Я посмотрел на часы. Десять минут двенадцатого. Я мог съездить на Восточный берег, снять кабинку и вернуться до приезда Нины.

Пляжные кабинки находились в ведении высокого, мускулистого Билла Холдена. Он не только следил за чистотой пляжа и убирался в кабинках, но и был спасателем. Кабинки на Восточном берегу скорее напоминали жилые домики. В них можно было даже ночевать. Они стояли рядком, вытянувшись, вдоль моря.

Холден заулыбался, увидев меня.

— Привет, мистер Барбер, с возвращением вас.

— Благодарю, — я пожал его руку. — Я хочу снять кабинку. Крайнюю слева. Она понадобится мне в девять вечера. Вы мне поможете?

— Мы закрываемся в восемь, мистер Барбер. Позже здесь никого не будет, но вы можете снять кабинку. На этой неделе на ночь никто не остается, поэтому ухожу и я. Ничего?

— Я не возражаю. Оставьте ключ под ковриком у двери. Я заплачу завтра.

— Как скажете, мистер Барбер.

Я оглядел пляж, усеянный загорелыми до черноты телами.

— Похоже, дела у вас идут неплохо.

— Я свожу концы с концами, но сезон мог бы быть и получше. Круглосуточная аренда кабинок себя не оправдывает. Пожалуй, придется отказаться от этой затеи. После восьми вечера тут уже никого нет. Как вы, мистер Барбер?

— Не жалуюсь. Ну, так я приеду вечером. Увидимся завтра утром.

Я ехал домой и думал, что сказать Нине. Как объяснить ей мое ночное отсутствие? Наконец, я решил сказать, что буду считать машины для Эда Маршалла.

Так я и сделал, и от искренней радости Нины у меня защемило сердце.

— Он обещает пятьдесят долларов в неделю, — добавил я.

В половине девятого я вышел из бунгало и направился к гаражу. У нас был старенький «паккард», давно дышащий на ладан. С трудом заведя мотор, я дал себе слово, что на заработанные деньги первым делом куплю новую машину.

На Восточный берег я приехал без трех минут девять. На пляже никого не было. Я нашел ключ под ковриком и открыл дверь.

Кабинка состояла из гостиной, спальни, душевой и маленькой кухонки. Требуемая температура воздуха в комнатах поддерживалась системой кондиционирования. Были тут телевизор и радиоприемник, телефон и бар. На полке стояли даже бутылки виски и минеральной воды. Роскошь, да и только.

Я выключил кондиционер, открыл окна и дверь, вышел на веранду и уселся в шезлонг.

Тишину нарушал лишь плеск волн. Я нервничал, не зная, что она потребует от меня, сколько захочет заплатить.

Я ждал двадцать пять минут и уже начал сомневаться, состоится ли наша встреча, когда женщина внезапно возникла передо мной. Я не заметил, как она подошла.

— Добрый вечер, мистер Барбер, — поздоровалась она и, прежде чем я успел пошевелиться, села в стоящий рядом шезлонг.

Шелковый шарф почти полностью скрывал ее лицо. На этот раз она пришла в темно-красном платье. На руке тускло блестел золотой браслет.

— Я знаю о вас довольно много, — начала женщина. — Для того чтобы отказаться от взятки в десять тысяч долларов, нужны крепкие нервы. Я как раз ищу такого человека.

Я промолчал.

Она закурила, искоса поглядывая на меня. Сидела она в тени, а мне очень хотелось увидеть выражение ее глаз.

— Вы не боитесь риска, не так ли, мистер Барбер?

— Вы так думаете?

— Взяв деньги из моей сумки, вы могли угодить за решетку минимум на шесть лет.

— Я был пьян.

— Так вы согласны рискнуть?

— Все зависит от того, сколько мне заплатят. Не стану отрицать, мне нужны деньги. Я готов их отработать, но сумма должна быть достаточно велика.

— Если вы выполните мое поручение, я заплачу вам пятьдесят тысяч долларов.

Я едва не потерял дара речи.

— Пятьдесят тысяч? Вы сказали, пятьдесят тысяч?

— Да. Кругленькая сумма, не правда ли? Вы получите ее, если сделаете то, что мне нужно.

Я глубоко вздохнул.

Пятьдесят тысяч долларов! От одной мысли о них у меня гулко забилось сердце.

— И что же вам нужно?

— Похоже, мое предложение заинтересовало вас, мистер Барбер. Так вы пойдете на риск ради такой суммы?

