Вот, что делают с подрастающим поколением отсутствие нормальной работы и безудержное пьянство.

Фраза возникла сама собой, казалось, Хизов увидел её висящей в воздухе. Или её кто-то сказал вслух?

— Я… работаю, — неуверенно сказал он, оглянулся, не слышит ли кто, и нервно хихикнул.

Да? Я бы не был на вашем месте столь уверен.

— Вот зараза, — процедил Хизов. — Ты что же, провидец, что ли? Охренеть.

Он поднялся по лестнице на свой этаж, взялся за ручку двери, и следующая фраза ударила его как электрический разряд.

У меня есть чувство, что это вам понадобится. Уберите пока и забудьте. Вспомните, когда придёт время.

От волнения он не сразу попал ключом в скважину. Вломился в квартиру, дрожащими руками стянул с вешалки ту самую ветровку. Нащупал в кармане небольшой картонный прямоугольник, помедлил минуту и осторожно извлёк его на свет божий. Это была визитка. Простым типографским шрифтом на ней значилось: «Детективное Агентство “Альтаир”». И адрес: «12 Линия В.О., дом 81». Олег перевернул картонку. Оборотная сторона была девственно чистой.

— И что эта херня значит? — растерянно спросил он в пространство. Пространство издевательски молчало.

Не разуваясь, Олег прошёл в комнату и открыл ноутбук. Интернет был оплачен до конца года, квартира — на семь месяцев вперёд, холодильник был забит до отказа, банковский счёт содержал в себе вполне приличную сумму. Голодной смерти Хизов мог не опасаться. Однако он помнил не самое увлекательное приключение, посвящённое поиску работы. Опыта Олега хватало для понимания, что два года пребывания в не самой престижной компании вряд ли добавят привлекательности его резюме.

С другой стороны, вся ситуация отдавала если не чертовщиной, то чем-то схожим. Хизов не причислял себя к истовым прагматикам и реалистам: усердно плевал через плечо при появлении «афрокота», смотрелся в зеркало в связи с неожиданным возвращением домой и регулярно ставил свечки за упокой душ родителей. Тем не менее, рыжий мужик, чистым литературным языком предсказавший его, Олега, увольнение, был чем-то, выбивающимся из привычной объективной реальности.

— Объективная реальность есть глюк, вызванный недостатком алкоголя в крови, — пробормотал Олег, стягивая ботинки, и отправился на кухню за пивом. Рекомендации врачей были забыты. Запотевшая ледяная бутылка ячменного напитка оказалась для Хизова самым необходимым лекарством. Он с удовольствием, не отрываясь от горлышка, высосал половину ёмкости, жадно закурил, распахнул окно, подумал и перетащил ноутбук на кухню.

— Ладно, приступим, — процедил он сквозь зубы, щёлкая на иконку браузера.

Через полчаса Олег, не отводя взгляда от монитора, достал из холодильника вторую бутылку, ощупью поискал на столе открывалку, не нашёл и вскрыл пиво зубами.

— Интересное кино, мать твою, — задумчиво сказал он. Адреса, указанного на визитке, не существовало в природе. На Двенадцатой линии Васильевского Острова, благодаря махинациям Алексашки Меньшикова, отмечались чётные номера домов. Соседняя, Тринадцатая линия заканчивалась пятьдесят пятым домом. Само же «детективное Агентство “Альтаир”» в сети присутствовало. Аккуратный, удобный сайт, вполне нормальный адрес в центре города, местные телефоны.

— «Решаем любые проблемы в пределах возможного», — с чувством прочитал Олег. — Какие такие проблемы вы решаете, ребята, если любой псих раздаёт ваши визитки с несуществующим адресом?

Он закрыл окошко браузера и глубоко задумался.

«А может, действительно сумасшедший? Какого чёрта я вообще вцепился в эту визитку, что я, работу себе не найду? Стоп, откуда он знал о моём увольнении? А кто мне сказал, что он знал? Просто усомнился. Естественно, пьяный, с разбитой рожей, в грязи… Какая уж тут работа. Да и не обязательно псих, может, и вправду помочь хотел, да в темноте бумажки спутал. Сунул бракованную визитку или вообще пробник. Надо будет позвонить в это агентство, авось там действительно сотрудники нужны».

На столе завибрировал мобильный, и Олег не глядя ответил на звонок.

