– Фелисити и мисс Картрайт – старинные друзья нашей семьи, – сообщила миссис Биллингтон. – Я наслышана о ваших приключениях в Европе. А это, должно быть, Ян. Здравствуй, Ян, рада с тобой познакомиться. Как славно, что ты приехал.

Нас с порога окружили тем теплом, которое всегда внушало мне ощущение умиротворенного покоя.

Однако на этот раз из-за гостей чувствовалась разница. За обедом я кое-что узнала о них.

– Вы все еще собираетесь присоединиться к своему жениху? – спросила у Фелисити миссис Биллингтон.

– О да, – ответила Фелисити. – Планирую ехать в сентябре. Если поехать в начале месяца, можно успеть, пока погода еще не совсем испортится. Путь туда неблизкий. К тому времени как я доберусь, у них там будет лето.

– Надо же, – заинтересованно промолвила Грейс.

– Мне бы очень хотелось побывать в Австралии, – добавил Бэзил. – Вам повезло, Фелисити.

– О да, повезло, – согласилась Фелисити и опустила глаза.

Реймонд пояснил мне:

– Жених Фелисити сейчас в Австралии, и она хочет присоединиться к нему.

– Как интересно! – воскликнула я.

– Мне немножко страшно, – призналась Фелисити. – Когда я думаю об огромном океане, который придется пересекать, о том, что попаду в незнакомую страну…

– Я поплыву с тобой, племянница, – произнесла мисс Картрайт так, будто ее присутствие исключало какие бы то ни было неприятности. Такой она была женщиной.

– Без сопровождающего никак, – сказала Грейс. – Почему мужчины могут сами путешествовать, а женщины нет?

– Моя дорогая, – ответила ее мать, – наверное, потому, что мужчина может за себя постоять лучше, чем женщина.

– Бывают слабые мужчины и бывают очень сильные женщины, – заметила Грейс и посмотрела сначала на мисс Картрайт, а потом на меня.

Я сказала:

– В нашем обществе к женщинам относятся как к чему-то второстепенному.

– Ну нет, – заявил Реймонд. – Если мы бываем слишком уж заботливыми, то только потому, что ценим вас и не хотим, чтобы с вами случилось что-то плохое.

– И все равно я думаю, что нас ущемляют в правах.

Все внимательно прислушивались, и я поняла, что разговор переходит в обсуждение положения женщин в современном обществе, что было типично для обедов с Биллингтонами.

Я не ошиблась. Разговор оживился. Бабушка М с азартом присоединилась к дискуссии, я тоже отмалчиваться не стала.

Фелисити говорила мало. Я пришла к выводу, что она – очень скромное создание.

Позже я попросила Реймонда рассказать о ней.

– Это было не ухаживание, а настоящий ураган, – сказал он. – Уильям Грэнвилл приехал сюда на несколько месяцев, я полагаю, специально, чтобы подыскать себе невесту, и нашел Фелисити. Но она не из тех людей, кто приспособлен к жизни на лоне природы. Если бы Уильям жил в Сиднее или Мельбурне, это другое дело, но я не думаю, что он живет в городе. Я не представляю себе Фелисити живущей на какой-то огромной ферме и борющейся с засухами, лесными пожарами и прочими бедствиями, которые, как говорят, там случаются сплошь и рядом.

– Да, вряд ли она для этого приспособлена. И она уезжает в сентябре?

– Так она говорит. Мисс Картрайт поедет с ней. Фелисити сирота и живет с тетей, после того как несколько лет назад потеряла отца. Мисс Картрайт – дама довольно сурового нрава, как вы, несомненно, уже успели заметить, поэтому хорошо, что Фелисити будет с ней.

– Надо полагать, мисс Картрайт одобряет союз?

– Уильям Грэнвилл – могущественный человек. Он не так уж молод. Думаю, он на добрых пятнадцать лет старше Фелисити. Но это не помешало ему покорить ее своим напором. Все это выглядело очень романтично. Надеюсь, там ей понравится… Я вижу, Ян неплохо ладит с вашей бабушкой.

– Она им очень гордится. Бенджамин не нахвалится его успехами, и можете представить, как это ей приятно. На днях я слышала, как она в разговоре с кем-то несколько раз повторила «мой внук», и надо было слышать, сколько гордости было в ее голосе. Привезти его к нам было чудесной идеей.

