Ведь родители могут быть искренними и честными, не вдаваясь в излишние детали, которые детям еще рано знать. Маленькому ребенку, который узнал, что соседскую девочку изнасиловали, гораздо честнее будет объяснить это так: «Дженни пострадала, ей сделали больно. Полиция найдет мужчину, который сделал это. Когда ты станешь старше, мы объясним, что именно с ней произошло», а не говорить: «Дженни в больнице, потому что она заболела».

Шестилетнему Джимми часто снились кошмары — «ночные ужастики», как он их называл. Тогда он обычно пробирался в кровать к маме и папе. Однажды ночью дверь их спальни оказалась заперта. Утром он сердито упрекнул маму за то, что она от него закрылась. Его мама Алисия, которая не захотела признаться, что они заперли дверь, чтобы заняться сексом, ответила Джимми, что это произошло случайно и больше не повторится.

В этом важном возрасте между четырьмя и шестью годами ребенок может осознать, что ему необязательно знать все. У взрослых есть своя частная жизнь, куда детям нет доступа. Очень часто такие ограничения информации связаны с сексом, но могут относиться и к семейным скандалам, и соседским сплетням. Родители, конечно, имеют право закрыть собственную спальню на ключ. Когда их спросят, почему они это делают, они могут объяснить, что у взрослых есть свои взрослые дела, которые касаются только их. Это не значит, что они должны скрывать, что такое секс. Все возрастные психологи единодушны в том, что детям необходимо постепенно об этом рассказывать, как только они станут задавать первые вопросы. Конечно, четырехлетнему ребенку незачем знать то же самое, что и 14-летнему. Но ни четырехлетнему, ни 14-летнему не нужно давать объяснений по поводу сексуальной жизни родителей — в большинстве семей это область частной жизни, закрытая от всех.

Частную жизнь нужно воспринимать с двух точек зрения. Если родители не хотят, чтобы дети врали, они должны быть не только искренними в том, что касается их собственной потребности в неприкосновенности личной жизни, но и проявлять то же самое уважение по отношению к детям. Наибольшее напряжение в отношениях родителей и детей возникает из-за того, что ребенку все сильнее хочется обрести независимость, поэтому он начинает скрытничать, а родители при этом все больше противостоят ему, стараясь его защитить, контролировать и руководить его поступками. В нашей культуре яростные стычки с подростками стали привычным проявлением мудрых традиций, накопленных за долгие годы. Однако бывает, что конфликты по поводу права на частную жизнь возникают еще в детские годы.

Дети нередко лгут родителям, чтобы защитить то, что они считают своей частной жизнью. Когда семилетняя девочка приходит домой с чужого дня рождения, она, вероятно, с радостью и с удовольствием ответит на расспросы мамы о гостях, о том, что они ели на ужин и во что играли. В 14 лет девушка будет говорить неохотно, уклончиво или откровенно соврет. Она будет обманывать и уходить от ответов, потому что хочет стать независимой или потому что считает, что мамы это не касается.

Шестиклассники уже существуют одновременно в двух мирах: в мире своих сверстников и в мире своих родителей. Доктор Берндт в исследованиях, о которых упоминались в главе 2, установил, что мир ровесников оказывает на ребенка большее влияние, чем мир родителей. Подростки разделяют эти миры, не рассказывая родителям о сверстниках, а сверстникам — о родителях. Подросток может воспринимать расспросы родителей о его друзьях как вторжение в свою частную жизнь.

Но даже у семилетних детей есть собственные зоны частной жизни. Девочке может не понравиться, если ее спросят, не дружит ли она с каким-нибудь мальчиком; ей не захочется, чтобы ее видели раздетой чужие мужчины, даже кто-то из родственников.

Как же нам защищать детей и руководить ими, когда мы не знаем, что происходит в их жизни? Можно ли принять ответ: «Ничего», когда мы интересуется: «Что нового в школе?» Эту распространенную родительскую головоломку решить не так просто. Каждому родителю «нужно знать» о чем-то, но что именно и сколько — зависит от возраста ребенка и от представлений родителей о том, каким образом следует защищать его и руководить его поступками.

Например, секс — это непростой вопрос, который волнует многих родителей все больше по мере того, как их ребенок взрослеет. Что нужно знать родителям о сексуальном поведении своего ребенка? Если у родителей есть право на секс и сохранение этого в тайне, есть ли подобное право у ребенка?

Родителям «нужно знать» как минимум о том, не подвергается ли их ребенок сексуальным домогательствам, то есть не прикасаются ли к нему взрослые без разрешения и не совершают ли с ним взрослые или другие дети действия сексуального характера. (Я буду обсуждать эту непростую тему — ложь и сексуальные домогательства — в следующей главе.) Мнения родителей о том, нужно ли им знать о поцелуях и прикосновениях между сверстниками, разделились. Многие матери и отцы считают такое поведение вполне невинным и думают, что это естественный этап развития. Другие выступают решительно против и настроены ограждать своих детей от всего, что кажется им развратным поведением.

Родители также высказывают противоположные мнения по поводу того, что им нужно знать о сексуальном поведении их детей в подростковом возрасте. Хотя все родители согласны, что они должны быть в курсе, если произошел насильственный сексуальный акт или другие формы домогательства со стороны взрослых, многие полагают, что кроме этого им больше ничего не нужно знать о сексуальной жизни подростков. Другие родители решительно заявляют, что должны предотвращать слишком раннее начало сексуальной жизни детей в подростковом возрасте, потому им постоянно необходимо знать, что, где, когда и с кем делают их дети. Некоторые родители считают, что должны защищать только дочерей, а сыновей — нет.

Дело не в том, что правильно, а что нет в отношении родителей к сексуальной стороне жизни их детей. Культура плюрализма предполагает различные взгляды на секс и поведение детей. Родителям следует хорошо обдумать, что именно им нужно знать, а что они должны оставить детям в качестве права на частную жизнь. Если они пришли к соглашению о том, что это область частной жизни, то ребенок имеет право ничего не рассказывать или отвечать им: «Это мое личное дело», точно так же как родители объясняют, почему заперли дверь в спальню.

К сожалению, многие родители просто живут день за днем, преодолевая один кризис за другим. Они редко останавливаются, чтобы задуматься о том, что же именно им нужно знать. И еще реже они обсуждают это со своим ребенком. Он скорее почувствует, что придется соврать, чем скажет: «Это мое личное дело». Он не понимает, что у него есть такой вариант ответа.

Может быть, нам, родителям, можно составить список контрольных вопросов о том, что нам нужно знать, в который мы будем вносить изменения по мере того, как ребенок взрослеет. Например:

детей постарше этот список может выглядеть так:

Как только мы, родители, решим, что нам точно нужно знать, мы можем донести все эти пункты списка до ребенка, объяснив, почему нас интересует именно это. При этом необходимо дать ему понять, что у него есть своя частная жизнь, о которой он может нам не докладывать. Например, мы можем сообщить, что его телефонные разговоры и переписка — это исключительно его личное дело. Некоторые родители считают, что комната ребенка — это зона его абсолютной личной неприкосновенности, и даже входят туда только с его разрешения.