— Ты абсолютно прав, друг мой. А значит, выход прост, — Мелкий нервно улыбнулся. — Надо вернуться обратно. Туда, где я смогу либо что-то обрести, либо не умирать. По крайней мере, до тех пор, пока это «обратно» будет существовать.

— Интересно… — протянул Эрик. — И ты знаешь, как это сделать?

— Да, — голос его собеседника был твёрд. — Сумеречные умели ходить в обе стороны.

— Во снах.

— Не только. Храм Посейдона они рушили во плоти. А ведь они тоже люди. Ну… почти. В любом случае, даже если они не знают, как конкретно нам помочь, у них есть то, что укажет путь.

— То, о чём я думаю, Мелкий? — Эрик ухмыльнулся.

— Телепатия никогда не была моей сильной стороной, друг мой, — Мелкий улыбнулся в ответ, — как и прочие паранормальные способности, но, подозреваю, думаем мы об одном и том же.

Он обвёл в воздухе пальцами небольшой квадрат. Эрик прищёлкнул языком.

— Который из них нам требуется?

— Первый, естественно. По его принципу были созданы остальные, но именно его забрали из Храма Сумеречные.

— И, по-твоему, они так просто с ним расстанутся? Кстати, у кого он?

— У Лиса. В этом, собственно, и состоит проблема. Договориться с ними я смог бы и сам.

— То есть, ушёл бы без меня? — помрачнел Эрик. — А я потребовался как бесплатная боевая сила? Ты сильно изменился, Мелкий.

Светловолосый пристально посмотрел собеседнику в глаза. Несколько минут они бодались взглядами.

— Ты всерьёз так думаешь? — тихо спросил Мелкий. — Я узнал о том, что у Лиса возникли неприятности, за два часа до твоего прилёта, Эрик. Хотел поговорить с ним и попросить воспользоваться компасом. Не смог дозвониться и связался с Намом.

Над столиком повисла гнетущая пауза. Наконец Мелкий провёл ладонью по плечу своего друга.

— Я должен был сказать сразу.

— Прости, Мелкий. — Эрик потянулся через стол и ласково взъерошил светлые волосы. — Я вовсе не хотел тебя обидеть. Что у них случилось-то?

Визави Эрика закусил губу.

— Ты и сам знаешь, что мы не единственные, пришедшие сюда. И не только нам нужна вещь, указывающая на сокровенное желание.

2009 год. Июль. Где-то под Воронежем, частный дом.

Одежда человека, стиль её и цена отражает не только степень его достатка, но и социальное положение. В масштабах страны по разнообразию одеяний, при желании, можно судить о традициях, законах и свободе самовыражения. Суждение это, правда сказать, может оказаться ошибочным, если рассматривать не весь социум в целом, а отдельные города. К примеру, в мегаполисах уровня Санкт-Петербурга или Парижа можно спокойно встретить сидящих за одним столиком бизнесмена в дорогом костюме-тройке, поклонника тяжёлой музыки в коже и цепях и последователя весёлого бога Джа с дреддами и феньками от локтя до запястья. В глубинке подобную картину встретить как минимум непросто.

Тем не менее, две молодые женщины и мужчина, стоявшие перед калиткой, являли собою именно такой пример. Короткая причёска того, кого близкие друзья и родня звали «Нам», светлым золотом отражала солнечные лучи, взгляд синих глаз спорил температурой с ледяными вершинами гор, а строгий светло-серый костюм будто являлся свидетельством серьёзности намерений.

На его фоне агрессивный макияж и косуха Багиры, равно как цветастый балахон и взъерошенная причёска Совы, смотрелись даже не вызовом — плевком в лицо традициям и устоям.

Трое таких непохожих и всё же объединённых общим прошлым и одной нынешней целью людей стояли и смотрели на собаку, разлёгшуюся в пыли за калиткой. Собака смотрела на них.

— Кит сказала, что он почти не изменился, — произнесла Сова. Голос у неё был очень высокий, почти детский. — Я готова с ней не согласиться. Вит всю сознательную жизнь боялся собак.

— Не показатель, — в низком контральто Багиры сомнение смешивалось с враждебностью. Женщина тряхнула смоляными кудрями, спадавшими из-под банданы с неразборчивым названием какой-то группы и обернулась к побратиму. — Другое дело, как мы пройдём в дом при наличии этого животного?

Мужчина сделал шаг вперёд. Собака, не поднимаясь на лапы, приподняла верхнюю губу и показала зубы. Молча.

