Исключительного результата добилась подводная лодка С-13 под командованием капитана 3 ранга Александра Ивановича Маринеско. С 13 января она находилась в южной части Балтийского моря. Около часа ночи 29 января вахтенный офицер капитан-лейтенант Л.П. Еременко наконец-то обнаружил транспорт, шедший с затемненными ходовыми огнями на запад. Представилась реальная возможность потопить транспорт. Однако подводная лодка, оказавшаяся в более светлой части горизонта, тоже была обнаружена противником, направившим для ее уничтожения сторожевые корабли. Пришлось срочно погружаться, а затем и отрываться от преследования.

Вечером 30 января в районе маяка Хела акустик старшина 2 статьи И.М. Шпанцев уловил шумы винтов и сразу же об этом доложил в центральный пост: «Слева 160 градусов — шум винтов крупного судна!» Маринеско сориентировался мгновенно: оценил обстановку и повернул лодку на противника. Надо было определить, в какую сторону движется цель. Вскоре акустик доложил: «Пеленг быстро меняется на нос!» Следовательно, цель уходила на запад, притом быстро — оценил Маринеско. В подводном положении за ней не угнаться, а упускать не хотелось. В центральном посту прозвучала команда командира: «К всплытию!» Маринеско решил атаковать противника из надводного положения и со стороны берега. Прижимаясь к берегу, С-13 легла на тот же курс, что и противник, и пошла вдогонку за лайнером. Кроме командира лодки, на мостик поднялись командир штурманской боевой части капитан-лейтенант Н.Я. Редкобородов и старший краснофлотец А.Я. Виноградов.

В холодную погоду и при непроглядной темноте преследование продолжалось около 2 часов. Были моменты, когда С-13 развивала скорость более 16 узлов. Командир электромеханической боевой части капитан-лейтенант Я.С. Коваленко и его подчиненные в эти моменты выжимали из главного двигателя все, однако дистанция до цели не уменьшалась. Тогда Маринеско вызвал наверх Коваленко и приказал хотя бы на время развить форсированный ход. И только когда скорость составила 19 узлов, дистанция стала сокращаться.

Налетавшие снежные заряды временами скрывали цель. Поравнявшись с нею, С-13 резким поворотом вправо вышла на боевой курс. Вниз последовала команда: «Первый, второй, третий и четвертый торпедные аппараты — товсь!», а в 23 часа 8 минут последовала команда: «Пли!»; до цели было всего 5 кабельтовых. Менее чем через минуту раздались три мощных взрыва. С мостика видели, как одна торпеда взорвалась в районе фок-мачты, другая — в средней части судна, а третья — под грот-мачтой. Четвертая торпеда не вышла из аппарата. Лайнер водоизмещением более 25 тысяч тонн, с дифферентом на нос и большим креном на левый борт, стал погружаться, а через 3–4 минуты затонул.

Через 30 минут появились четыре немецких сторожевых корабля, миноносец и два тральщика, которые начали спасать пассажиров. Два сторожевика и тральщик начали поиск подводной лодки. Их прожекторы, прощупывая темноту, искали С-13. Вскоре стали рваться глубинные бомбы. Маринеско, вместо того чтобы уйти в море на большие глубины, повернул к берегу и лег на грунт.

Эта атака в корабельных документах отражена так:

Но это был не последний успех Маринеско. 10 февраля в 45 милях к северу от маяка Ярославец он обнаружил крупный транспорт «Генерал Штойбен», следовавший в охранении миноносца и катера-торпедолова. Маринеско мастерски атаковал противника двумя торпедами и снова беспрепятственно ушел от преследования. Ход этой атаки в документах отражен так:

В результате удачного проведения двух атак Маринеско стали считать одним из самых результативных подводников Великой Отечественной войны. За один боевой поход С-13 уничтожила более 10 тысяч немецких военнослужащих. В заключении, составленном по этому боевому походу, командир дивизиона капитан 1 ранга А.Е. Орел написал:

«1. На позиции действовал смело, спокойно и решительно, противника искал активно и грамотно.

