одолеть даже так. Но это будет так же опасно, как использовать мой дар, ведь за такое

накажут, а наказывал король всегда быстро и жестоко.

Мы еще ночь провели в лесу. Следующим утром мы присоединились к толпе на

дороге. Здесь не только шли пешком, но и ехали телеги с быками. Несколько людей

богаче ехали на лошадях, порой мимо вели стада овец или коз. Настроение было

подавленным, недоверие проникло глубоко в сердца людей Олбана за годы правления

Кельдека. В основном, люди поглядывали на нас, но игнорировали. Чаще всего нам лишь

кивали, порой говорили о погоде или толпе. Мы отвечали тем же. Здесь нельзя было

заводить друзей.

Теория Тали была верной. Несмотря на давку, мы шли так быстрее. Мне это не

нравилось. Я видела по напряженному телу Тали, что и ей тоже. Каждое слово и жест

были продуманы. Мы шли весь день, и когда стало слишком темно, мы сделали то же, что

и все – нашли место у дороги, чтобы устроиться на ночлег. Недоверие было не настолько

большим, чтобы мешать кому-то подходить к огню: все собирали хворост, все грелись. У

нас не было запасов, мы пошли рыбачить на озеру вместе со многими. Нам везло, или мы

были опытнее. Мы поделились уловом с семьей, что шла рядом с нами, с фермером, его

женой и двумя скромными дочерьми. Девочки были почти того возраста, какого была я,

когда Силовики пришли в Лес воронов и разорвали мой мир. Я не знала, почему их взяли

на Собрание.

Мы пришли к Скрытым водам, где воины-призраки признали в Тали связь с их

благородным атаманом. Она шла, ее метки были скрыты, а люди растянулись впереди и

позади, все молчали и тревожно озирались. Все знали, что здесь есть призраки. Может,

только мы с Тали видели их лично, хотя сейчас их было только слышно: в холоде ветра,

свистевшем в долине в форме чаши, было эхо рожка и барабана.

- Мы приветствуем вас, - прошептала я в шаль. – Мы чтим вас. Сегодня нам придется

пройти мимо, - рядом со мной шла Тали, глаза ее блестели от воспоминаний, а зубы были

стиснуты. Я ткнула ее локтем, жалуясь:

- Я не успеваю за тобой, Люда.

Она опустила плечи, замедлила шаги и стала похожей на девушку, а не воина.

- Мне это не нравится, - прошептала она. – Не нравится так идти.

- Мне тоже. Надеюсь, осталось немного.

Она моргнула и замолчала. Калла и Люда шли на Собрание впервые. Чем ближе мы

были к Летнему форту, тем важнее было играть роли весь день.

У Глубоководья мы снова встретили шумных парней. Они ночевали неподалеку и

мешали всем спать, громко рассказывая истории. Пара с дочерьми постарались устроиться

как можно дальше от них, мы с Тали были неподалеку от них, но вдали от огня. Мы ели

холодную рыбу, оставшуюся с прошлой ночи, а потом легли спать. Но голоса звучали

дальше, громкие, неразборчивые из-за эля.

- Бездарная моль, я побью тебя с легкостью!

- Только попробуй, слизняк! Ты у меня получишь.

- Может, имена назовете? Я куда больший мужчина, чем вы!

- Встань и покажи! Мы и узнаем!

- Калла, - резко прошептала Тали. Юноши бились и втягивали в бой других мужчин.

Кто-то побежал и наткнулся на двух девочек, те закричали от страха, их отец поднялся на

ноги и сжал кулаки. – Вставай и медленно отступай, - в тени, из виду, от беды. Я

поднялась на ноги.

Фермер закрыл собой дочерей и столкнулся с тем, кто их разбудил.

- Прочь, хам. И приглуши громкость, люди хотят спать.

- Калла, двигайся.

Я пятилась, уходила из озаренного огнем круга.

- Кого ты назвал хамом, старик? Давай, ударь меня!

- Успокойся, - сказал фермер, не поддаваясь. Жена за ним обняла дочерей, словно

курочка, крыльями защищающая цыплят. – Ты перебрал эля, это я вижу. Вдохни, отойди и

дай всем отдохнуть. Здесь есть дети, - он отлично владел собой.