— Это не животное, — процедил Нам, — это скотина. Я бы сказал, что весь в хозяина, но смелость, которую демонстрирует эта мохнатая тварь, явно не входит в достоинства Вита. Если она сейчас не уберётся отсюда, придётся входить силой.

— Не смей убивать зверушку, — Сова бесцеремонно пихнула старшего кулачком в поясницу. — Подвинься, я сейчас договорюсь.

— Ещё не хватало, — Нам послушно отошёл чуть в сторону. — Я не трогаю братьев наших меньших… без достойного повода, — добавил он совсем другим голосом, разглядев появившуюся на пороге дома невысокую фигуру с ведром в руках.

— Эй, хозяин! — крикнула Багира во весь голос. — Хранителя своего отзови! А то Нам сейчас плюнет на него, и будет на ужин мочёная собачатина!

— Это вы хранителей моих не видели, — пробормотал себе под нос Вит и посвистел псу. — Хрофт, ко мне. Сидеть. Свои.

Поставил на землю ведро, на всякий случай прикрепил ошейник подбежавшего зверя к короткой, толстенной, вбитой в стену дома цепи и двинулся навстречу гостям.

— Не лезьте, — бросил Нам, закрывая калитку перед носом у сестёр. — Я сам с ним сначала… поговорю.

— Ты обещал, — негромко произнесла Сова. Во взгляде васильковых глаз царило понимание и сочувствие. — В конце концов, он нам ещё нужен.

Старший брат не ответил, широкими шагами направляясь к Виту.

Они сошлись на полянке у колодезного сруба, рядом с домом. Вит с дрожью заставил себя поднять взгляд и посмотреть в глаза тому, кто являлся одной из главных причин его бегства. Для этого ему пришлось слегка запрокинуть голову: Нам был выше его сантиметров на двадцать.

Из окон дома лилась бравурная музыка. Текли секунды, складываясь в минуты.

— Тебе хватает смелости смотреть мне в лицо, — сказал наконец Нам. — Это хорошо.

— Потому что так проще разговаривать? — Вит всё же не смог унять дрожь в голосе, и завершение фразы прозвучало совсем тихо. Старший брат покачал головой.

— Нет. Потому что мне проще будет сделать так.

На переносицу Вита обрушился страшный удар, и он упал на колени. Нам без намёка на жалость сгрёб его за волосы, вздёрнул на ноги и ударил коленом под рёбра, вышибая воздух из груди. Пёс зашёлся кашляющим лаем и рванулся вперёд, но цепь держала надёжно. Ещё один удар, на этот раз в нижнюю челюсть. Вит отлетел к колодцу, с трудом поднялся на ноги, цепляясь за брёвна, и сплюнул красным в траву.

— И я… рад тебя… видеть, — проскрежетал он, выпрямляясь. — Как доехали?

— Шутишь, — задумчиво протянул Нам. — Значит, мало.

Он сделал два шага вперёд и остановился. В глазах младшего брата тлел опасный огонёк.

— Я дал тебе спустить злость. Но если думаешь, что я позволю просто так себя калечить, то ты глубоко ошибаешься. Либо бросай вызов, и тогда я отвечу по полной программе, либо давай закончим на этом братские приветствия и перейдём к делу.

— Серьёзное заявление, — Нам воздел руку, разворачивая кисть ладонью вниз, и из колодца раздался звук поднимающейся воды. — Считаешь, что достоин вызова после того, что сделал?

— Я уже слышал эти сентенции от Кит. — Хозяин дома не сделал ни единого жеста, но угли в стоявшем неподалёку от крыльца мангале налились багровым пламенем. — И нет, не считаю. Если я тебе зачем-то нужен, то позволь мне своими действиями искупить то, что я натворил. А если хочешь убить — приступай, но знай, что без боя я не сдамся.

— Может быть, пора вмешаться? — с опаской спросила Сова, отпирая калитку.

— Стой на месте, — небрежно отозвалась её спутница. — Сами нас позовут, когда разберутся. Нам не идиот, Вит, кажется, теперь тоже. По крайней мере, не полный. Кстати, по ходу, шашлыками пахнет?

Тем временем у колодца продолжалась борьба взглядов. На крыльцо вышел кот, узрел творящееся непотребство, выгнул спину и зашипел. Братья одновременно резко обернулись на негодующий звук, мангал полыхнул пламенем едва ли не на метр в высоту, из колодца широкой волной выплеснулась вода и мягко обрушилась на ступени крыльца, обдав всех присутствующих брызгами. Кот оскорблённо мяукнул и, перепрыгнув лужу, как ни в чём не бывало отправился изучать ведро.