Вопросы лорда остаются без ответа, в его глазнице расцветает парная стрела, и он падает на тело жены. В зал врывается несколько отрядов, споро ухватывают придворных и выводят их, разделяя на группы.

- Стой смирно, не беги, не ори, не суетись,- цедит Роберта сквозь зубы.- Сейчас слишком многое им может сойти с рук.

И я стою, тяну подбородок, выпрямляю спину, стискиваю кулаки, дышу на счет. Но глаза все равно выхватывают кромешный ужас - дети, совсем крохотные малыши, наевшиеся со взрослого стола, стали жертвами чудовищной мести безумной королевы.

Роберта цепко удерживает меня за запястье, всхлипывает и то и дело жмется к моему плечу. Стражники отводят глаза, никто не желает смотреть, как миледи теряет самообладание. Неудивительно, что нас оставляют вместе.

- Темница королевской крепости переполнена,- едко хмыкает Роберта, стирая слезы.- Садись.

Темница, как изящно обозвала эту комнату миледи, давит. Темные стены, солома на полу, единственная скамья. Тяжелый запах сырости и плесени. Мы сидим тесно прижавшись друг к другу, и я слышу, как заполошно бьется сердце Роберты. Миледи выше меня и я укладываю голову ей на плечо, она сжимает мою ладонь. Проклятые духи, как же страшно.

- Они не могут казнить весь двор,- кого убеждает Роберта, себя или меня?

- Король может все,- я думаю о правителе Дин-Гуардира. Как бы поступил дед в этой ситуации? Зная ответ, я все больше страшусь предстоящего.

Шум в коридоре то нарастает, то стихает.

- Они идут по камерам,- шепчет Роберта, ее губы белеют.

- Это логично,- я встряхиваюсь, встаю. - Чтобы они не затеяли, мы это переживем.

Роберта усмехается, расправляет платье и остается сидеть. С искренним раздражением осматривает подол своего платья - налипшие соломинки не радуют взгляд леди. За считанные мгновения, пока к двери нашей темницы подходит таинственная процессия Роберта превращается в утомленную, скучающую придворную даму. Ее не трогает ни вид, ни запах темницы. Даже холод терзавший нас отступил.

Дверь распахивается без шума и лязга, первыми входят двое бойцов, они держат нас на прицеле арбалетов. Роберта смеется, да и я улыбки не сдерживаю. Но смутить никого не удается, разойдясь в сторону бойцы продолжают удерживать нас на линии выстрела.

- Так даже короля не защищают,- томно произносит Роберта и облизывается. Верная жена и почтенная мать семейства выглядит непристойно. В моем понимании так могут вести себя исключительно падшие женщины.

- А что его защищать, он в своих покоях,- скрипучий голос предвещает появление своего хозяина. Лорд Дирран явился не один. Позади него высокая, закутанная в черное фигура.

- Доброго дня, милорд,- приседаю в классически правильно реверансе. Роберта только склоняет набок голову и молчит.

- Уж давно вечер,- светски улыбается старик.- На портальной башне вас ожидает маркиз Амлаут, с ним основной кулак Ковена.

- Приятная новость.

- Возможно,- уклончиво отвечает Дирран.- Возможно, вы были отравлены королевой.

- Я устала, милорд, даже боятся сил не осталось.

- Особым образом сформулированная клятва не даст нам с тобой и рта раскрыть,- отмирает Роберта. Лорд Дирран соглашается, и фигура выходит чуть вперед.

- Вы будете повторять следом за мной,- голос колдуна тих.

И мы повторяем, каждую фразу и каждую клятву - мне кажется, что выхода нет. Проклятые духи, они предусмотрели абсолютно все. Писать, говорить, на родном и иностранном языках, открывать свое сознание мастеру снов и воспоминаний - мы не можем ничего.

Когда нас покидают, я без сил опускаюсь на солому. Роберта притягивает меня к себе на колени.

- К чему это все?- голос ломается, хрипит. Роберта вздыхает и гладит меня по волосам:

- В Дин-Эйрине не все гладко. Король выбивается из сил, но править у него не выходит. Не этому его учили. Даже после коронации не утихли слухи, что именно он расчистил себе путь к трону. Новое Противостояние будет, но будет оно лишь в пределах этого Дина.

- Гражданская война,- эхом откликаюсь я,- сын против отца. Это было и у нас, сорок лет назад.

