2. Поднесение художественно исполненного адреса с изложением в нем постановления городской думы о чествовании; поднесение всем офицерам подарков на общую сумму 5 тысяч рублей.

3. Угощение нижних чинов обедом в Народном доме императора Николая II, каждому нижнему чину выдать по серебряным часам с надписью „Герою Чемульпо“, выбитой датой боя и имени награжденного. На приобретение часов выделялось от 5 до 6 тысяч рублей, а на угощение нижних чинов — 1 тысяча рублей.

4. Устройство в Народном доме представления для нижних чинов.

5. Учредить две стипендии в память геройского подвига в морских училищах, Петербургском и Кронштадтском, поручив городской управе представить думе подробный доклад об этих стипендиях».

6 апреля 1904 года на французском пароходе «Кримэ» в Одессу прибыла третья (и последняя) группа варяжцев. Среди них были капитан 1 ранга В.Ф. Руднев, лейтенанты С.В. Зарубаев и П.Г. Степанов, врач M.Л. Банщиков, фельдшер с броненосца «Полтава», 217 матросов с «Варяга», 157 — с «Корейца», 55 — с «Севастополя», 30 казаков Забайкальской казачьей дивизии, охранявших русскую миссию в Сеуле. Встреча была такой же торжественной и трогательной, как и в первый раз. В тот же день на пароходе «Святой Николай» герои Чемульпо отправились в Севастополь, а 10 апреля экстренным поездом по Курской железной дороге из Севастополя уехали в Петербург.

14 апреля на огромной площади у Курского вокзала моряков встречали жители Москвы. На платформе играли оркестры Ростовского и Астраханского полков. Рудневу поднесли лавровый венок с надписью на бело-сине-красной ленте: «Ура храброму и славному герою-командиру „Варяга“!». Подобная надпись была и на ленте венка, поднесенного капитану 2 ранга Г.П. Беляеву. Всем офицерам были подарены лавровые венки, а нижним чинам — букеты цветов. С вокзала герои направились в Спасские казармы. Городской голова вручил офицерам золотые жетоны, а отцу Михаилу Рудневу — судовому священнику «Варяга» — золотой шейный образок.

Вот, наконец, и Петербург! Около десяти часов утра 16 апреля платформа Николаевского вокзала заполнилась встречающими родственниками, военными, представителями администрации, дворянства, города, земства и простыми горожанами. Среди встречающих были управляющий Морским министерством вице-адмирал Ф.К. Авелан, начальник Главного морского штаба контр-адмирал З.П. Рожественский, его помощник А.Г. Нидермиллер, главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал А.А. Бирилев, главный медицинский инспектор флота лейб-хирург В.С. Кудрин, петербургский губернатор шталмейстер О.Д. Зиновьев, губернский предводитель дворянства граф В.Б. Гудович и многие другие. Прибыл великий князь генерал-адмирал Алексей Александрович.

Специальный поезд подошел к платформе ровно в 10 часов утра. После встречи и обхода строя генерал-адмиралом в 10 часов 30 минут под несмолкающие звуки оркестров началось шествие моряков от Николаевского вокзала по Невскому проспекту к Зимнему дворцу. Шпалеры солдат, жандармов и конных городовых едва сдерживали натиск толпы. Впереди шли офицеры, следом нижние чины. Из окон, с балконов и даже крыш сыпались цветы. Пройдя арку Главного штаба, герои Чемульпо вышли на площадь Зимнего дворца, где выстроились напротив царского подъезда.

На правом фланге стояли великий князь генерал-адмирал Алексей Александрович и управляющий Морским министерством генерал-адъютант Ф.К. Авелан. К варяжцам вышел император Николай II. Он принял рапорт, обошел строй и поздоровался с моряками «Варяга» и «Корейца». После этого состоялось прохождение торжественным маршем. С балкона Зимнего дворца за всем этим наблюдали императрицы Мария Федоровна и Александра Федоровна, великие княгини и дочери императора. Затем команды последовали в Георгиевский зал, где состоялось торжественное богослужение. Для нижних чинов в Николаевском зале накрыли столы. Все кружки и посуда были с изображением Георгиевских крестов. В концертном зале накрыли стол для высочайших особ, стол украшал золотой сервиз. В Георгиевском зале император сказал:

