Так невозможно бытие мужа без жены и жены без мужа…»

Я фыркнула и с силой захлопнула томик. Бытие у её невозможно, подумать только! А то, что старик Огнер с женой после смерти сына, только в невестке утешение находили – на это насрать, конечно! И что возраст ещё позволяет десять раз замуж выскочить - тем более забудем, как же. Отточко ведь головешкой стал. Потому что Лиличка язык за зубами держать не могла. Жизнь кончена, что.

Вдруг из декольте трупа начала выползать червекрыса. Сбросив тварь носком сапога на пол, я втоптала её череп в камень. И ещё раз. И ещё раз. И ещё. И...

***

Когда Атум окончательно закрыл Апри, в долину пришла стужа и тьма. Даже днём в небе висели звёзды, подмигивая сквозь разноцветные всполохи. Снег занёс все мелкие бугры и кочки, бортики палисада, и поднял дороги на добрый локоть. Из пяти ступеней крыльца осталось три, а я, наконец, поняла, зачем дверям в сад два порога. В самом же саду теперь стояли белые деревья с причудливыми кронами. Это пар от горячих источников тек по долине, изменяя ландшафт и растворяя в полумраке окружающие предметы. И рассудок людей.

Теперь, когда разорвалась последняя ниточка ободрения в лице Лилиан, окончательно осиротевший отец Отто камнем погрузился на дно алкогольных рек. Но точила его не столько смерть сына, сколько клеймо государственной измены. Огнер, преданный сторонник централизованной власти, никак не мог поверить, что его собственный отпрыск боролся против самого святого в этом мире. Жена старосты придерживалась другого мнения.

Женщина и мать, Дейла оплакивала не погибшую душу еретика, а терзания родной плоти. Старухе было категорически всё равно, кого именно обвинять в трагедии – но обвинить надо всенепременно. Поскольку государство – вещь слишком абстрактная, а лорд Жемчужного – далёкая, мишенью стала я. Как иначе? Близкая подруга Отто и человек, сначала названный сообщником, а потом оправданный и избежавший наказания. Вот и Лилиан, несчастная девочка, тоже считала виновной именно меня.

Вместо того, чтобы предаваться скорби и молиться за упокой детей, Дейла стала кречетом кружить вокруг нас с Халнером, пытаясь докопаться до «истины». Без просьб и без надобности, старуха периодически приносила продукты, оказывалась на той же скамье в церкви, и всегда лично забирала в стельку пьяного мужа, не давая тому проспаться в тепле и комфорте Варди: староста поместья и дальний родственник Халнера, Огнер регулярно заваливался к нам, обсудить дела Хейдар… и выпить.

Надо ли говорить, что всё это, вместе с бесконечными заботами о хозяйстве, порядком надоедало? Чтобы поменьше срываться, я углубилась в оружейные исследования. Успешно: скоро мощности восстановленного Лучика хватало, чтобы срезать толстое дерево, а вторая установка отслеживала мух в воздухе.

В один из вечеров в бывшую чайную, теперь пропахшую металлом и пеплом, заглянули Огнер его бутылка. На моё несчастье, Халнер как раз пошел к Дарну доказывать, что мир вертится не вокруг сцены, и что к весне надо бы вложить деньги в поддержку хозяйств долины, а не только восстанавливать испорченные балбесами-кадаргами декорации.

Устроившись в углу на диване, порядком заляпанном углём и металлической стружкой, Огнер начал одностороннюю беседу. Что за камешки да что за книжки, почему же такая ягодка одна, вот уж он бы времени даром не терял... Я лишь качала головой да хмыкала, поглядывая, чтобы старик не приближался слишком близко к перламутровым вазочкам. Не смотря на внешнюю похабность, злосчастные сосуды прекрасно подошли для хранения различных химикатов. Главное, не жалко: одну взорвёшь или разобьёшь – другую с чердака принести можно. Не то, что колбы да пробирки, которых у Эвелин не допросишься.

Вечер тянулся мучительно – нет ничего хуже пьяного монолога ни о чём. Наконец, часы в углу прогукали полночь. Огнер встал, держась за стену, и начал раскланиваться и витиевато прощаться. Длиться бы этому ритуалу ещё кучу времени, но тут за нерадивым супругом пришла Дейла. Отказавшись от помощи, она взвалила на себя пахнущее потом и алкоголем тело, и направилась к выходу.

Вдруг Огнер застонал. Оттолкнув жену, он встал на ноги, сделал несколько шагов назад, и рухнул на диван.

