14.30. «УНИЧТОЖЕНИЕ ВСЕХ ФАЙЛОВ НЕЭФФЕКТИВНО. ЧАСТЬ ДОКУМЕНТОВ И ОБОРУДОВАНИЯ, ВОЗМОЖНО, БУДЕТ СКОМПРОМЕНТИРОВАНА»

(Закладка для памяти: здесь приведена только одна сторона радиообмена. Но была и вторая. К этим радиограммам предстоит вернуться в дальнейшем).

14.32. «СЕВЕРНЫЕ КОРЕЙЦЫ НА БОРТУ. 4 ЧЕЛОВЕКА РАНЕНО, ОДИН В КРИТИЧЕСКОМ СОСТОЯНИИ. УХОЖУ ИЗ ЭФИРА И РАЗРУШАЮ ПЕРЕДАТЧИК».

Это последнее сообщение поступило с «Пуэбло», когда один из торпедных катеров подошел к разведывательному кораблю и семеро северокорейских солдат, вооруженных автоматами АК-47 с примкнутыми штык-ножами, высадились на его палубу. Орудийный и пулеметный огонь прекратился. Молоденький капитан Корейской народной армии Ким Чжун Рок, размахивая пистолетом ТТ, начал отдавать приказы изумленным американским морякам. Под дулом «Калашникова» вахтенных на мостике заставили дать ход в сторону Вонсана. Когда судно уже с гарантией углубилось в территориальные воды КНДР, ход застопорили, и на «Пуэбло» высадилась группа высокопоставленных офицеров. Гражданский лоцман-кореец повернул рукоятку машинного телеграфа на «малый вперед» и сам встал к штурвалу.

Через некоторое время, показавшееся вечностью, кто-то из американских офицеров по громкоговорящей связи приказал вахтенным в отсеках отойти от мест, экипажу немедленно собраться на баке и добавил: «Да, между прочим, помните “Код поведения”». Рассел и еще двое матросов разбили стекло иллюминатора и вылезли в задымленный коридор. Дым пронизывали лучики света — пулевые и осколочные пробоины в обшивке надстройки. Палуба напоминала свалку, вся усыпанная пеплом и обгорелыми обрывками каких-то документов, справочниками и руководствами по эксплуатации оборудования, инструментами, топорами и другими вещами, на скорую руку приспособленными для уничтожения приборов. И весь этот хлам был густо залит кровью.

СЕКРЕТНО.

Вашингтон, 23 января 1968 года.

Меморандум директора Центрального разведывательного

Управления Ричарда Хелмса

секретарю по обороне Роберту Макнамара.

ПРЕДМЕТ: Северокорейские намерения.

… По нашему мнению, два инцидента не были частью единого плана. Атака на Голубой дворец в Сеуле готовилась заранее продолжительное время. Маловероятно, что нападение было рассчитано, чтобы совпасть с конфискацией «Пуэбло», который начал патрулирование только 10 января.

Однако обстоятельства захвата корабля указывают, что северные корейцы действовали преднамеренно. Если местный командующий превысил свои полномочия, у Пхеньяна было достаточно времени, чтобы прекратить его действия.

К настоящему времени нет оснований полагать, что Северная Корея преднамеренно создала предлог для развертывания масштабных военных действий. Однако на данной стадии, вне зависимости, планировали они или нет, корейцы, вероятно, подготовлены, чтобы встретить период резкого возрастания напряженности. Они настаивают, и они могут действительно верить, что «Пуэбло» находился в пределах их территориальных вод. Они развернут агрессивную пропагандистскую кампанию, по крайней мере, в ближайшие несколько дней. Вероятно, они не захотят быстро освободить экипаж и возвратить корабль, если только не поймут, что США могут реально прибегнуть к карательным акциям, как например, воздушные атаки на патрульные катера, причастные к захвату «Пуэбло».

Пхеньян уверен, что Республика Корея по собственной инициативе предпримет достаточно чувствительную операцию возмездия за эпизод в Сеуле, ожидая ее, возможно, в Демилитаризованной зоне. Эта перспектива может предостеречь северных корейцев от нового нагнетания напряженности. Если же напряженность на Корейском полуострове обострится резко, Советы будут вынуждены вмешаться, по крайней мере, конфиденциально. Они почти наверняка будут советовать Пхеньяну покончить с инцидентом побыстрее.