– Когда вы покинете свой дом, ей будет очень одиноко. Когда вы едете, Анналиса? Мои хотят знать. Они думают, что это невозможно, и не понимают, чего мы ждем.

– Они знают… про Филиппа?

– Конечно.

– И не понимают?

Он покачал головой.

– Они считают, что я должен быть рядом с вами, чтобы утешить вас, если…

– Вы говорите «если». Но теперь это кажется почти фактом. Где он? Почему не пишет?

– Я не знаю.

– Незнание для меня пытка.

– Выходите за меня… и я отвезу вас туда. Я брошу все, и мы поплывем вместе.

На какой-то миг я была готова поддаться искушению. Ведь я хотела этого. Мысль о том, что я поплыву туда, где пропал Филипп, ослепила меня.

Не знаю, почему я колебалась. Я словно бы слышала голос Анны Алисы: «Нет. Так неправильно. Когда придет время выйти за Реймонда, ты узнаешь».

– Почему нет, Анналиса? – Он обнял меня за талию и привлек к себе. Это было так приятно. Я повернулась и зарылась лицом в его сюртук.

– Мы скажем им сегодня вечером.

Я отстранилась.

– Нет, Реймонд. Это не выход. Вы не можете просто так взять и оставить дела… Кто знает, может, мне придется пробыть там очень долго. Подумайте о самом путешествии…

– Это может быть медовым месяцем.

– Медовым месяцем, который, наверное, откроет трагедию. Я знаю, это не выход.

– Подумайте об этом.

– Да, – ответила я. – Я подумаю.

Не знаю, что навело меня на мысль о том, что Фелисити влюблена в Реймонда. То, как она на него смотрела? То, как изменялся ее голос, когда она обращалась к нему?

Реймонд был, конечно, видным мужчиной. Любая гордилась бы таким. Я так и не смогла понять окончательно, что меня сдерживало, не давая принять его предложение. Это было как-то связано с дневником. Я по-прежнему хранила его в комоде за перчатками и платками, следуя примеру Анны Алисы. Мною руководили какие-то внутренние порывы, инстинкты, словно она направляла меня.

И теперь этот инстинкт не давал мне сказать «да» Реймонду.

Я много думала о Фелисити. Я искала ее общества. Разговаривать с ней было непросто. Она прочно замкнулась в себе, и это указывало на то, что ей было что скрывать.

Я узнала, что ее семья дружила с Биллингтонами годами. Мать Фелисити умерла от лихорадки, когда Фелисити было три года, и мисс Картрайт, сестра матери, стала помогать им вести хозяйство. Она заботилась о Фелисити чуть ли не с рождения и, когда умер отец, окончательно заняла место опекунши.

Постепенно я начала понимать, что Фелисити очень боится предстоящего путешествия. Потом она призналась мне в этом.

– Но это же так интересно! – воскликнула я. – Так романтично! Ураганные ухаживания… помолвка и путешествие к мужу.

– Он еще не муж мне, – заметила Фелисити, и тон, которым были произнесены эти слова, многое мне сказал о ее чувствах.

Я спросила, как давно она знает мистера Грэнвилла, и она ответила, что они познакомились всего лишь за месяц до помолвки.

– Не так уж долго, – произнесла я.

– Все это произошло так стремительно. Наше решение тогда казалось совершенно правильным.

– Я думаю, все у вас будет чудесно.

– А я в этом не уверена.

– С вами поплывет мисс Картрайт, так что рядом будет кто-то из домашних.

Она кивнула.

– А вы… – произнесла она и на миг замолчала. – Вы, вероятно, выйдете за Реймонда.

– О, пока еще ничего не решено.

– Но он этого хочет, и вы наверняка…

– Я не думаю, что в таких вещах стоит спешить. – Она немного покраснела, и я поняла бестактность своего замечания. – Разве что когда нет никаких сомнений.

– О да, – согласилась она, – когда нет никаких сомнений.

Я бы еще очень многое хотела узнать о мисс Фелисити Дерринг, но ее чувства хранились от посторонних глаз под замком, как будто она боялась, что о них узнают.

Реймонд сказал мне:

– Есть идея. Почему бы вам не поплыть с Фелисити и мисс Картрайт?