— Несомненно.

Я уже думал о будущем. С такими деньгами я и Нина могли уехать из Палм-Сити и начать новую жизнь.

— Прежде чем мы пойдем дальше, мистер Барбер, я должна признаться, что у меня нет денег, кроме тех, которые я ежемесячно получаю от мужа. Он уверен, что мне и его дочери должно хватать назначенных им сумм. Действительно, пособие это достаточно велико, но я и дочь моего мужа привыкли ни в чем себя не ограничивать.

— Если у вас нет денег, как вы можете предлагать мне пятьдесят тысяч? — я не скрывал раздражения.

— Я хочу подсказать вам, как их можно заработать.

Наши взгляды скрестились.

— Подсказать мне… как их заработать?

— Моей падчерице и мне нужны четыреста пятьдесят тысяч долларов. Мы должны получить их через две недели. Я надеюсь, что вы поможете нам добыть эти деньги. Если вы это сделаете, то получите пятьдесят тысяч.

— И что я должен сделать?

Но миссис Марло не спешила раскрывать карты.

— Разумеется, мой муж без особых хлопот мог бы выделить нам эту сумму, — продолжала она. — Естественно, он поинтересуется, куда пойдут деньги, а вот этого мы сказать ему не можем, — она стряхнула пепел с сигареты. — Но с вашей помощью мы получим деньги от моего мужа и избежим ненужных расспросов.

Первая волна радостного возбуждения спала. В голове у меня звякнули колокольчики тревоги.

— Зачем вам понадобилось столько денег? — спросил я.

— Вы очень ловко установили, кто я такая, — ушла она от прямого ответа.

— Это по силам и дебилу. Разве можно сохранить инкогнито, разъезжая в таком «роллсе»? Вас кто-то шантажирует?

— Не ваше дело. Я знаю, как добыть деньги, но мне нужна помощь, и я готова заплатить за нее пятьдесят тысяч.

— Которых у вас нет.

— С вашей помощью я их добуду.

Привлекательность предложения миссис Марло таяла на глазах.

— Давайте перейдем к делу. Как вы намерены добыть деньги?

— Мою падчерицу похитят, — холодно ответила она. — Выкуп составит пятьсот тысяч долларов. Вы получите десять процентов. Остальное разделим мы с падчерицей.

— Кто ее похитит?

— Разумеется, никто. Одетт куда-нибудь уедет, а вы потребуете выкуп. Поэтому я и обратилась к вам. Вы должны позвонить по телефону любящему отцу и объяснить ему, что к чему. Потом вы получите деньги. За это я дам вам пятьдесят тысяч.

Что ж, ситуация прояснилась. Во рту у меня пересохло.

Похищение человека относилось к разряду особо тяжких преступлений, совершение которых каралось смертной казнью. Если я соглашался на предложенную работу, мне следовало быть очень и очень бдительным. Пойманный похититель прямиком отправлялся в газовую камеру.

Маленькое черное облако на минуту или две закрыло луну. Море сразу потемнело, берег стал мрачным и враждебным, но облако ушло, и вновь засеребрилась вода, заблестел пляжный песок.

Рея Марло смотрела на меня.

— Другого способа добыть такую сумму нет, — сказала она. — Только похищение. Иначе заставить моего мужа расстаться с деньгами невозможно. Я не вижу никаких неразрешимых проблем. Надо лишь хорошенько продумать наши действия.

— Похищение людей карается смертной казнью, — ответил я. — Вы не забыли об этом?

— Но никого и не будут похищать, — она вытянула длинные, точеные ноги. — Если вдруг наш план рухнет, я скажу мужу правду и на этом все закончится.

Я верил ей не больше, чем заезжему коммивояжеру, попытайся тот всучить мне за настоящий персидский— ковер, сотканный в сотне миль от Сан-Франциско.

Но в голове у меня засела мысль о пятидесяти тысячах долларов. Возможно, уговаривал я себя, если я сам продумаю все детали операции, мне удастся ухватить деньги.

— Вы хотите сказать, что ваш муж просто посмеется, пожурит вас и вашу падчерицу и на этом успокоится? Он воспримет как шутку мой телефонный звонок, сообщение о похищении дочери и требование выкупа? Вы думаете, он скажет агентам Федерального бюро расследований, что его жена выбрала такой способ поразвлечься, чтобы выудить из него пятьсот тысяч долларов?