Пусть отдельные неизлечимые фанатики — вроде поэта Лукреция Кара — увлекаются этими проблемами, даже сочиняют о них поэмы; массовому римскому читателю нужны иные образцы научно-популярной литературы! Придется ему — Цезарю — самому заняться сочинительством в зимние часы досуга, вдали от Рима, в глубинах Галлии или Германии... Зачем ждать очередного Полибия для описания твоих подвигов и чудес дальних стран, которые ты первый увидел? Расскажи о них сам, и народ восхитится твоими успехами, как своими собственными!

Говорят, что в глубокой древности жители Египта и Вавилона так и называли своих царей: «Владыки Предопределений», то есть приемники Голоса Судьбы. Мельчайшими частицами Предопределений (сиречь, законов Природы) тогда считались иероглифы — свяшенные знаки, несущие глубокий собственный смысл. Нынче никто не поверит в особую глубину и величие греческой буквы или римской цифры: эти вещи слишком просты — и по написанию, и по смыслу. А вот геометрические фигуры или аксиомы, физические стихии и их атомы — эти вещи лежат на пределе человеческого понимания и потому могут считаться святынями...

Хозяин Римской державы обязан профессионально разбираться в таких вещах! Тогда он сможет быть истинным Владыкой Предопределений и Сыном Богов; граждане Рима будут воспринимать его указы столь же благоговейно, как нынешние египтяне взирают на свои таинственные иероглифы. Будет ли интересно жить в таком совершенном государстве? Может быть, и нет; но постройка столь совершенной державы — задача в высшей степени увлекательная!

Так относятся к своему имперскому будущему (или настоящему) обитатели разных ойкумен Земли через VII веков после основания Рима или через 12 веков после Троянской войны, через 20 столетий после воздвижения великих пирамид, через 40 веков после начертания первых иероглифов. Тысячелетний спор о наилучшей форме и содержании единиц человеческой мысли далек от завершения — как далек он будет, вероятно, во все времена. Через 20 веков после Цезаря те же проблемы будут так же увлекать и терзать очередных обитателей Евразии и всей Земли.

Эдуард Вирапян

Игра вне правил

Г.К. Честертон. Чарлз Диккенс. Пер. с английского И.Л. Трауберг. М.: Радуга, 2002

Не зная книги Честертона о Диккенсе, можно подумать, что самым странным человеком в английской литературе был Свифт. Создатель известных детективных произведений, выступив в биографическом жанре, отошел от всех правил его изложения. Это не единственная биографическая книга Честертона о классиках английской литературы, но, полагается, самая лучшая из них. В ней философские размышления автора о Диккенсе и его произведениях, Англии того времени, друзьях и недругах писателя... Достаточно сатирически изобразив английское общество и его законы, Честертон с таким же юмором описывает встречу Диккенса с Америкой, демократическими преобразованиями в ней — он был сперва сильно увлечен, потом сильно разочарован: «Он был готов поверить, что все американцы свободны. Он и поверил бы, если бы они ни говорили об этом так много».

Честертон хочет ничего не утаивать о своем герое: он показывает его в дни бедности, растерянности, как он вел себя в период славы и в самые смешные минуты жизни, ясно и точно давая понять, что «он был великий человек, если не тысяча людей сразу». Но как всякий большой художник, Диккенс под пером Честертона парадоксален, загадочен, и, распутывая эти загадки, автор рассказывает: «Во все годы, до смерти, Диккенс самым серьезным образом реагировал на бури в стакане воды, писал объяснения, искал свидетелей, хранил истлевшие бумаги и завещал детям забытые распри, как завещают вендетту».

Дарующая возвращение

Г. Ершова. Древняя Америка: полет во времени и пространстве. В двух томах. М.: Алетейа, 2002

Пути в позжедоступные миры были открыты за много лет до того, как это случилось, и будут открываться еще много раз и после того, когда все открытия завершатся. Образы и значения этих слов надо искать не там, где возвеличился и пал Рим, не там, откуда финикийцы отправляли во все концы свои корабли, не там, где раздираемый противоречиями прощался со всем Византийский мир, а с того места, куда 12 октября 1492 года, открыв Новый Свет, причалили испанские корабли. О том, что произошло потом, было написано много книг, эта книга о том, что происходило до этого.

