- Этого не понадобится, не беспокойтесь.
- Не беспокоиться?!
- Ш-ш-ш-ш. Успокойтесь. И просто смотрите, - он кивнул на заходящего на очередной круг - уже почти над нашим островом - "шершня". - Заодно увидите, какова цена человеческой глупости на Жестокой Земле.
И в подтверждение его слов в атмосферник ударила молния.
Не с неба ударила. Снизу, - из черной болотной воды.
- М-мама моя... - просипел бледный Отто, когда отгрохотал самый, наверное, оглушительный гром, что доводилось мне слышать со времен поездки на "планету гроз" Амальгаму, - Это что было такое?!
- Разве военные атмосферники не снабжены силовыми экранами? - засомневался я, глядя, как бестолково мечется туда-сюда пораженный "шершень".
- Не поможет, - коротко покачал головой Лаури, на чьем лицо я с некоторой оторопью приметил жестокую... радость, - Не здесь, не на этой земле - и не тогда, когда на охоту вышли Еловые Боги.
Я поежился. Было что-то жуткое в том, как дергается "шершень" - как будто добыча, попавшая в ловчую сеть паука...
...Еще один рывок, - и, перекувыркнувшись в воздухе, машина тяжело рухнула вниз. "Шершню" повезло не так, как нашей "стрекозе" - он упал не в воду, а на камни, и спустя мгновение болото сотряс взрыв.
- Вот... ведь, - пораженно выдохнул Отто, - Я понимаю, что искали они нас, но... как-то это...
Лаури покачал головой:
- Не надо жалеть их. Они знали, на что идут - не раз и не два машины вроде этой пропадали здесь, на Жестокой Земле. Они сполна поплатились за глупость - а Еловые Боги нашли свою жертву.
- Жертву? - черт, Отто, кто тянет тебя за язык?!
- Еду, - с жесткой усмешкой пояснил Лаури, и дитмарец захлопнул рот, - И на твоем месте я бы беспокоился не о них. Напомнить, что ты умираешь?..
Судя по виду Отто, он успел об этом позабыть.
- Слишком серьезное повреждение легкого. Без операции - оно убьет тебя.
- Так я обречен? - улыбнулся дитмарец, - и от этой растерянно-удивленной улыбки мне сделалось жутче в сто крат, чем от молнии с ясного неба. - Ведь операцию тут провести негде...
- Операцию - негде, - тихо ответил Лаури, и встал на ноги, - Кристиан! Помоги ему встать. И идите за мной, - не оборачиваясь на нас, хелиец начал спускаться к болоту.
Мы с Отто переглянулись. Я пожал плечами, закидывая руку дитмарца на шею себе:
- Идем?
- Идем... - проворчал Отто, тяжело на меня опираясь. Дышал он нечасто и хрипло, с присвистом, - Хуже-то уже не будет... верно ведь я говорю?
Как оказалось, Лаури вел нас к тому самому месту у берега, где я имел неосторожность напиться болотной воды. Не побоявшись замочить ноги, он зачем-то вошел в болото почти по колено. По моей спине пробежали мурашки. Конечно, то был просто сон... просто бред... но все-таки - как точно реальность сейчас повторяла его. Поневоле верилось, что вот сейчас распустятся над болотом цветы, а на руках Лаури - вырастут когти:
- Во что ты веришь, Отто? - в голосе Лаури слышалось тихое и какое-то обреченное ожидание, - Скажи мне, ты вообще веришь во что-то? В каких-то богов?
Так-так. Развитие разговора мне очень и очень не нравилось...
- Да. Верю, - кивнул Отто, выдавив из себя тень фамильной дитмарской усмешки, в стиле "я буйный псих, и несу, что хочу". Вышло, впрочем, достаточно жалко, - Верю... в Неблагую Матерь-инфру. Ну, то есть как "верю"... хотел бы, чтобы она вправду была где-то, и вправду о душах погибших пилотов заботилась. Это же тоже считается верой?
- А ты, Кристиан? - и снова то же ожидание в глазах.
Я прикусил губу:
- Да. Верю. Я верю... в тебя.
Наградой мне стало удивление на лице Лаури:
- В меня?.. Не в Еловых богов... а в меня?
- Да, - без уверток сказал я. Чего уж там таить, вонзая в руку еловый сучок, чтобы напоить кровью хелийскую негостеприимную землю, я звал не Еловых Богов. И тогда, когда уже почти принес в жертву свой глаз, чтобы вымолить помощь для Отто... я тоже молился отнюдь не Еловым Богам.