2. В 21.10. 30 января обнаружил лайнер водоизмещением, считал 18–20 тысяч тонн, атаковал в 23.08 и утопил трехторпедным залпом.

3. 9 февраля в 22.15 ШП обнаружил шум большого двухвинтового корабля. Умело используя акустику, определил сторону движения противника и на большом ходу сблизился с ним. Сблизившись, визуально четко установил, что идет легкий крейсер типа „Эмден“ в охранении трех миноносцев в ночном ордере. В 2.50 10 февраля атаковал кормовыми, стрелял интервально двумя торпедами, попадания торпед наблюдал…».

В выводах относительно результатов этого похода комдив отметил следующее: «Командир ПЛ капитан 3 ранга Маринеско за потопление лайнера „Вильгельм Густлов“ с большим количеством немецких подводников и потопление легкого крейсера типа „Эмден“ заслуживает высшей правительственной награды — звания Героя Советского Союза».

В середине февраля лодка С-13 возвратилась в Турку. Встреча была торжественной. Капитан 3 ранга А.И. Маринеско, капитан-лейтенанты Л.П. Ефременков, Н.Я. Редкобородов, К.Е. Василенко, инженер-лейтенант Я.С. Коваленко, мичманы П.Н. Наболов и Н.С. Торопов были награждены орденом Красного Знамени. Ордена Отечественной войны 1-й степени удостоились инженер-лейтенант П.А. Кравцов, мичман В.И. Поспелов, старшины 2-й статьи А.Н. Волков, В.А. Курочкин, А.Г. Пихур, ордена Отечественной войны 2-й степени — старшие краснофлотцы И.М. Антипов, А.Я. Виноградов. В канун 50-летия победы в Великой Отечественной войне А.И. Маринеско посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

Орденом Красного Знамени была награждена и подводная лодка С-13. Ее экипажу и героическому командиру в Кронштадте установлен памятник.

Атаки у берегов Норвегии

а протяжении всей войны перед Северным флотом ставилась задача нарушения морских коммуникаций противника, которые проходили вдоль побережья Норвегии. Транспорты шли как с воинскими, так и с экономическими грузами. Из Германии для армии «Норвегия» везли боеприпасы, топливо, продовольствие, медикаменты, а также пополнение в личном составе. Заметим, что из-за отсутствия в северной части Норвегии развитых дорожных магистралей морские пути были единственным связующим звеном фронта с тылом. В обратном направлении суда следовали со стратегическим сырьем. В Германию вывозили главным образом никелевую и железную руду. Средний грузооборот на этой коммуникации доходил до 6 млн тонн в год.

Планируя действия на морских коммуникациях, вице-адмирал А. Г. Головко старался привлечь разнородные силы, но все же главная тяжесть борьбы легла на подводные лодки, которые действовали у берегов Норвегии с первого до последнего дня войны.

К началу войны в составе Северного флота была бригада подводных лодок, которой командовал контр-адмирал Н.И. Виноградов, а затем в марте 1943 года его сменил контр-адмирал И.А. Колышкин. В бригаду входило девять больших и средних лодок и шесть малых — типа «Малютка». Базировались они на Полярный. На боевое применение подводных сил оказывали влияние несколько факторов: уровень предвоенной боевой подготовки, техническое состояние подводных лодок, характер противодействия противника и т. д.

Если говорить об уровне боевой подготовки, то она была не на высоте. Сказывалась гибель в мирное время подводных лодок Щ-424 (20 октября 1939 года) и Д-1 (13 ноября 1940 года). После этого командирам было запрещено погружаться в районах, где глубины превышали рабочую глубину подводных лодок. А поскольку в Баренцевом море полигонов с такими глубинами просто не существовало, приходилось в летние месяцы для отработки задач боевой подготовки всей бригаде уходить в мелководное Белое море. Учебные торпедные атаки допускалось упрощать: выполнять в светлое время, стрелять одиночными торпедами по неподвижной цели, часто имитируя выпуск торпеды воздушным пузырем.