- Порой да. Но я не хочу быть без них. Даже если Флинт в беде или делает то, что я

ненавижу, это лучше, чем вообще не видеть его. До весны далеко. А он может и не прийти.

Молчание.

- Я не забыла, что ты сказала насчет близости, - решила добавить я. – Мы с ним

друзья. Мы долго шли вместе. Сны с ним дают мне надежду.

- Глупая ты, - сказала Тали. – Надеешься на любовь и счастливый конец? А если твои

сны покажут, что Флинта пытают, заставляют выдать тайны королю, или как Флинт с

Силовиками сметают деревню, сжигают все из-за Сбора?

- В прошлом сне он исполнял порабощение, на него смотрели, - тихо сказала я, хотя

от ее слов выступили злые слезы. – Бабушка пострадала от неправильного порабощения.

Она потеряла разум. Мне стало плохо от сна. Но у меня есть надежда, Тали. Мне нужно

верить, что счастливый конец возможен для меня и Флинта, для всех нас. Если люди не

могут думать о лучшем, если не могут представить будущего, где у них есть семья и дети,

огород и общение без страха, то в свободе появляется смысл. Ты так не думаешь?

Тали села.

- Конечно, народ хочет изменившийся мир, - сказала она, пристально глядя на меня.

– Конечно, они хотят жить без постоянной необходимости оглядываться через плечо,

боязни получить нож в ребра. Но сражение будет долгим, люди умрут. Ты должна

понимать, Нерин. Ты видела, что случилось с Гарвеном. Ты видела, что в тот раз погибли

шесть наших бойцов. Ты слышала, что Гова и Арденн погибли, неся новости с севера.

Здесь не нужны мечты о любви. Злость толкает человека вперед. Ярость заставляет

сражаться, пока можешь держать нож. В нашем мире нет места любви.

- Тише! – проворчала Сула, что лежала рядом с Тали. – Некоторые хотят спать.

- Спокойной ночи, Тали, - выдавила я, хотя ее последние слова напугали меня.

- Ночи, - пауза. – Ты хорошо справляешься.

Этого я не ожидала.

- Спасибо, - сказала я.

- Тише, - прорычала Сула, накрыв голову подушкой.

- Прости, - я закрыла глаза.

Глава третья:

Утро середины зимы, и никого на лестнице. Пещера была темной, солнце снаружи

пыталось пробиться сквозь тучи. Было сложно поверить, что еще год назад отец был жив,

и мы терпели холод в дороге. В середине зимы мы прятались в заброшенной постройке, а

потом под шалашом из веток. Я пошла наверх, стараясь шагать бодро, как того требовала

Тали, и говорила при этом себе, что никогда не забуду, как мне повезло добраться до

Тенепада.

Я пришла к вершине лестницы, тяжело дыша. Тали нравилось, когда мы сразу

спускались, если могли, но сегодня я отправилась к утесу. Света почти не было. Дождь

падал занавесью, покачивающейся туда-сюда. Я была не первой здесь. У каменной стены

стоял Реган, смотрел на север через водную вуаль, его руки были сложены в молитве.

Я бы попятилась, не желая перебивать его, но Реган сказал:

- Такой важный день. Середина зимы, наша первая встреча с Народцем внизу.

Важный этап нашего пути. Побудешь со мной? – я встала рядом с ним, понимая, что

весьма значимо, что из тьмы зимы всегда пробивался свет весной.

- Поднимайся, брат-солнце! – голос Регана был сильным, в нем не было ни следа

неуверенности. – Вскинь свой пылающий факел! Прогони тени. Шагай вперед свободно,

ведь ты юн, веди нас к новому дню. Прощай, тьма. Слава свету!

- Слава свету! – повторила я. Волнующие слова подходили не только для праздника,

но и для всего остального. Глядя на него, я видела, что лицо Регана светилось надеждой.

Идеальное отражение света, что он звал. Конечно, он говорил с такой верностью.

Мы стояли еще долго, пока дождь не стал невыносимым, и мы пошли по ступенькам

вниз.

- Ты пришел сюда, наверное, еще затемно, - сказала я.

- Я принес свечу. Дождь потушил ее за меня как в знак того, что новый свет живет

мало.