«Я счастлив, братцы, увидеть вас здоровыми и благополучно вернувшимися, многие из вас своей кровью занесли в летопись нашего флота дело, достойное подвигов ваших предков, дедов и отцов, которые совершили их на „Азове“ и „Меркурии“. Теперь и вы прибавили своим подвигом новую страницу в истории нашего флота, присоединив к ним имена „Варяга“ и „Корейца“. Они также станут бессмертными. Уверен, что каждый из вас до конца своей службы останется достойным той награды, которую Я вам дал. Вся Россия и Я с любовью и трепетным волнением читали о тех подвигах, которые вы проявили под Чемульпо. От души спасибо вам, что поддержали честь Андреевского флага и достоинство великой Святой Руси. Я пью за дальнейшие подвиги нашего славного флота. За ваше здоровье, братцы».

К офицерам «Варяга» и «Корейца» он обратился так:

«Обращаюсь к вам с теми же словами благодарности, которые Я только что высказал командам. Блестящие подвиги „Варяга“ и „Корейца“, столь славные для нашего оружия, Я должен всецело приписать достоинству командиров и всех офицеров; сердечно благодарю за честное исполнение долга. Желая увековечить память об этом событии, Я повелел выбить медаль для ношения всеми вами, а также и для нижних чинов. Да послужит она в назидание потомству напоминанием о столь знаменательном подвиге. От души пью за ваше здоровье. Да хранит вас Господь».

По окончании банкета офицеров и нижних чинов принимали в Городской думе, где им вручили подарки и приветственные адреса, а вечером в Народном доме императора Николая II для нижних чинов показали спектакль и устроили торжественный ужин.

Выполняя последнюю волю героев Чемульпо, русское правительство в 1911 году обратилось к корейским властям с просьбой о переносе праха погибших в Россию. Погребение останков состоялось на Морском кладбище города Владивостока. Летом 1912 года над братской могилой появился обелиск из серого гранита, увенчанный Георгиевским крестом. На четырех его гранях были выбиты имена погибших.

Триумф и трагедия Цусимы

 середине мая 1905 года 2-я Тихоокеанская эскадра, возглавляемая вице-адмиралом Зиновием Петровичем Рожественским, после многомесячного плавания через три океана подходила к Корейскому проливу — месту своей гибели. В ее составе были броненосцы «Князь Суворов», «Император Александр III», «Бородино», «Орел», «Ослябя», «Сисой Великий» и «Император Николай I», броненосцы береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин» и «Адмирал Ушаков», броненосный крейсер «Адмирал Нахимов», крейсера «Олег», «Аврора», «Дмитрий Донской», «Владимир Мономах», «Светлана», «Изумруд», «Жемчуг» и «Алмаз», вспомогательный крейсер «Урал», эскадренные миноносцы «Бедовый», «Быстрый», «Буйный», «Бравый», «Громкий», «Грозный», «Блестящий», «Безупречный» и «Бодрый», транспорты «Анадырь», «Иртыш», «Камчатка» и «Корея», буксирные пароходы «Русь», «Свирь» и госпитальные суда «Орел», «Кострома». Эскадра выстроилась в две кильватерные колонны и шла со скоростью 8 узлов. Между колоннами броненосцев в охранении двух отрядов миноносцев следовали транспорты, а замыкали строй госпитальные суда.

11 мая на эскадренном броненосце «Ослябя» скончался давно уже болевший младший флагман контр-адмирал Дмитрий Густавович фон Фелькерзам. Рожественский решил скрыть этот факт от личного состава. Флаг младшего флагмана не спускался с броненосца до самой его гибели. В командование вторым броненосным отрядом вместо Фелькерзама вступил командир корабля капитан 1 ранга Владимир Иосифович Бэр.

Хотя уже с 10 мая на эскадре Рожественского по ночам выключали все топовые огни, а бортовые отличительные и гакобортные горели с ослаблением, госпитальные суда «Орел» и «Кострома» шли со всеми положенными огнями и, конечно, демаскировали эскадру.