Таксист доставил меня обратно на работу. Ужасно хотелось отпроситься домой, но узнать об Анжелике хотелось больше.

В офисе было тихо. В нашей комнате никого не было, за соседними дверями негромко бубнили сотрудники. Я открыла свой отчетный файл по клиентам и стала заполнять карточку "Рудольф Нейман". В отличие от многих предыдущих клиентов, я ничего не могла вписать в рубрику "семья", не знала даже его родной город, зато список посещенных мест, пожалуй, превышал аналогичный за все предыдущие полгода. Последним я из какой-то дотошности вписала адрес того подвала.

Заглянул дядя:

- Ты здесь? Что домой не идёшь? Все уже ушли.

Ах, да, сегодня же суббота. В этот день мы работали только до двух и не все, а по командам. Видимо, сегодня был день старшего Кавьяра.

- А что с Анжеликой?

Дядя зашел и закрыл за собой дверь.

- С Анжеликой всё не так просто. Начиная с того, что из детского дома она пропала ещё в декабре.

- Но… Как же она выжила?

- Пока многое неясно, но, похоже, она не сама ушла из детского дома, а её выманили. Прятали в этом подвале, кормили-поили, а с позавчерашнего дня не приходили.

- И что теперь с ней будет?

- Ничего не будет. Вернули в детский дом,

- А…

- Даша, пока мы ничего толком не знаем, - терпеливо сказал дядя Матвей. - Пойдём домой, нам с Димкой ещё собираться – сегодня вечером выезжаем к отцу.

Ой, а я и забыла! И про знакомство с роднёй Андрея Светланку не расспросила! Даже у Димки не поинтересовалась. А бабушке и своим в эти полторы недели совсем не звонила.

- А когда вернётесь? – я выключила ноут и стала одеваться.

- Завтра ночью, так что в понедельник с утра будем. Кстати, ты как Неймана проводила? Всё в порядке?

- Наверное, не всё, но сделала, что могла, - честно призналась я.

- Мда, у него с утра эмоции бурлили, уж как девочка сказала "папа", я сам чуть не закачался от такого взрыва. А она сама – горше горького, эх! Видала, как Димка пулей выскочил! Да и ты тоже… Взбаламутил нас немец, - сокрушаясь, дядя запер офис и предложил подбросить.

Я отказалась. Мороз хоть и щипал щёки, но мне хотелось побродить среди равнодушных, занятых своими делами людей и попытаться поймать хоть какие-то мысли, найти свою опору, с которой я буду жить завтра, послезавтра и дальше без НЕГО, рыжего, улыбчивого, вспыльчивого, любимого.

Назавтра я подбирала свои "хвосты". С утра позвонила Светланке, чтобы выслушать подробный отчет о знакомстве будущих родственников, потом поехала к своим. Мишка очень обрадовался и засадил меня рисовать ему космос. Увы, я тоже плохо себе представляла, что хотел бы видеть учитель рисования, поэтому начертила братишке схему Солнечной системы и галактику Млечный Путь где-то на заднем плане. Мишка одобрил: "Пойдёт!".

Денис в своей новой комнате разложил конструктор по всему полу, меня предупредили: "Мы теперь туда не ходим, он сам полы моет и пыль протирает". Зоя делилась впечатлениями, как в новом коллективе отмечали праздники.

К бабуле попала уже под вечер. Я давно заметила, что стараюсь приехать к ней так, чтобы заночевать. Конечно, она меня ждала с домашней лапшой, пирогами и разговорами за жизнь и за полночь.

Я рассказывала взахлёб, улыбалась воспоминаниям и сердилась неизвестно на кого. Под конец не выдержала, закрыла лицо руками и простонала:

- Бабуль, я не увижу больше его!

Она обняла мою головушку:

- Увидишь.

- Когда?

- Нескоро. И ничего радостного не принесет эта встреча.

- Пусть. Бабуль, я всё равно его не забуду.

- Забудешь, - ошарашила она меня.

- Но ты же не забыла деда!

- Эка, сравнила! Мы с ним, считай, десяток лет душа в душу жили, деток родили. И я же знала, что он уйдет, а не могла поперёк себя пойти. И как от живого отрывала. Сколько слёз в подушку пролила, никто того не ведает. А таки забыла!

- Как?

