Нахмурившись, он схватил пояс от ее хлопкового халата, и, притянув ее за запястья, начал привязывать их к металлической спинке кровати.

Он хотел связать ее. Сделать жертвой. О, Боже.

— Люк! Не надо...

Ее стала одолевать леденящая паника, девушка извивалась и билась под ним. Но Треверсон, даже не сдвинулся с места.

— Пожалуйста, не делай этого!

Мужчина полностью игнорировал ее мольбы. Его тело было словно якорь, придавивший ее к матрацу, пока он, схватив второе запястье, пытался привязать его к изголовью. Девушка отбивалась, как могла, но Люк был в сто раз сильнее.

Алисса начала потеть. Холодный страх снова пронзил живот, и она боялась, что ее сейчас вырвет. Когда он привязал оба запястья, обездвижив руки, девушку охватил ужас.

Алисса билась и кричала:

— Люк, пожалуйста! Не делай этого. Нет...

Она пыталась подавить рвущиеся из груди рыдания, сохранить спокойствие, но с каждой секундой неподвижности и его власти, ужас усиливался.

— Чего не надо? Убеждаться в том, что ты задержишься в моей постели? У тебя не получилось провести время с любовником, ты до чертиков напугала меня своим исчезновением и послала меня. А теперь еще отказываешься разделить со мной свое роскошное тело, которое сводит меня с ума каждые проклятые день и ночь.

— Тайлер не мой любовник! Он никогда им не был. Я знаю, что ты не веришь мне, но, пожалуйста....

Кроме страха, она ощутила, как он полностью сломил ее защиту, и на ее сердце образовалась огромная трещина.

— Просто развяжи меня. Отпусти. — Девушка всхлипнула.

— Обратно к Тайлеру? Нет.

Алисса заставила себя взглянуть на него и вздрогнула, когда увидела едва сдерживаемый гнев и мрачную решимость, ожесточившую его лицо.

— Мы не можем так жить. Отпусти меня. Пожалуйста.

Ее мольбы не действовали на Люка. Его полыхающий взгляд остановился на ее лице, затем опустился к груди, задержался на животе. Когда он вернулся к ее лицу, мужчина уже кипел собственническим гневом, что заставило ее пульс забиться от ужаса и страха.

— Я не могу, — он обхватил пальцами ее запястья и лег на нее. — Ты моя жена, черт побери. Это должно что-нибудь значить для тебя.

Что? Что он может заставить ее заниматься с ним сексом в любое время, когда только захочет?

— Люк, нет!

Алисса только это и смогла произнести, прежде чем его рот прижался к ее губам. Его язык захватывал, его губы сокрушали, и она ощутила свой вкус на его губах. Отчаяние, ярость, настойчивое стремление — все закружилось в водовороте его поцелуя. Он хотел ее. Она боялась, что мужчина не воспримет слово «нет» как ответ.

Руки Люка сжались на запястьях Алиссы. Захват усилился, когда его поцелуй стал глубже. Защита, которую она вырабатывала месяцами и годами, чтобы блокировать кошмарные воспоминания, рухнула. Ей будто снова было пятнадцать, когда она была слишком доверчивая. Слишком наивная, чтобы понять, что ее жизнь вот-вот изменится навсегда. Она задрожала и забилась изо всех сил, пытаясь сделать хоть что-нибудь, чтобы сбросить с себя вес тяжелого мужского тела, душившего ее и причиняющего боль. Она знала, что начинается мучение. Боже, как пережить весь тот ужас снова?

Паника охладила ее мозг, и Алисса укусила Люка. Он отстранился, зажимая рот.

— Нет! Не делай этого. Пожалуйста, Боже, не делай этого. Я не могу. — Затем против своей воли, она разрыдалась. — Не причиняй мне боль.

Ее мольбы пробились сквозь его ярость. Люк мгновенно отскочил от нее, выражение похоти сошло с его лица, сменившись беспокойством.

