— А от грусти у меня есть хорошее лекарство, — прищурился Воин. Палач открыл глаза и с подозрением посмотрел на демона. Потом его лицо прояснилось:

— Ах, ну да. Она в шкафу. Погоди, я хотел сначала так. «А капелла».

— Что поём?

— У меня тут есть один вариант. Недавно перевели.

***

Жрица, шедшая в свой кабинет, неожиданно застыла на середине коридора. Из кабинета Палача раздавался мужской голос, явно не принадлежавший хозяину помещения:

Сойдёт на землю ночь, и грёзы

Над миром воспарят,

И серебром луна укроет

Селенья и моря.

И по тебе я с новой силой

Буду тосковать.

Затем первый затих, и без паузы запел Палач:

Но верю я, что нам на двоих

Лишь одна душа небом дана.

И знаю я — пусть ты не со мной,

Дал я вечности зарок

Любить тебя.

Жрица прислонилась к стене, слушая глубокий голос лучшего убийцы Агентства.

Я уведу тебя с собою

В солнечные сны,

Я украду рассвета краски

С неба вышины.

Лицо твоё я нарисую

Светом неземным…

К припеву подключился второй, и женщина, наконец, узнала Воина:

Ведь верю я, что нам на двоих

Лишь одна душа небом дана.

И знаю я — пусть ты не со мной,

Дал я вечности зарок…

Жрица грустно улыбнулась и медленно пошла дальше, под дуэт двух странных существ, имевших очень мало общего с людьми, но умевших любить. И испытывать боль.

Сегодня по тебе я снова

Буду тосковать…

Но верю я, что нам на двоих

Лишь одна душа небом дана.

И знаю я — пусть ты не со мной,

Дал я вечности зарок…

И знаю я — пусть ты не со мной,

Дал я вечности зарок…

Любить тебя…[5]

— А теперь можно и похулиганить, — усмехнулся Воин, доставая из шкафа гитару. — Кажется, сегодня будет хорошая ночь, друг мой?

— Не сомневаюсь, дружище. Не сомневаюсь.

2012 год. Июль. Санкт-Петербург. Жёлтая зона операции по поиску Седого Волка.

— Прошли двадцатый сектор. Чисто, — Витольд откашлялся.

— Поняла вас. Прошли тридцать седьмой. Чисто.

Рива отложила рацию, откинулась на спинку сидения и потянулась. Шёл шестой час патрулирования. Сезон белых ночей ещё не закончился, но за полчаса до выхода над городом собрались густые тяжёлые тучи. Гаури, сидевший за рулём, хмыкнул и в который раз покосился на небо:

— Интересно, кого нам благодарить за погоду — Питер или Жрицу?

— Жрицу, разумеется, — Рива пожала плечами. — Я смотрела наш прогноз на ближайшую неделю: только ясно солнышко. Поэтому за два часа до начала поиска, на стол начальнице отдела аналитики легла моя служебная записка по изменению погодных условий на время проведения операции.

— Вам, однако, надо меньше общаться со Светловым, — хмыкнул Гаури. — И больше — с Воином.

— Прости?

— Ваш стиль речи, многоуважаемая старшая группы, становится несколько труден к пониманию простыми смертными, — оперативник точно скопировал интонации Александра Евгениевича.

Рива хихикнула:

— Будет лучше, если я начну материться через слово?

— Дело не в обсценной лексике, — подал голос вампир с заднего сиденья. — Свободный стиль общения с подчинёнными, который использует Воин, — довольно редкая вещь. Немногие могут позволить себе подобное, не скатываясь к панибратскому отношению со стороны младших чинов. Во всяком случае, у меня так почти не получается.

Рива и Гаури переглянулись.

— Простите, если помешали вам, господин Бэрринг.

— Нисколько, Рива. И я уже просил называть меня Андрэ. В данный момент я всего лишь член вашей команды.

— Вот поэтому у вас и плохо получается такой стиль, однако, — негромко сказал оперативник. Рива сделала большие глаза:

— М-м-м… Гаури, ты…

— Нет-нет. Продолжайте, прошу вас, — вежливо улыбнулся Бэрринг.

— С вашего позволения, Андрэ, вы слишком стараетесь подчеркнуть вашу причастность к команде. Вслух и нарочито, однако. А Воин не старается. Он умеет просто быть частью. И на «ты» к нему обращаться гораздо проще.

— Вы хотите сказать, что я уже установил дистанцию и теперь поздно её сокращать?

— Не поздно. Но не так резко, однако.

— Я понял, о чём вы, — медленно сказал Бэрринг.

Рива, сидевшая во время этого диалога с приоткрытым ртом, негромко откашлялась.

— Господа, если уж мы начинаем укреплять межнациональные отношения, предлагаю перекусить. Сейчас половина пятого. С такой облачностью мы вполне сможем работать до шести, может быть, до шести тридцати, без риска для Андрэ. Полагаю, четверть часа на лёгкий завтрак у нас есть.

— Я, однако, не против. Только четверти часа не хватит ни на одну забегаловку.

— А не надо: у меня есть бутерброды. На всех, — девушка зашуршала большим свёртком фольги. — И кофе.

— Вот что я называю работой в команде. — Гаури остановил автомобиль у обочины. — Андрэ, вы употребляете человеческую еду?

— Она не принесёт мне практической пользы, но я люблю вкус хорошо приготовленной пищи. А судя по запаху, то, что вы называете бутербродами, — произведение кулинарного искусства.

Рива польщённо потупилась:

— Я сама готовила.

— Надеюсь, я не позволю себе лишнего, если скажу, что вашему будущему супругу очень повезёт, мадмуазель.

— Присоединяюсь, — Гаури увлечённо жевал.

— Вы нагло льстите, господа, но мне приятно, — Рива улыбнулась. — Кушайте на здоровье, и продолжим. Сегодня успеем доработать жёлтую зону.

— Завтра снова начинать с зелёной? — вздохнул Гаури.

— А как иначе? Но завтра, а точнее, сегодня — с нами будет Воин. А это означает, что мы сможем работать гораздо быстрее.

***

— То, что вы поделились с нами подобной информацией, Витольд, это бесценный дар, — Алисия с задумчивым видом отпила из фляжки и протянула её старшему оперативнику. — Кофе.

— Благодарю, — оборотень, не отрывая взгляда от дороги, принял флягу и сделал долгий глоток. — Я действовал в интересах задания.

— И немного в личных, так ведь?

Витольд коротко кивнул. Близнецы на заднем сидении дышали через раз. Упоминание о том, что Алисия Бэрринг по возможностям сравнима со старшими оперативниками, поставило её на недосягаемую для парней высоту. Даже Витольд в их понимании был почти легендой, в присутствии кого-либо из начальников отделов они вообще старались притвориться предметами интерьера, а сейчас на их глазах две экстраординарные личности вели какую-то свою игру. Братья ловили каждое слово.

— Личный интерес, без сомнения, есть. Я охочусь на этого персонажа уже довольно давно, но только сейчас моя охота может увенчаться успехом.

— Потому что в вашей команде мы? — Алисия улыбнулась.

— Вы, ваш отец, Рива, Воин. Этого вполне достаточно, чтобы отловить этого подонка.

— И убить?

— Надеюсь.

— Вы его ненавидите?

Витольд на мгновение задумался.

— Скорее, нет. Он дал мне очень многое, если вдуматься. Но он опасен.