— О, теперь я понял. Постоянно ‘плохой плохой плохой Ранта’, но когда дело доходит до тебя, тебе нечего сказать. Я всеее понял.

— Понял что? О чем ты вообще?

— Ты, черт возьми, знаешь, о чем я! Вам, ребята, легко винить меня во всех НАШИХ проблемах, поэтому вы делаете это постоянно. И что? Вы чувствуешь себя от этого лучше? Как настоящая команда? Это ваша идея построения солидарности?

— Стой, мы…

— Ты говоришь, что это НЕ правда? Чертов лжец.

— …не то, чтобы мы вместе прячемся за твоей спиной и виним тебя во всем, — сказал Харухиро.

— Почему? Почему бы вам этого не делать? Не нужно говорить эту чушь, потому что все уже решили. Вы, ребята, уже решили, что я ваш козел отпущения.

— У тебя паранойя.

— Ты действительно так думаешь? — голос Ранты сочился сарказмом. — Ладно. Благодаря мне, вы, ребята, можете просто игнорировать ваши собственные ошибки. Но позволь сказать вот что: я когда-нибудь, КОГДА-НИБУДЬ, заикался о том, что вы обращаетесь со мной как с козлом отпущения? Я говорю это сейчас, потому что ты первым начал, Харухиро. Если бы ты не вытащил меня сюда, я бы и дальше помалкивал об этом. Мне наплевать на детские игры, что надо ладить с остальными детишками в классе. Если вы хотите меня ненавидеть, ненавидьте сколько угодно. Я буду играть роль плохого парня, без разницы. Конечно. Ладно. Но мы ‘команда’ и я делаю свою часть. Потому что это называется ‘командная работа’.

Харухиро открыл рот, чтобы ответить, но не смог найти слов. Он привел сюда Ранту с намерением попросить его покинуть группу. Его рассуждения убедили его, что так будет лучше для команды. Честно говоря, он не был уверен, что способен выкинуть Ранту, но он просто хотел оговориться об этом. Дать Ранте шанс улучшить свое поведение и позволить ему узнать, что они не могут быть одной командой, если он не сможет.

Во всяком случае, так планировалось.

Может быть, его рассуждения были односторонними. Действительно ли они используют Ранту как козла отпущения? Ему с трудом в это верилось. Ранта также разделял ответственность в том, что все постоянно винят его. Он мог винить только себя, что остальные выделяют его недостатки.

Мы не ошибаемся. Только Ранта полностью, совершенно, абсолютно неправ.

Если это правда, тогда лучше избавиться от Ранты сейчас, чем потом. Лично, это было на плечах Харухиро. Он мог потом объяснить все это остальным, и они бы поняли, так ведь? Проблема заключалась в том, что он не мог сказать наверняка, что он не будет жалеть об этом позже.

И если будут какие-либо сожаления, они будут давить на Харухиро все сильнее. Он единственный, на кого давят факторы, он единственный, кто выносил решение, и он единственный, кто выкинет Ранту. В конце концов, груз ответственности был слишком тяжелым для него.

Почему? Почему я один должен иметь с этим дело?

— Я пойду спать, — объявил Ранта, поднявшись на ноги и возвращаясь в свою комнату.

Харухиро, не шевелясь, остался там же, где и был. Внутри у него была тяжесть, и его желудок очень сильно болел.

Я не хочу больше этого делать, подумал он про себя. Я не хочу больше думать об этом. Хватит, хватит. Я не подхожу на роль лидера. Я не могу. Я не могу взять на себя ответственность. Манато… помоги мне…

Он хорошо понимал, что Манато больше нет, но это не волновало его. Не было никого, кого бы он мог спросить.

— Лидерство действительно такое одинокое…?

Быть лидером — это не его. Будто бы пытаться наполнить дырявый контейнер.

Люди — загадочные создания.

После пробуждения, отойдя от ночного сна, казалось, что все раздражения, сомнения и печаль от ночи будто бы и не существовали. Ранта выглядел вполне нормально, не отличаясь от обычного себя.

Все уже знали, что сегодня планировалось вернуться в Шахты Сирен, и это решение они приняли также из-за того, что хотели повысить их заработок. Они вошли в горы, с легкостью очищая первый страт от низших кобольдов и кобольдов-рабочих, и начали спускаться ко второму страту.