— Хизов.

— Олежка, тебя выперли, что ли? — заорал в трубку Слава. — С чего хоть? Я тут, в двух кварталах от тебя, может, зайти? Ты дома?

— Я дома, Слав, — Олег осторожно прикурил сигарету от окурка предыдущей. — Ты мне вот что скажи: нахрена тебе это надо было? Я ведь не выше тебя по карьерной лестнице стою. Конкурента устранил, что ли?

— Ты о чём? — очень натурально удивился Слава. — Постой, они тебя по болезни ушли?

— Шёл бы ты далеко на хер, — устало сказал Олег и дал отбой. Потом достал себе ещё пива, поставил на телефон режим «в полёте» и перебрался в кресло в гостиной. В который раз задумчиво осмотрел прямоугольное пятно на потолке, явственно выделявшееся свежей штукатуркой.

«Вот интересно, что такого можно было сделать с потолком? Хотя, не всё ли равно. Пятно изначально могло быть любой формы, просто решили сделать ровненько. Если это было пятно».

В дверь позвонили. Олег с тяжёлым вздохом встал, размышляя, что если это Славик, то вторая за месяц драка — это уже перебор. Подошёл к двери и заглянул в глазок. На площадке мялись две женщины неопределённого возраста: всё что угодно, от тридцати до пятидесяти.

— Что надо? — через дверь спросил Олег. Бредовая ситуация и выпитое пиво вежливости ему не добавили.

— Здравствуйте, мы хотели поговорить с вами о Боге… — затянула одна из незваных гостий. Олег набрал воздуха в лёгкие, чтобы высказать проповедницам всё, что он думает о Боге, Дьяволе, Ктулху и Кецалькоатле, но тут сверху раздался фирменный склочный старушечий голос:

— А ну пошли отсюда на хрен, курицы щипанные!

Олег перевёл дух. Баба Женя, неусыпный страж нравственности и порядка, вышла на тропу войны. Неизбежный бич любого подъезда в спальных районах, согбенная, но крепкая старушка Евгения Михайловна, по традиции, давала фору любому орлу в зрении, собаке в чутье и ангелу Господнему в соблюдении морали. Олега она по каким-то не очень понятным причинам уважала, видимо, после того, как застала его вытирающим влажной тряпкой лестничную площадку: Олег грохнул перед своей дверью трёхлитровую банку сока, а отсутствие уборщицы в парадной гарантировало на следующее утро прилипающие подошвы.

Тем временем на лестнице набирал обороты классический многоголосый скандал с привлечением в свидетели литературных источников и соседей.

— Правильно вашу церкву погану грохнули о третьем годе! — бушевала баба Женя. — Сами в херню веруете и других заставляете, деньгу с них тянете и мозги канифолите. Слой за слоем! От Олежкиной двери подите, он парень приличный, не то что некоторые. Вон, на первый этаж двигайте, черномазых да алкашей в веру свою погану обращать!

— Господь велит прощать…

— Лично, что-ль, велит? Он тебя разве что подальше пошлёт, да ты и не услышишь! А Егова твой поганый вообще только говно всякое в уши льёт.

— А вы…

— А я буддистка, — веско припечатала баба Женя, и Олег за дверью поперхнулся пивом. — И мне смирение надлежит. Но ежели через три минуты ваши рожи тут ещё будут уродовать интерьер и нарушать фэньшуй, я вам Содом и Гоморру устрою по христианским обычаям! Не дожидаясь нирваны.

Олег отполз от двери, сгибаясь пополам от хохота и утирая набежавшие слёзы.

— Буддистка, надо же… — отдуваясь просипел он. — Однако, что ж тут за «церкву» такую «грохнули»? О третьем годе… вот ведь выражается старая… значит, три года назад.

Заняться было нечем, и Олег вернулся к тралению виртуальной сети. Пятнадцать минут поисков дали ему занимательную информацию о «беззвучном взрыве» в церкви Свидетелей Иеговы, стоявшей, оказывается, когда-то чуть ли не под самыми окнами его нынешнего обиталища. Никто из очевидцев не слышал ничего, кроме грохота рушащегося здания, которое сложилось, как карточный домик, без всяких видимых причин. Эксперты так и не смогли дать достойного заключения, и всё списали на некачественные стройматериалы. Жертв происшествие не принесло, так что заметочка была маленькая.