– Оставьте их для своих друзей, – сказала я, вырвала руку и направилась к дому.

Несмотря на внешнее спокойствие, внутри меня всю трясло.

Завтра, пообещала я себе. Завтра я поеду в поселок и закажу место на дилижанс.

Мне было не по себе. Я давно заметила, какими похотливыми глазами он смотрит на меня, но в первый раз он заговорил со мной о своих чувствах.

Настало время действовать.

Той ночью, пока я ждала, когда он поднимется в свою спальню, мой пистолет был наготове. Я решила, что отныне не расстанусь с ним.

Наконец раздались шаги, потом открылась и громко захлопнулась дверь.

Я облегченно перевела дух. Потом приставила стул к двери, чтобы проснуться сразу, если он попытается войти в мою комнату. По крайней мере, это меня предупредит, а там… у меня был пистолет. Я решила, что буду стрелять в ногу. Нужно быть готовой.

Я услышала, как снова открылась дверь. Схватив пистолет, я выпрыгнула из кровати и выглянула через щель в двери.

В коридоре кто-то был. Нет. Это был не Уильям Грэнвилл. Это была миссис Макен. Она бесшумно подошла к комнате с балконом, открыла дверь и вошла.

Что это означает?

Я стала ждать. Прошло пять минут. Десять.

А потом я поняла. Она была там… с ним и с Фелисити. Какая мерзость! Это нельзя терпеть. Какие еще оргии он замышляет? Этот человек похотлив, извращен и ненасытен.

Я должна покинуть этот дом. И Фелисити должна уйти со мной.

В ту ночь я почти не сомкнула глаз. Что бы ни случилось, завтра я поеду в поселок заказывать места на дилижансе.

На следующее утро Фелисити держалась отстраненно, как будто не принадлежала этому миру. Мне кажется, сознание ее было затуманено. У меня не хватало воображения представить, что могло происходить в той спальне прошлой ночью.

Она не может продолжать жить с таким человеком. Она должна понимать это.

Я обратилась к ней:

– Я собираюсь покататься. Хотите со мной?

Она кивнула.

Когда мы отъехали от дома, я сказала:

– Фелисити, я уезжаю. Я больше не могу здесь оставаться.

– Я понимаю, что вы чувствуете.

– Вы едете со мной?

– Не могу, Анналиса. Я не осмелюсь.

– Вы знаете, я должна уехать. Но не могу оставить вас здесь.

– Я должна остаться. Я сама виновата в том, что случилось со мной, и мне расхлебывать.

– Но вы не обязаны это терпеть. Вы можете разорвать этот брак.

– Не могу. Я в ловушке. Выхода нет.

– Выход всегда есть. Едемте со мной. Я сегодня же закажу места, и мы уедем, как только появится возможность.

– Не могу.

– Скажу честно, я знаю, что здесь происходит. Сейчас не время для отговорок. Я видела, как он заходил в спальню миссис Макен, а прошлой ночью…

– Ох, Анналиса…

– Да, и прошлой ночью я видела. Она пришла к вам. Она осталась в вашей спальне. О Фелисити, это ужасно! Вы не должны этого терпеть. Вы можете развестись. Я спрошу у Мильтона Харрингтона, что можно сделать. Никто не обязан мириться с тем, что творится в этом доме. Это чудовищно. Любой с этим согласится.

– Я не хочу никого видеть, – жалобно произнесла она. – Я ни с кем не смогу об этом говорить… Даже с вами.

– Это должно прекратиться, – твердо заявила я. – Я не верю ему. Я сама его боюсь и не проведу в его доме даже одной ночью больше, чем необходимо. Я заказываю место на дилижансе. Будьте разумны, Фелисити. Позвольте заказать место и вам.

– Не могу. Не смею. Он убьет меня.

– Он не осмелится.

– За деньги он на многое осмелится.

– Вы обрекаете себя на такую жизнь? Мильтон Харрингтон предупреждал меня на его счет. Можно только догадываться, какая у него дурная слава, если даже такие далекие от него люди о нем слышали.

– Мне ужасно страшно. Но еще больше мне придется бояться, если он узнает, что я собираюсь сбежать.

– Да как же он узнает?

– Люди могут ему рассказать.

– Стоит пойти на этот риск, если вы хотите спастись.