Хелмс

Это были их последние минуты в качестве свободных людей. На верхней ступеньке лестницы стоял северокорейский солдат, в руках у него был автомат Калашникова с примкнутым штыком. Он жестом приказал следовать в носовую часть палубы. Туда уже согнали около сорока американских моряков, сидевших на корточках спинами к корейским десантникам; руки они держали сцепленными на затылках. Слабое сопротивление американцев было сломлено кулаками, пинками и штыковыми уколами. Вокруг стояли вооруженные солдаты, которые точно сошли с фотографий времен Корейской войны. Фасон одежды с 1953 года не изменился, только одеты почище, в новенькие стеганые ватники и пушистые шапки. Единственная разница, что за прошедшие годы они освоили автомат Калашникова.

Стю Рассела заставили сесть и опустить голову, но перед этим он успел заменить своего приятеля Ральфа Рида, одетого в одну только белую футболку, — старшего кока взяли на камбузе, в чем был. Стю взглянул на свои ноги и с удивлением обнаружил, что в суматохе забыл обуться. Дул пронизывавший ледяной ветер, но это, казалось, не беспокоило ни привычных к холоду корейцев, ни ошеломленных и подавленных американцев. Корейские офицеры быстро освоились на чужом мостике и вовсю использовали громкоговорящую связь «Пуэбло» ДЛЯ общения с четырьмя торпедными катерами, которые по-прежнему окружали «Пуэбло». Всякий раз, когда включалась связь, Рассел вздрагивал. Он был уверен, что в ту же минуту последует приказ расстрелять команду. Многие потом признались, что думали в тот момент синхронно: «Боже милостивый, ведь никто в целом мире не знает, что мы захвачены в плен, и корейцам даже не надо тратить патроны, если нас всех столкнут сейчас за борт!»

Один из корейцев спустился в кубрик и вынес оттуда свежую поглаженную рубашку. Достал нож и стал резать ее на довольно широкие полосы, готовил повязки на глаза. Когда они уже ничего не могли увидеть, американцев загнали в форпик — тесную кладовую в самом носу, где хранилась краска, капроновые концы, плетеные кранцы и прочее шкиперское имущество. Спускаясь вниз по трапу, баталер подслушал чей-то шепот, что их личные дела в корабельной канцелярии не уничтожены. Поэтому они не будут уничтожены сразу. Сначала, наверное, будут допрашивать… Всех заставили сесть на настил, здесь было немного теплее, чем на верхней палубе.

— Между прочим, парни, именно в эту минуту нас всех грабят, — заметил кто-то в темноте, — копаются в наших рундуках. Ну-ка, признавайтесь, у кого там припрятан «Плейбой». Представляю, как они сейчас хихикают и исходят слюной над веселыми картинками!

Но шутку никто не поддержал, все пребывали в шоке.

Впервые за 160 лет на палубу американского военного корабля ступил неприятель! Может быть, самым разумным для Ллойда Бучера было последовать примеру каперанга русского императорского флота Руднева — открыв кингстоны, затопить «Пуэбло», как в свое время в тех же водах пустили ко дну крейсер «Варяг»? В зимнем море немалый риск высаживаться в шлюпку, да еще с ранеными, да еще под обстрелом. К тому же мест на всех не хватило бы. На «Пуэбло» остался единственный мотобот, и тот скорее рабочий-разъездной, чем спасательный. Он способен принять максимум сорок человек. В прежнем грузовом качестве корабля посадочных мест с лихвой хватало на весь экипаж. После модернизации число моряков на борту удвоилось. Но о надежных спасательных средствах почему-то не подумали. Для второй шлюпки места на палубе надстройки вполне достаточно, что очевидно — достаточно посмотреть на фотографии «Пуэбло». Имелись, разумеется, спасательные плоты, жилеты, но трудно надеяться выжить в феврале при температуре забортной воды +4 градуса по Цельсию. В общем, никто не призывал открыть кингстоны в машинном отделении и покинуть судно. Кто знает, а вдруг корейцы, озлобленные неудачей, просто выкосили бы пулеметами нежелательных свидетелей. Бучер приказал прекратить уничтожение документов, когда увидел, что на одном из корейских катеров открыли крышку торпедного аппарата…