- Хорошо, - кивнул Лаури, чьи глаза медленно наливались расползавшейся из зрачков темнотой. Менялся и голос, становясь ниже, надтреснутым, хриплым... не Лаури уже, Лауфья, - Это... хорошо, что вы верите, пусть не в Еловых Богов. Тут, на Хель, нужно верить - если не в ее хозяев, то хотя бы в саму нее. В то, что Хель не просто планета - она что-то большее. В это вы верите?
Подумав, я кивнул. Сложно не верить в то, что упорно стремится убить тебя. Кивнул и Отто:
- Все пилоты моей Семьи верят. В конце концов, с чего бы тогда к ней стекаться потокам божественной инфры?..
- Хорошо, - улыбнулся Лауфья, - Не забудьте об этом, о том, что Хель не просто планета, ее болота - не просто болота, а черные ели не просто деревья - что бы ни предстало в скором времени вашим глазам, заклинаю вас, не забудьте об этом. Или сюда, Отто.
Отто замялся на миг, - и на лице хелийца мелькнула досада:
- Иди. Неужели твоя вера настолько мала?..
Отто шагнул вперед, его рука упала с моей шеи. На нетвердых ногах вошел в воду - отчего-то мне казалось, что идет дитмарец как будто во сне.
- И что дальше? - рискнул спросить, отгоняя какие-то смутные опасения. Не нравилось мне что-то в том, как покорно, без всяких вопросов Отто повинуется воле хелийца. И пусть я только что сказал, что верю в Лаури... но моя вера предоставляла ему индульгенцию лишь в отношении лично меня, - что ты такое задумал, Лау... фья?
- Дальше... - Лауфья качнул головой, усмехаясь жестокой усмешкой, - дальше твоему другу придется пройти через смерть - и, не сбившись с дороги, вернуться назад.
В этот же миг я неуклюже повалился на колени - ноги подогнулись, как-то внезапно и вдруг. А Лауфья, - только что вычертивший в воздухе между нами какой-то знак посохом, - покачал головой:
- На всякий случай. И не будь в обиде на меня, пожалуйста, - я не подвергаю сомнениям твою веру в себя, но то, что случится сейчас, требует веры много большей, чем могла взрастить ваша с Лаури недолгая дружба. Я мог бы усыпить тебя, - зрелище будет не слишком приятное...
Лишенный голоса, я отчаянно замотал головой.
- Вот как? Что ж, уважаю твой выбор... В таком случае - смотри. Это будет первым уроком тебе, - уроком о том, кто такие Еловые Боги.
Отвернувшись от меня, Лауфья начертил еще какой-то знак на лбу Отто, покорно опустившегося перед ним на колени:
- Без страха вступи в воды мертвые, воды горькие, воды полынные; перейди реку смрадную, реку каменную, реку немую; иди за холмы черные да за горы закатные, чрез поле костяное, поле медное, поле огненное... - повинуясь руке Лаури, Отто послушно лег на воду.
-... ходами нижними, тайной тропою, змеиной норой...
Вторая рука опустилась на грудь, надавала - и над лицом Отто сомкнулась вода. Я прокусил губу до крови, пойманный в ловушку ставшего чужим и непослушным тела, - а рука Лауфьи лежала на груди Отто, на чьем лице играла тихая, до дрожи безмятежным улыбка:
- Черной ели кровью...
Улыбка медленно сменилась удивлением. Отто задергался, - пока что слабо, что-то промычал - вырвалась пузырьки изо рта, но Лауфья, глядя в глаза ему, покачал головой:
- ...да озер корнями...
Отто отчаянно бился, мотал головой, колотил по рукам Лауфьи, с нечеловеческой силой удерживающими под водой его тело - а я, кажется, сорвал горло, пытаясь вытолкнуть прочь из горла отчаянный крик.
- Костью бледной рыбы, и змеи слезами, пеплом да водою, горем и бедою...
Отто в последний раз рванулся, - и затих. Только волосы шевелились вокруг лица - удивленного... бледного.
Мертвого.
- ...
Что там было дальше, в заклинании-не-заклинании Лауфьи, я не дослушал. Поняв, что на моих глазах мой друг только что утопил Отто, и это уж точно не может быть сном - я позорнейшим образом отрубился.
И не увидел, конечно же - да и не смог бы увидеть, - как растворенные в болотной воде мельчайшие капли чего-то иного, повинуясь управляющей команде, исходящей от достаточно полномочного оператора, начинают восстанавливать поврежденные ткани и клетки.