– Я не могу, не могу!

– Тогда, Фелисити, я вынуждена буду уехать без вас.

– О Анналиса, умоляю…

– Я и так слишком долго здесь задержалась. Пришло время с этим покончить. Я больше не могу здесь оставаться и уеду.

Она закрыла глаза. На ее лице снова появилось выражение покорности. Я почувствовала раздражение. Наверное, потому, что это было так несвойственно моей природе. Я бы никогда не смирилась с тем, что мне отвратительно. Я бы сражалась.

Фелисити не была бойцом.

Но я не могла снова уступить. Этот человек не шел у меня из головы… Его налитые кровью глаза… Его отдающее виски дыхание. Я знала, что рано или поздно он обратит свое внимание на меня. Я была шустра. Я была сообразительна. Я была сильна. Но он сильнее.

Преисполнившись решительности, я поскакала в поселок.

На Фелисити я не смотрела, чтобы не поддаться слабости. Мы привязали лошадей и вошли в трактир.

У стойки я спросила, можно ли заказать места на ближайший дилижанс.

На субботу все места были раскуплены. Уехать можно было только в понедельник.

– Что берем, мисс? Два места?

Я посмотрела на Фелисити. Она покачала головой.

– Одно, – сказала я. – одно место на понедельник.

Выйдя из трактира, я испытала огромное облегчение. Но чувство это было пронизано грустью и волнением, потому что, спасаясь сама, я оставляла Фелисити.

Еще два дня – и я буду свободна! Суббота, воскресенье, а потом и понедельник. Нужно будет приехать в поселок пораньше, чтобы не опоздать на дилижанс.

Из-за багажа придется просить Слима, чтобы он меня отвез. Он не откажет.

На Фелисити лица не было. Я попыталась ее утешить, но она только произнесла:

– Вы уезжаете. Как же я без вас?

– Еще не поздно, – сказала я ей. – На дилижансе пока есть места.

Но она отказалась.

Я заранее занялась сборами и спросила Слима, сможет ли он в понедельник утром отвезти меня в поселок. Он ответил, что сделает.

Миссис Макен сказала:

– Так, значит, вы покидаете нас.

Я не была уверена, что смогу с ней разговаривать после того как увидела, что она заходила в комнату с балконом. За то, что он ходил к ней по ночам, я ее почти не винила, поскольку давно поняла, какие их связывают отношения. Но то, что она приходила к нему, когда в той же комнате находилась Фелисити, вызывало у меня отвращение.

Я холодным тоном ответила:

– Да. Я и не собиралась здесь надолго задерживаться.

– Миссис Грэнвилл, несомненно, уговорила вас остаться.

– Разумеется, я осталась, чтобы быть с ней.

– Она такое робкое существо.

– Здесь все слишком не похоже на то, к чему она привыкла.

– Саванна не место для леди.

Я поднялась к себе, чтобы продолжить собирать вещи. После сегодняшней ночи останется всего одна, повторяла я себе. Мне очень хотелось вернуться в Сидней. Приеду я вечером и на следующее же утро пойду в ботаническую ассоциацию, а прямиком оттуда оправлюсь покупать билет на корабль до Карибы.

Должна признаться, мысль о встрече с Мильтоном Харрингтоном заставляла мое сердце трепетать от волнения. Нужно будет рассказать ему о том, что здесь происходит. Я не собиралась забывать о Фелисити. Я должна была помочь ей, даже если она сама отказывалась помогать себе, а в том, что Мильтон Харрингтон что-нибудь придумает, я не сомневалась.

Тот воскресный вечер не отличался от предыдущих, разве что веселье за окном было более шумным, чем обычно. Уже перевалило за полночь, когда гуляки наконец разошлись. Я, как всегда, дождалась, когда Уильям Грэнвилл ушел в свою комнату.

Когда его дверь закрылась, я вздохнула свободно. Я решила, что подожду еще немного, пока он успокоится, и буду ложиться спать, не забыв приставить к двери стул.

Прошло десять минут.

Я легла в кровать.

Прошло еще, должно быть, минут пятнадцать, когда я услышала крадущиеся шаги в коридоре. Я села, сжала пистолет и приготовилась.

Сердце колотилось. Шаги остановились за моей дверью.