- А так! День за днём, а ты как думала? И перестала тосковать да на дверь оглядываться. И других мужчин увидела, да и они меня увидели, только больше не хотела замуж. Ещё раз обжечься боялась. Дар ведь не удержишь, надо довериться человеку, ан такого не встретилось. Если б встретился – пошла бы на край света. А тебе встретится.

- Мне уже встретился, - с отчаянием проговорила я и вдруг вспомнила, - бабуль, спасибо, что Димку тогда предупредила. Что ты видела?

- А ты сама что-то почувствовала?

- Какую-то опасность, как будто наше время истекало, и путь таял.

- Если б Дмитрий не успел, плохо было бы. Говорить не буду, ни к чему. А обойти этот поворот было нельзя.

- Бабуль, а ты всё знала, да? Про Рудольфа?

- Кое-что знала. Я тебе уже как-то говорила, твою линию сложно просматривать, слишком порой всё резко изменяется, потому для других видящих ты и вовсе закрыта будешь. А линию Дмитрия видела. Всё, геть в кровать.

Как же хорошо проснуться у бабули, пусть даже в 5.30, позабыв переключить режим будильника на телефоне. Зато вечером пораньше усну! Полежать десять минут, составляя план на день. "День за днём", как сказала бабушка Анна.

Сегодня предстояло словить к обеду Димку и вытрясти у него подробности их визита к деду, а ещё давно у Аллы новостей с личного фронта не спрашивала. А вечером надо посмотреть телевизор. А может, записаться в какой-нибудь клуб по интересам. Но сначала – подъёооом!..

"Подъём, сказала!..

Дарья, всё равно вставать придётся!.."

Я расслабленно разлеглась, раскинув руки на всю кровать, ленясь пошевелиться. Мысли текли неторопливо:

"Ну, всё-всё, хватит, "день за днём", час за часом… минутой раньше, минутой позже…

Далёкая страна Германия…

А даже если б и близкая…

Как-то жила раньше! Чем жила раньше?..

Такая мягкая подушка, зачем вообще вставать? Отчет я написала, всех навестила, может, отпуск взять?

Бессрочный…

И уехать…

В Германию…

А Димка знает город, где живёт Рудольф…

Наверное, у меня температура… Может, даже грипп…

Дурёха Машка, я бы и на Таймыр поехала…"

Бабушка постучала в дверь:

- Подымайся, Даша, чайник вскипел.

- Уже встаю! - а голос совсем не простывший, придётся идти.

Накормленная и с заново промытыми бабулей мозгами, я с мрачной решимостью вошла в офис, не позволяя себе даже сосредоточиться на воспоминании, как Рудольф открывает для меня дверь.

Бухгалтер перечислила зарплату за январь. Ну что ж, она нисколько не отличалась от декабрьской. Втайне я рассчитывала, что получу больше хотя бы на сто рублей, тогда можно было бы на разницу купить безделушку-брелок и воображать, что это его подарок. Ну что за девичьи глупости!

Я даже присмотрела этот брелок: симпатичный дракончик, сжавший зубами кольцо, – символ заканчивающегося завтра восточного года, вырезанный из золотистой древесины, отливал на свету рыжим и будто ждал меня среди вереницы черных змей, "няшных" котят и прочих стичей. Позавчера, выбрав для Анжелики брелок с пятью подвешенными на разной высоте сердечками, я аккуратно задвинула дракончика в дальний уголок, собираясь позже купить себе как подарок от него. А сейчас вдруг испугалась, что, поддавшись наивному порыву, упустила брелок.

20.15. Кажется, магазинчик работает до девяти. Я метнулась одеваться.

На улице мело. Снег тут же набился под накинутый на волосы шарф, а пока я прикрывала уши, забрался в рукава шубки, надетой поверх домашней футболки. В теплое помещение я вбежала вся залепленная снегом. Пожилой кореец-продавец обтачивал на станке ключ, рядом, перебирая магнитики, поджидала завершения работы женщина. Подростки выбирали из остатков настенные календари. Прилавок был завален разными безделушками, мелочовым товаром.

Мой дракончик преданно ожидал в кучке брелоков, матово сияя рыжиной, видимо, его уже вытащили из дальнего уголка, повертели и оставили. Женщина с ключами отошла. Кореец неспешно вынул красный мешочек с вложенной бумагой и, раскрыв, протянул мне, чтобы я засунула брелок. Немного удивившись, выполнила молчаливое предложение и расплатилась за покупку.