с ним самим… Себастьян не почувствовал никаких эмоций от последней мысли. Ни страха, ни даже усталости. Ничего.

Уилл повернулся, молча приложил палец к губам, потом им же указал в сторону, противоположную той, куда целую вечность назад Монро «конвоировал» Джулию в их бесплодной попытке выбраться.

Дальнейшую дорогу Себастьян осознавал лишь урывками. Опять потянулись бесконечные коридоры и повороты. Видимо, он частично проваливался в небытие прямо на ходу, потому что когда он закрывал глаза, чтобы моргнуть, перед ним исчезало одно место, а когда открывал обратно, то представало уже совершенно другое.

Или это мгновенная память работала с перебоями.

- Стой.

Монро потряс головой в надежде разогнать серый туман перед глазами, но остановился, как и приказал Штрауссер.

- Там двое, - отрывочно бросил Уилл, поворачиваясь к нему вполоборота и опираясь спиной на стену. – Твоя задача – не высовываться и не терять сознание. Понял?

Монро сам не понял, что вложил во взгляд, направленный на своего «партнера», но сам Уилл, похоже, понял.

Понял и бесшумно исчез из виду.

Басс откинулся головой на стену и попытался сконцентрироваться на грязевых потеках на потолке, как будто они были самой важной вещью в его жизни.

- Привет, ребята, - голосом Штрауссера донеслось из-за угла. – А почему вы все еще здесь? Постам же велено было смениться около получаса назад. Или я неправ?

- Я ничего не… - начал другой голос, но договорить так никогда не сумел.

Монро сам вышел из-за угла, как только понял, что препятствий на их пути больше нет.

У проржавевшей железной двери лежали двое стюартовских солдат – один с кровавой дырой на месте правого глаза, а другой без каких-либо видимых повреждений, но с залитой кровью с левой стороны головой.

Штрауссер с ничего не выражающим лицом встал на ноги, сняв с одного из трупов ключ, и на секунду задержал взгляд на Монро, прежде чем отвернуться и приняться за замок на двери.