- Я родилась в год коронации Вортигерна,- Роберта усмехается.- Твой дед был готов к войне, он развязал ее, он же и остановил. Месяц беспорядков не назвать войной.

- Ты даже не знаешь сколькие были казнены,- качаю головой. Остались документы, безликие цифры и короткие строчки приговоров. Я читала их, в старом архиве. Даже удивительно, как эти бумаги оказались в свободном доступе.

- Знаешь, как говорят? Еще нарожают.

Двери вновь отворяются, и вновь первыми входят бойцы. Только уже другие - маркиз в сопровождении другого лорда, невысокого, коренастого мужчины. Роберта глухо вскрикивает, но я уже не вижу, что происходит - Атолгар подхватывает меня с пола и прижимает к себе. Зарываюсь лицом в его камзол, крепко-крепко обхватываю руками и понимаю, что не способна отказаться от этого мужчины. От всего, что он может мне предложить.

- Что здесь произошло? Берта, что?

- Она не может ответить,- хрипло выдавливаю я.

Несколько фраз будто прорывают плотину: я чувствую, как намокают мои щеки. Слезы текут ручьем, я лишь сильнее, плотнее прижимаюсь к Атти. Он зарывается пальцами в мои волосы, разрушая остатки прически, выплетая ленты и бусы, отбрасывая их в сторону. Отрывает меня от себя, обхватывает мое лицо руками и целует. Целует мои щеки, губы, лоб. Я поднимаюсь на носочки, прижимаюсь ртом к его губам. От поцелуя что-то тает в груди, становится легче и улыбаюсь прямо в поцелуй. Атти смеется, шепчет, что я слишком сильно его напугала, что он больше никуда меня не отпустит, что положит к подолу моего платья весь мир.

- Видят Боги, милорд, нам сейчас молоко с печеньем куда нужнее чем мир,- сварливо произносит Роберта и я краснею, отрываясь от сильного и надежного мага.- Игрейн, не следует так опрометчиво отдаваться мужчине.

- Миледи! Это поцелуй, а не что-то иное,- вспыхиваю я.

- Когда ты отдашь ему свое «что-то иное» будет поздно,- отрезает Роберта.- Кто присматривает за тобой в Ковене? Как зовут твою дуэнью?

- Роберта,- улыбаясь, негромко произносит незнакомый мужчина.

- Помолчи, дорогой. Так что?

- Дуэнью леди Адалберт зовут Роберта Лайсса, миледи Лайсса,- хохочет боец и добавляет,- милорд Адалберт согласился взять на себя обязательства по сохранению твоей жизни, Берта.

- Подробности?- живо интересуется миледи и мне приходится вмешаться:

- Может, мы уйдем отсюда?

- Надо подождать,- Атолгар обнимает меня и прижимает к себе. Прячусь под его рукой, не обращая внимания на гневный взгляд Роберты.

- Маркиз, вы намерены предложить леди Адалберт свой браслет?

- Роберта!

- Помолчи, Игрейн,- властно произносит миледи Лайсса.- И отойди ты от этого развратника, ради всех Богов!

- Можно идти,- в темницу заглянул Квинт.- О, прекрасная Роберта, кого же ты столь грозно прожигаешь взглядом? Здравствуй, Ройн,- Терцис пожал руку мужчине и подмигнул мне.

- И ты не хворай, бесстыдник,- Роберта с прищуром посмотрела на Терциса,- потакаешь небось другу своему? А миледи потом что, замуж в красном платье?

Я вздрогнула, большего позора и представить сложно.

- Давайте уже пойдем?- взмолилась я, и мы наконец покинули темницу. Под злым взглядом Роберты Атолгар подхватил меня на руки и понес. Я закрыла глаза и спрятала лицо у него на груди. Вдыхая горьковатый запах дыма, мяты и табака я медленно уплывала в сон.

Меня разбудил громкий стук. Посреди моей спальни стояла Роберта, она как раз поднимала с пола небольшую скамеечку.

- Доброе утро, милая. Маркиз запретил тебя будить, но я случайно уронила эту чудную вещицу.

- Которую вы принесли с собой, миледи?- хрипловато спрашиваю я, и Роберта кивает. Царственно развернувшись, она выходит, бросив через плечо:

- Поднимайтесь, миледи, я жду вас в гостиной.

С четким ощущением, что моя жизни меняется, выхожу в гостиную. Там на всех поверхностях развешены мои платья, среди которых прогуливается Роберта.