Г. Ершова — ученица Ю. Кнорозова, расшифровавшего письмена майя. В хорошо иллюстрированных книгах она рассказывает о быте и нравах ацтеков, инков, майя, их могущественных временах — Чана-Чана, Куско, Мачу-Пикчу. В этих таинственных разгадках прошлого, мифах и легендах, в этом молчании прошлого автор остается не только пытливым исследователем, но и свидетелем. Ибо, как сказал Дидро, «вы были там прежде, чем вошли, и останетесь после того, как уйдете»...

Каприз

К. Бек. История Венеции. М.: Весь мир, 2002

В речи дожа Венеции, произнесенной им в 1423 году, сообщается: «Известно, что по морям плывет 3 тысячи наших больших судов, экипаж которых составляет 17 тысяч человек».

Автор хорошо показывает, как, обладая небольшой территорией суши, Венеция в течение длительного времени оставалась финансовой империей Запада. Ее много раз пытались покорить и это право у нее отнять. На страницах книги пройдут и эти роковые дни Венеции, и дни ее благополучия, но самое удивительное свойство этого города в том, что, не изменяя своему капризу, он так и останется городом на воде, о котором завещавший похоронить себя там И. Бродский напишет: «По-моему, Хэзмитт сказал,что единственной вещью, способной превзойти этот водный город, был бы город, построенный в воздухе». Но это уже иная история города и иной ее каприз.

Неспящее небо

С. Шифф. Сент-Экзюпери /биография/. Пер. с английского Т. Новиковой. М.: Эксмо, 2003

Экзюпери жил не так, писал не так, пришел в литературу не так и умер тоже особенно. Это можно прочитать на многих страницах книги американской писательницы о нем.

От множества произведений о французском пилоте и прозаике работа Шифф отличается тем, что она пишет не романтизированный портрет Экзюпери, а реальный, жизненный — с напряженной и драматичной борьбой художника и человека в поисках главного ответа всей жизни: путь на земле или путь на небе. Последнее — всего лишь метафора, однако автор доказывает, что именно благодаря этой метафоре можно разгадать тайны каждой из написанных книг Экзюпери, будь то «Ночной полет» или «Маленький принц».

Разбирая биографию Экзюпери, его многочисленные опасные полеты, споры наследников и издателей вокруг прав на издание его произведений, Стейси Шифф стремилась сосредоточиться на самых сложных путях, по которым шел ее герой. Его самолет разбивался; главное, какой считал, произведение «Цитадель», осталось незаконченным; и, наконец, нет ответа, где и как трагически оборвалась его жизнь. Есть только версии. Одна — что он был сбит над морем, другая — что он ушел из жизни сам, добровольно. Шифф не отдает предпочтения ни одной из них. Предваряя каждую главу краткими, хорошо подобранными эпиграфами, она, возможно, больше всего хотела бы оставить без ответов вопросы о том, как жил этот выдающийся писатель и мыслитель.

В ожидании прошлого

П. Колум. Дети Одина (скандинавская мифология для юных). М.; Изд-во «Независимая газета», 2001

В недавнем прошлом все норвежские учащиеся, завершающие среднюю школу, должны были писать сочинение на тему «Преимущества и недостатки малой напии». Традиция эта сохранялась долгие годы, в ней выражались сила и одиночество одних из древних и развитых обитателей северных морей, которые смогли быть непохожими ни на кого и никто не смог быть похожим на них. Об этом народе идет много споров. Утверждается, что его жители образовали Ирландию, Исландию (современный исландский язык — древненорвежский язык), что корабли этих людей задолго до Колумба доходили до берегов Нового Света. Норвежцы сохранили свою историю, они написали саги, хроники, нарисовали карты морей, создали мифы о богах...