- Чего тебе, малец? - Наконец обратился ко мне представитель власти, при этом никакого особого недовольства я не заметил.

  Рассказ о бедах в Лисьем много времени не занял, но, к сожалению, все мои потуги канули в лету, выслушали меня внимательно и даже пару раз переспросили, демонстрируя внимание к моим стараниям, однако на этом все. Мол, молодец мальчик, складно умеешь излагать, спасибо. Это что, получается, от меня пытаются отмахнуться? Не, так дело не пойдет, нужно срочно перевести все это в другой статус, и в какой-то мере этого дьяка заинтересовать. А заинтересовать можно по-разному, можно чем-то материальным, но то не мой случай, а можно и иначе- неполучением звиздюлей от батюшки, тоже своего рода благость, вот к этому и будем подводить.

  - Погоди малец, - встрепенулся дьяк, когда осознал, что решение вопроса требует привлечение более высокого сана, - зачем же отца Игнатия беспокоить?

  Недоуменно пожимаю плечами и отвечаю в том духе, что люди до отчаяния доведены и некоторые уже готовы на себя руки наложить - не верят, что общество и вера помогут их семьям пережить суровую зиму, а видеть, как родные один за другим покинут этот мир, хуже смерти.

  - Если человек слаб в вере, так бог ему не сможет помочь.

  Вот ведь скользкий тип, вывернуться пытается, ты мил человек в наше время хоть немного бы пожил тогда и ввязывался в спор:

  - В том-то и дело, что люди один на один со своим горем брошены, от того и послабление в вере, - рассуждаю я, как бы сам с собой, - а ежели б всем миром помочь, 'с миру по нитке - голому рубаха', да батюшка погорельцев бы навестил, укрепились бы в вере пуще прежнего.

  Эк, нашего дьяка перекосило, пусть теперь попробует отказать, и долго с ним рассусоливать некогда, по своим делам пора, дождь уже не хило так накрапывает, к вечеру разойдется, а у ребятни с одеждой не слишком хорошо. Появилась тут у меня по ходу небольшая идея - попробую этому самому обществу на жалость давить, а для этого надо на уважаемых людей выйти. Просить у них ничего конкретного, конечно, нельзя, а вот пригласить на погорельцев глянуть стоит, оно ведь на уровне разговоров не так страшно представляется, зато, когда своими глазами, совсем по-другому получается. К тому времени, когда мне удалось добраться до торга, он уже с началом дождя завершился и все причастные к сему благородному действу в данный момент споро упаковывали свой товар на телеги, поглядывая на небо. Засада, пролетел. Нет, чтобы с самого начала подумать своей 'бестолковкой', теперь делать заявления бесполезно, люди просто не обратят внимания на крики мальца, а если и обратят, то сделают вид, что не расслышали. Все, здесь больше делать нечего, осталось еще в Знаменку заглянуть.

  М-да. Пройти в Знаменскую церковь оказалось не просто, я-то по старой памяти рванул прямо к устью, где в двадцатом веке был построен мост, и пролетел, пришлось подниматься гораздо выше по течению, туда, где Иду можно было перейти вброд. Да и бродом это можно было назвать только условно, на самом глубоком месте мне было выше пояса, хорошо, что предварительно одежду снял. Батюшки на месте не оказалось, он по делам в кремль отправился, зато судьба столкнула с игуменьей.

  - Так сколько, говоришь, домов погорело? - Устроила мне допрос настоятельница.

  - Дык шестнадцать дворов, - я намеренно не стал говорить про дома, потому как дом двору совсем не равен, если судить по площади, то дворовые постройки были всяко больше дома.

  - И что дьяк обещал?

  - Ничего он не обещал, сказал, что это наказание божье за слабость веры.

  Лицо настоятельницы враз потемнело, и рука сама наложила крест:

  - Что, прямо так и сказал?

  - Ага, - подтвердил я, стараясь сделать незаинтересованное лицо, - я б к нему и не пошел, да мамка с малыми в шалаше одна, даже укрыться нечем. Как бы не случилась лихоманка с кем.

  - Хм, - игуменья бросила взгляд на монастырские постройки, - пойдем ка со мной.

