Здесь и история края, и его современная растительность, и даже экология растений. А если исходить из научных фактов, то история становления природы края началась вскоре после отступления ледника. Сначала были голые скалы и обширные послеледниковые озера, вытянувшиеся с запада на восток и соединявшиеся с Белым морем. Затем озера мелели, вода из них уходила в море, на их месте формировались болота, а в это время природа «засевала» скалы лесами: вначале — березовыми, а потом — только сосновыми. Во время климатического оптимума голоцена, от 8000 до 5000 лет тому назад, здесь господствовали среднетаежные сосновые и березовые леса. А около 4500 лет назад, после существенного похолодания, прокатившегося волной по всей Евразии, леса приобрели северотаежный облик.
Глаза озер под небом бледно-синим,
Зеленый мох на серых валунах.
Гудящий бор. И трепетный осинник.
И вереска цветенье на холмах.
На аэроснимках болота необычайно разнообразны. Одно из них, которое мы назвали «У озера Каменного», было нашим первым объектом. К невысокой скалистой гряде — северному берегу болота — примыкает верховик округлой формы, окруженный с трех сторон «черной» топью. Значит, растений там мало, а больше открытой воды. Но миновать эту топь с профилем невозможно, так что придется как-то преодолевать ее.
И вот мы идем от оз. Каменного по скалистой гряде, покрытой сосняком лишайниковым. Намечаем профиль и начинаем работать. Полоса за полосой я делаю геоботанические описания растительности. Сразу к гряде примыкает выпуклый верховик с грядово-мочажинно-озерковым комплексом. Поперечник его — около 300 м. Высокие гряды покрыты вереском и лишайниками, а мочажины — сфагновыми мхами (красивым и Линдберга) с редкими шейхцерией и пушицей влагалищной. Почти во всех мочажинах видны пятна черного торфа. Между ними — озерки бесформенные, реже — удлиненной формы и разных размеров. Все ясно: уклона в центре моховика почти нет, поэтому растительность в мочажинах начинает отмирать (деградировать). Мочажины такие топкие, что страшновато идти напрямик. И все же осторожно шагаю. Вдруг нога, провалившись до края сапога, уперлась во что-то очень плотное. Что это? Грунт? Не может быть здесь болото таким мелким. В сельговом рельефе торфа должно быть не менее 4–5 м. Вскоре все выясняется: на глубине 30–40 см почти сплошная мерзлота. Вот так сюрприз! Ведь уже июль. Да, трудно придется бурильщикам.
И позже, даже до конца июля, частенько под грядами встречались линзы мерзлого торфа. Так и бурили: вначале долбили лунку, а потом начинали доставать образцы. На нашем болоте торфа оказалось больше, чем ожидали: до 6 м. И он резко различался под топяными аапа сообществами и под верховыми комплексами.
Топь, примыкающая к верховику, — аапа комплекс, но очень нечеткий и крайне топкий. Здесь растут редкими пятнами осока топяная, вахта и гидрофильные зеленые мхи. С трудом одолеваю эту топь. Но надо не просто пройти ее, а подробно описать все (характер комплекса, соотношение элементов микрорельефа, глубину воды, ее трофность и степень проточности), дать полный перечень растений, определить их обилие и проективное покрытие, выделить эдификаторы и доминанты.
Южная полоса болота пестрит разными комплексами, где бедный набор олиготрофных растений и небольшая примесь мезотрофных. Редкая сосна, разбросанная по кочкам, не превышает 3–5 м. Среди растений больше всего пушицы влагалищной, пухоноса дернистого, осоки топяной, вороники и, конечно, сплошной покров сфагновых мхов, разных в понижениях и на повышениях микрорельефа.
Но самый большой сюрприз преподнесло нам болото, которое мы назвали «Узкое». Оно занимает узкий и длинный лог: длина его — более 3 км, а ширина — 300–350 м. Обычно глубина таких болот не больше 6 м (иногда всего 3–4 м). Однако здесь глубина оказалась более 10 м.