- Молитва – это хорошо. Я хотела сама помолиться, но забыла нужные слова, - мы

спускались, Реган шел впереди, я – за ним. Мы шли медленно, а я слышала в голове слова

Тали: «Бодрее! Вы же еще не старушки?».

- Сомневаюсь, что богов волнуют слова, - сказал Реган. – Важно желание. Только

несколько ребят в Тенепаде помнят старые ритуалы, многие уже стали размытыми за годы.

- Но ты думаешь, что и такие ритуалы годятся?

Он ответил не сразу, а когда заговорил, звучал нерешительно:

- Порой я задаюсь вопросом, придает ли ритуал лишь спокойствия. Они ведь теряют

значение, если в них верят редкие люди. Но для меня важно отмечать изменения года.

Праздновать времена достатка и отмечать времена сложностей. С ритуалом проще понять

наше место в большом плане всего вокруг.

Я бы хотела спросить его о прошлом, о времени, когда он еще не был лидером

мятежников, не пришел в Тенепад. Но так тут не делали. Реган знал обо мне больше, чем я

о нем, ведь Флинт, перед тем как уйти на восток, рассказал Регану о нашем путешествии

по долине Раш, о том, как мы были друзьями, потом врагами, а потом снова друзьями.

- Не знаю, верю ли я в богов, - сказала я, колени не были рады долгому спуску. –

Знаю, Стражей считают носителями старинной магии. Если боги есть, то они еще сильнее.

И еще дальше. Я думаю о них, когда вижу красивый рассвет или стаю птиц в небе, когда

вижу первые цветы весной. Когда слышу хорошую мелодию или вижу чью-то щедрость

или смелость, - в голове вдруг всплыло изображение Флинта, закрывающего глаза

убитому Силовику. Я никогда не забуду выражение его лица.

Моя нога поехала по неровной ступеньке, я пошатнулась. Реган ниже меня

остановился, и мне пришлось схватиться за его плечо.

- Прости, - прохрипела я. – Тали мне часто говорила не терять концентрацию.

- Ты хорошо справляешься, - сказал Реган, мы пошли дальше. – Когда ты попала

сюда, ты была лишь кожа да кости. Ты бы и десяти этих ступенек не преодолела. А теперь

можешь подняться и спуститься по всей лестнице.

- Работа Тали.

- Человек не достигнет такого результата без усилий и решимости, даже если она

заставляет.

Мы добрались до конца ступенек.

- Это тебя тревожит, да? – спросил Реган внезапно. – Риски. Потери.

Я кивнула.

- Ты предлагаешь нам бесценную помощь, - тихо сказал он. – Я не преувеличивал,

когда говорил, что твой дар решает нашу победу или поражение. Даже с поддержкой

Лэннана мы не можем привести к Летнему форту силы, что сравнятся с силами короля.

Это сражение будет основываться на внезапности. И Кельдек не отдаст власть так просто,

даже если увидит, что нас прикрывают некоторые его атаманы. Будут потери, будет

кровопролитие. Более того, думаю, король использует всю магию, что есть в его

распоряжении, как таланты одаренных людей, так и что-то сильнее.

От его слов мне стало холодно.

- Сильнее? Народец? Как король может использовать их? Они презирают его. Они

ненавидят то, каким он сделал Олбан. Они не будут ему помогать.

Реган замешкался.

- Если он найдет способ принудить их, он это сделает. Знаю, люди короля были

заинтересованы тобой, Нерин, искали тебя, как только разошелся слух, что у тебя есть

необычный талант. Это мне рассказывал Флинт. Теперь ты вне досягаемости Кельдека, и

они ищут Зовущую где-то еще. А если найдется еще одна?

Мне стало не по себе.

- Может, и хорошо, что у нас всего полтора года на это, - сказала я, стараясь держать

голос ровным.

- Это лишь догадка, - сказал Реган и положил ладонь мне на плечо. – Забудь об этом,

думай о новом дне, о свете восходящего солнца. О надежде и вере. Мы встретим добрый

народец в сумерках, может, это выведет нас на новую ступень нашего пути.

Я посмотрела в его глаза и увидела веру, о которой он говорил, яркую и искреннюю,