  Через часа полтора я, бодро перебирая босыми ногами по начинающей раскисать узкой дороге бежал к броду, таща на себе приличный узел с одеждой. Обратный путь до шалаша проделал споро, еще бы, холодный дождь, знаете ли, способствует. Несмотря на то, что от быстрой ходьбы да еще с грузом в целом замерзнуть мне не грозило, чувствовалось, что босым ногам очень не комфортно, не подхватить бы какую простуду, в эти времена это более чем чревато. Порадовало, что шалаш у нас получился качественным, дождь был не страшен, нигде не подтекало, да и ребятня, оказалась в относительном тепле, кто-то из селян, проезжавших мимо нас, поделился с матерью старой облезлой медвежьей шкурой, видимо она использовалась предыдущим хозяином при ночевке в лесу. Теперь пригревшись, малышня затеяла возню, и изредка жаловались друг на друга мамке, однако одежда и кошма, которую я принес, лишней не оказалась. Хорошо, еще один груз с плеч долой, но мне сейчас не до отдыха, поэтому подхватил топор и айда в лес за дровами, без костра не обсохнешь.

  За часа два натаскал большую кучу толстых сучьев, чтобы хватило на всю ночь, а заодно надрал березовой коры, вот никогда не думал, что снимать кору не так просто, надо бы у знающих людей спросить, а возможно, сезон тоже играет свою роль. Вареная рыба, которую мать приготовила в горшке на углях, мне не шибко понравилась, все-таки вкус у запеченной намного лучше. О жареной рыбе можно только мечтать, и проблема не только в отсутствии нужной посуды, здесь вообще не принято так готовить. Вскоре дождь еще усилился, пришлось увеличить расход дров, если к ночи он не стихнет, будет мне 'на орехи'. Дабы не сильно мерзнуть, проложил сзади пласты мха, который еще вчера содрал в лесу и сушил на навесе, но видимо мох не успел просохнуть, так как тепло почти не держал. В конце концов, решил подсунуть застывшие ноги под Лентяя, пес хоть и выразил свое недовольство, но был вынужден терпеть. Ничего, зато у него своя шуба есть, а у меня ноги голые, определенно надо как-то решать вопрос обуви, а то еще одно такое ненастье и слягу. Оставшееся до темноты время провозился с ножами - из коры нарезал квадратиков, нанизал их на ручку, укрепил защипом, а потом, потихоньку срезая кору вдоль ножа, стал формировать ручку. Прямо скажем, получилось не очень красиво, но функционально ножи стали полноценными. Слава Всевышнему к ночи дождь прекратился, порывы ветра, задувающие иногда дым от костра под навес, тоже иссякли, и я с удовольствием одел хорошо просохшую рубаху, вот теперь можно и ночь коротать.

  Утром никуда не пошел, погода так и не наладилась, по-прежнему низко быстро плыли свинцовые тучи и, так же как и вчера, изредка пробрасывала холодная морось, вот тебе и Август месяц. Решил заняться изготовлением колодки для обуви, шкуры пока нет, но озаботиться заранее приспособлением и инструментом надо. Еще надо где-то дратвы достать, можно и самому ее сделать, но тут есть сложность, вручную ее скручивать долго, да и смолить без скипидара те еще канитель, лучше приобрести готовую, тем более говорят, продают ее 'задаром'. Впрочем, у меня и для 'задаром' ничего нет. Пока возился с колодкой ко мне под навес, с подачи матери, которая хотела сходить в ближайшее село, перебралась малышня, ну как же, интересно чего это дур..., то есть, старший брат мастерит. Им даже шкуру перетащили, чтобы теплей было, и естественно моя работа резко застопорилась, это они к взрослым лезть боялись, а меня равными себе считали, поэтому постоянно приходилось следить за всякими колюще-режущими предметами. Даже Дашка, вроде бы уже соображающая девица, и та своими 'зачем', 'почто', 'а откуда ты знаешь' достала, вот чего теперь делать? Думаю, использовать меня в качестве няньки не производительно, тем более, когда у нас такая засада, но сбежать нельзя, оставили всех на мое попечение. Кстати, прогресс. О! Придумал. Детки этого времени сказками не избалованы, если им чего-нибудь рассказать, то они все забудут и будут сидеть и слушать. Только вот чего им рассказать? Насколько я помню, у людей этого времени фантазия отсутствует напрочь. Нет, не так, не отсутствует, а просто не развита, поэтому сказка вроде колобка будет ими не понята и начинать надо с 'Репки'.