Они дошли до сюда еще вчера, поэтому сегодняшняя их цель состояла в том, чтобы добраться до третьего страта. Харухиро не был уверен, что все полностью поняли, как сражаться с кобольдами, но было очевидно, что они стали предугадывать и следовать за движениями врагов лучше, чем вчера.

Легко. Мы разбираемся с этим без проблем, подумал Харухиро. Но оптимистов часто ожидает горькое разочарование.

Колодец на следующий страт появился вдалеке. Рядом с ним…

— Это кобольд? — Харухиро задал вопрос вслух.

Когда в поле зрения возникало что-то похожее на врага, все ждали, пока Харухиро в одиночку сходит на разведку. Когда он подобрался поближе, он не поверил своим глазам. Он был огромен. Это старший кобольд? Рост обычных кобольдов составляет около 150 см, и он слышал, что старшие кобольды на 10 см выше.

Только 160 см? Не выше?

Очень большой кобольд и с ним трое подчиненных. Подчиненные были хорошо защищены: пластинчатый доспех, шлемы, круглые щиты и мечи. Они выглядели больше обычных кобольдов, которых раньше видел Харухиро, но даже так, огромный кобольд был раза в два выше, чем 2 метра. Помимо необычного роста…

— Черное и белое… — негромко прошептал Харухиро.

Черный мех вперемешку с белыми пятнами. Пятнами… Пульс Харухиро участился. Черт! Не похоже, что он уже заметил его, но если заметит… Не смешно… Это какая-то шутка, но совсем несмешная. Черт, черт, черт… Этот меч. Какого черта?! Этот меч около 120 см в длину с невероятно широким лезвием… он похож на разделочный нож, размером с человека.

Наверно, эта штука одним взмахом может разрезать человека пополам. Должно быть меч невероятно тяжелый, но кобольд носил его как легкое перышко. Наверняка он невероятно силен. Прошлая группа Мэри сражалась с этим существом?

Просто безумие, только и мог подумать Харухиро. Мы умрем. Наверняка мы все умрем.

Сильнейшими врагами, с которыми они когда-либо сражались, были гоблин в пластинчатом доспехе и хобгоблин, но это совершенно иной уровень. Даже не из той же лиги. Черт. Он силен. Невероятно, безумно силен.

Харухиро вернулся к остальным. Хоть он не видел свое лицо, он знал, что оно наверняка белое как лист бумаги.

— Это Дезпатч. Он здесь, — сообщил Харухиро.

Шихору ахнула, и Могзо резко выдохнул. Наверно, Мэри ожидала что-то подобное, поэтому она просто нахмурила брови и слегка кивнула.

— Дезбатч… — прошептала Юме.

— Дезпатч, — автоматически поправил Харухиро. Привычная рутина немного успокоила его. Он посмотрел на Ранту.

— Идем! Нет другого выбора, кроме как прикончить его, — Ранта тихо рассмеялся. Наверно, он пытался быть крутым с этой улыбкой, но он всего лишь был полным идиотом.

Что ж, Харухиро ожидал этого от него.

— Окей Ранта, — ответил Харухиро. — Иди вперед. Мы подождем здесь. Удачи!

— Значит вот ты какой, да? — сказал Ранта. — Чертов трус.

— Точно, — Харухиро согласился. — Итак. Ты идешь или нет? Что это будет? Скорее решай.

— Похоже нет другого выбора… — Ранта почесал подбородок большим пальцем. — …кроме как разобраться с ним позже. Счастливчик Дезпатч, проживет на несколько дней дольше…

— Да-да, тот еще счастливчик.

— Иди и скажи это ему, Харухиро. Только что он с трудом избежал от смерти от моих рук, — скомандовал Ранта.

— Иди и скажи ему об этом сам. У меня есть дела поважнее.

Никто кроме Харухиро не навлек на себя выходки Ранты. Даже Юме, которая всегда быстро укоряла его, молчала на протяжении всего разговора. Наверно, это показывало то, как она устала от него. Затем Харухиро понял: оставаясь единственным, кто развлекался так с Рантой, когда все остальные остаются в стороне, может показаться, что они ведут себя как лучшие друзья. Подумав об этом, он почувствовал отвращение.