- Ты о девочках за тобой? Дети? Эти девчата уже взрослые. Одну мне, другую моему

другу там…

Фермер ударил его в челюсть, и тот упал, как срубленное дерево. Это должно было

все закончить, но рев других парней возвестил об их приближении, и глупая потасовка

стала чем-то опаснее. Фермер был сильным и трезвым, но злым, а парни медленными из-

за эля, но их было шестеро или семеро, а он один. Другие путники пятились в тени, не

желая вмешиваться. Женщина и две девочки застыли от стража, фермер получал удар за

ударом. Он шатался, едва попадал по цели, лицо покраснело от усилий. Его держали двое.

Еще двое двинулись к матери с детьми.

Я не могла использовать дар среди людей.

Но как я могла стоять в стороне, когда ранили невинного человека, а девочек

грозили изнасиловать? Парень пытался вырвать из хватки жены фермера одну из дочерей.

Другой схватил вторую дочь и закинул ее, кричащую, на плечо.

- Эта моя! – закричал он.

Фермер лежал, его били двое парней. Я дрожала от страха и смятения, я хотела

убежать и что-то сделать.

- Оставьте его в покое! – Тали вышла вперед с посохом в руке. – Назад, быстро.

Ее голос звучал спокойно и властно. Огонь отбрасывал серые и золотые узоры на ее

лицо, она казалась мстительной богиней из древних времен. Я не успела вдохнуть, а она

исполнила череду точных ударов ботинками и посохом, и два нападающих лежали на

земле рядом с фермером. – Ты! Поставил девочку на место, или будешь лежать с ними.

Остальные – назад. Вы ведете себя отвратительно.

Парень поставил девочку на ноги, она подбежала к матери, а та была на коленях

рядом с мужем, проверяла его раны. Другая девочка проявила смекалку и доставала из

сумок флягу с водой с ткань.

- Что ты за женщина? – голос юноши дрожал от злости. Он приближался к Тали. За

ним еще двое, что были не так пьяны, замерли и не знали, стоит ли его поддерживать. – С

тобой что-то явно не так, - он оглядел залитое светом огня пространство, словно хотел

привлечь внимание всех. – Что-то не так. Женщины так не дерутся. Обычные женщины.

Дайте ей нож. Посмотрим, как она будет биться в настоящем бою.

Тали не двигалась. Она стояла расслабленно, и я знала, как обманчива эта поза.

Посох был рядом с ней, она вяло сжимала его рукой. Парню дали нож, другой протянул

такое же оружие Тали.

- У меня есть свой нож, - сказал она. – Но мне он не нужен, - она опустила осторожно

посох и прошла вперед. – Уверен, что хочешь это сделать? – спросила она вежливо. –

Разве не умнее будет собрать вещи и уйти, чтобы остальные смогли поспать перед

завтрашним путем?

Юноша бросился на нее, крича оскорбления, размахивая ножом. Тали едва двигалась,

но оружие отлетело в сторону, а парень оказался на земле у ее ног, он задыхался. Нож

упал среди его товарищей, они отпрянули. Тали сделала вид, что отряхивает руки.

- Собирайте вещи и уходите, - тихо сказала она. – Мне плевать, что сейчас полночь.

Вы не должны мешать хорошим людям. Вы загрязняете землю собой и воздух своим

дыханием. Вы можете лишь пить, ссориться и вымещать злость на людях, которые вам

ничего не сделали? Вам должно быть стыдно. Уходите. Немедленно. И подумайте о моих

словах. Вы юные, сильные и здоровые. Сделайте свои жизни лучше.

В последовавшей тишине я слышала, как тихо всхлипывает старшая дочь, как стонет

фермер, пришедший в создание. Я слышала, как парни собирают вещи и уходят. Кто-то

шептал:

- Разве женщины так бьются? Что-то не так.

Все уснули, а мы с Тали лежали рядом и шептались. Я не винила ее за нарушение

правил. Она не извинялась за то, что привлекла внимание.

- Может, стоит пойти к холмам.

- В темноте?

- Завтра пораньше. Они могут рассказать.

- Всюду люди, Нерин. Ты их видела. Если мы убежим, мы привлечем подозрения.

Словно мы виноваты. Нет, у нас есть план. Мы останемся с людьми, сольемся с толпой.