Бурить трудно, тем более при мерзлоте. Ведь бур надо не просто вбить в торф дважды на каждом метре, собрав и разобрав его на отдельные штанги. Приходится не раз искать место, где нет мерзлоты или она тонкая и пробиваемая. И все же радость моя была безмерной: никогда еще на севере Карелии не находили таких глубин ни мы, ни геологи, ни торфяная разведка. Это прекрасно! Значит, отберем образцы на палинологический и радиоуглеродный анализы.
Позже мы выяснили, что болото начало свое развитие более 9000 лет назад, а средний прирост торфа составлял свыше 1 мм в год. Это перекрывало все рекорды. Болото-феномен! Ранее примерно в этих же местах геологи отбурили болото глубиной 7 м, но возраст его составлял всего около 3000 лет. И мы делали такие же исследования к юго-востоку от нашего района, вблизи пос. Гридино, на Прибеломорской низменности. Начало торфоотложения там датируется примерно 2000 лет назад, а 5700 лет назад в депрессии существовал солоноводный водоем, где откладывался сапропель. В северо-западной Карелии, на широте Северного полярного круга, есть болото с торфом, которому 8600 лет. Но глубина его там всего 7 м, а значит, и прирост не превышал 0.8 мм в год. Много можно было бы привести данных, сравнивать их, строить гипотезы и параллели. Но ограничусь констатацией фактов.
Рис. 90. Поперечный стратиграфический разрез болота Узкого в северной Карелии. 1–4 — торф (1 — сфагновый переходный, 2 — осоковый низинный, 3 — шейхцериево-осоковый низинный, 4 — вахтовый низинный); 5 — сапропель; 6 — глина; 7 — скальный грунт.
В особо благоприятных условиях на севере Карелии (вопреки сложившемуся мнению) первые болота появились тогда же, когда и на юге. Значит, здесь уже 10-9.5 тыс. лет назад в полосе крупногрядового рельефа ледник в основном растаял и условия стали вполне подходящими для формирования болот. А исключительно высокий прирост торфа можно объяснить обильным и постоянным снабжением грунтовыми водами в течение всего голоцена. Об этом свидетельствует и торфяная залежь болота Узкое: мощные слои вахтового, осоково-вахтового и тростникового торфа. Лишь 5000 лет назад режим стал несколько более застойным — и вахтовые сообщества сменились шейхцериевыми (рис. 90). Сейчас болото имеет хороший сток лишь в западной части, а в центре его проточность значительно слабее и поэтому ведущую роль приобрели мезотрофные и даже мезо-олиготрофные сфагновые мхи.
А растительность? Вся центральная часть лога в его вогнутой части занята аапа комплексами, но какими-то нечеткими, расплывчатыми и постоянно меняющимися. И только в западной части лога, где хороший уклон, доминируют сосново-осоково-сфагновые сообщества. Аапа комплексы на болоте очень разнообразны и так сильно обводнены, что не было дня, когда мы ходили бы сухие. Вода буквально переливалась через края сапог, и уберечься было невозможно.
А какие растения доминируют в этих аапа комплексах? На кочках и грядах — подбел, вороника, березка карликовая, осока волосистоплодная, молиния голубая, пухоносы дернистый и альпийский и много разных сфагнов: евтрофных, мезотрофных и даже олиготрофных. В мочажинах и топях — осоки топяная и синеватая, вахта, хвощ топяной, пушица многоколосковая, очеретник белый, росянка длиннолистная. Встречаются здесь гидрофильные евтрофные сфагны и зеленые мхи; есть и другие чем-то интересные растения: морошка, голубика, тофиельдия маленькая, ятрышники, одноцветка одноцветковая, жирянка обыкновенная, пузырчатка, гаммарбия болотная.
Любопытно, что среди типичных аапа встречаются здесь и регрессивные комплексы, где на грядах растут вереск и лишайники, а в мочажинах — осока топяная, вахта и олиготрофные сфагны. Уже по этим растениям видно, что комплекс не чисто олиготрофный, но застой воды вызвал деградацию сфагнов, угнетение трав и все они гибнут. Так и образуется регрессивный комплекс с пятнами черного торфа, где нет кислорода и ничего не может расти.