- Оги, Оги, миленький! - залепетала Дейла, всплескивая руками.

Я подскочила к старику. Пульс неровный, губы синеют, левая сторона лица дёргается.

- ****! Его надо в лазарет!

- Н-не надо в л-лазарет, - икнул Огнер, открывая глаза, - я… я в-всё.

- Оги, Оги, ты меня слышишь? – снова запричитала Дейла, но муж прервал её.

- М-молчи ж-жена! Св-свет А.. алд… Кххх…

Захрипев, Огнер схватил меня за одежду и с силой притянул к себе.

- Св.. кт… скаж-жите… Х-хозу… Дела, от-тойди… скаж-жите мастеру Х-халнеру… я никгда… я всй душой Имп… а эти уб-блюдки… прростите… цы.. р-рят Пер-рерожд… ересь… теперь ид-диоты рог-гатые… х-хот-б-бунт… уб-бить… м-маст-тера Д-д-дарна… они… инквиз… длж… знать…

Заикание стало совсем невнятным. Старик замолк и, вздрогнув несколько раз всем телом, описался и начал синеть. Рыдая, рядом с ним упала жена. Я развернулась к столу, к клетке с таусами – огненными птицами срочной почты. Черкнуть несколько слов, засунуть бумажку в кольцо на лапке, повернуться к окну…

- Инквизиторская мразь!!

Спасла быстрая реакция: вазочка разлетелась о дверь за моей спиной. Слава богам, в этом сосуде щелочь, а не огонь.

- Мрр-раази! Это вы убили Отто! - Дейла выхватила с тела мужа нож и бросилась вперед, - Лили-то знала! Ты сдала Отто! Моего мальчика! Огнер, старый идиот, доносил всё этому ублюдку в сане, а ты, его шлюха, следила! Мразь! Мразь! Не уйдёшь!…

Да, давненько таких лиц не видела. Почти как у любителей нажраться кактусов перед боем, честное слово.

Выпустив тауса и подпустив старую каргу ближе, я выбила у неё нож и смачно ударила по точке расслабления. Давно мечтала. Так, и что теперь? Добить или сама перекинется?

- Эт-то ещё что? – спросили за спиной.

- Да вот, похоже, Огнер кони двинул, - не оборачиваясь, ответила я, и начала ловить тауса по комнате, - просил передать, что... пер-рерожденцы, ах ты, дрянь! хотят то ли бунт устроить, то ли Дарна уб-бииить… вот говняшка крылатая, а! Короче, Сопротивление не дремлет…

- ****! Ты не говорила про агитацию перерожденцев! - одним движением Халнер выцепил тауса из-под потолка и засунул обратно в клетку, едва не погнув дверцу, - с Дейлой что?

- Спятила с горя, что. А ещё Огнер лишнего сболтнул, и она, похоже, догадалась, что ты в сане… Или просто заистерила, у вас любят Инквизицию во всем на свете обвинять. Ну и на меня кидаться стала. Вот я её и утихомирила. А в Сопротивлении мне не сильно-то доверяют, и Марш планами своими не делится, говорила тебе десять раз. Ладно, что будем делать с телами-то?

Халнер выругался сквозь зубы и присел рядом со стариками.

- Придумаем что-нибудь. Монторпы тебя раздери, Кети! Твоя несдержанность нас обоих угробит когда-нибудь!

Он пощупал пульс у Дейлы, потом наклонился над Огнером.

- Великий Апри! Да он живой ещё! Так… Тогда, пожалуй, так…

В клетке таус обиженно пригладил перышки, встряхнулся, и опрокинул плошку с кормовыми угольками. Я рывком набросила на витые прутья темное покрывало. Громко щелкнув, на часах сдвинулась минутная стрелка.

- Ну, что надумал-то? На куски и в камин? Расчленять здесь будем или в сарай оттащим? Давай пока секиру наточу, что-ли. Тот узорный топор как раз подходит.

Выдохнув сквозь зубы, Халнер поднялся с корточек.

- Никаких кусков. Сейчас потащишь клиента в лазарет. На лыжке. Ясно?

- Хм. Вполне. Только ты что, оставишь Дейле па…

- Разберемся. Сейчас главное - Огнер, надо точно выяснить, что он такое узнал.

- Он же почти труп! Как ты собрался что-то из него вытаскивать?!

- Не я. Ты. Я только прикрою последствия, чтобы не возникло вопросов.

И он достал из подпространства мою Нарну.

Аркан V.Иерофант. Глава 21. Умри, но помоги