— Тебе больно, сладкая?

Слезы обожгли ее глаза и потекли по щекам горячими дорожками, когда она повернулась на бок, насколько позволяли связанные запястья, и поджала ноги к груди.

— Пожалуйста, отпусти меня.

Она еще не закончила просить, а пальцы Люка уже развязывали узлы, освобождая оба ее запястья. Девушка была свободна. Бросив на него обвиняющий взгляд, полный боли, она побежала в ванную.

— Алисса! — закричал он, в его голосе сквозила тревога.

Она не ответила и продолжила бежать, услышав пугающий звук его шагов позади. Наконец, достигнув ванной комнаты, она захлопнула дверь прежде, чем мужчина смог попасть внутрь, и заперла ее за собой. В безопасности... на данный момент. Что ей делать, если он не уйдет? Прислонившись к прохладной двери, девушка задыхалась, прошлое продолжало мелькать картинками в ее голове, напоминая о боли и ужасе. Но это был другой день, другой мужчина. Неужели Люк действительно причинил бы ей боль? Может, она переусердствовала? Она, безусловно, показала ему свое слабое место. И если он этого еще не понял, то ему следовало догадаться, насколько уязвимой была его жена. Съехав по двери вниз, Алисса прижалась к ней спиной, закрыла лицо руками и зарыдала. 

Алисса не просто плакала, она рыдала. Не от чувства вины. Каждый всхлип звучал так, словно ее сердце вот-вот разорвется, как будто каждая мечта была разрушена навсегда. Желудок Люка скрутило.

— Сладкая, — он тихо постучал. — Открой дверь. Мне так жаль. Я потерял самообладание. Я не хотел тебя пугать.

Вместо ответа, Алисса зарыдала сильнее. Когда он слышал эти душераздирающие всхлипы, страх и сожаление разрывали Люка изнутри. От девушки его отделяла дверь толщиной в два дюйма. И он прислонился к ней, чувствуя себя как в аду из-за того, что не может прикоснуться к своей жене и утешить ее.

Как могли несколько дюймов дерева разделить их так, словно между ними стоял континент боли и раскаяния?

— Поговори со мной, Алисса.

В щель под дверью он увидел, как она, сжавшись, сидит на полу, рукой вытирая с лица слезы. Какого черта он натворил?

Образ жизни Джека ему не подходил. Люк никогда не чувствовал желания связать женщину, особенно когда был в гневе. Независимо от того, что она, возможно, сделала с Тайлером, Алиссе причинили боль в прошлом. Изнасиловали. Ужас на ее лице, вызванный воспоминаниями о тех событиях, был горькой пощечиной напоминания для Люка. Тот факт, что она даже мысленно могла сравнить его с мужчиной, причинившим ей вред, вызывал нестерпимую боль в сердце. Он чувствовал себя мерзким уродом. Блять.

— Сладкая, пожалуйста. Я не причиню тебе вреда. Я тебя не трону. Только выйди и мы поговорим.

Молчание. Он лишь услышал, как она шмыгнула носом и переместилась. Через несколько мгновений, девушка поднялась на ноги. Его сердце подпрыгнуло в надежде, что она подойдет к двери, откроет и выслушает его. В этот раз он бы выслушал ее о времени, проведенном с Тайлером. Даже, если все было именно так, как он подумал, Люк все же сомневался, что Алисса хотела причинить ему боль. Она ведь понятия не имела, что он любит ее. Может быть, ему стоит признаться ей в этом. Возможно, они смогли бы обсудить все свои проблемы и спасти отношения.

Вместо того чтобы убрать барьер между ними, девушка включила душ. Мужчина постучал еще раз. Ответа не последовало. Прошло еще несколько долгих минут. Брызги воды стали громче, но не настолько, чтобы заглушить ее рыдания, которые продолжали сотрясать воздух и разрывать сердце Люка. Попытки достучаться до девушки не давали результата, но все эти рыдания не принесут пользы ни ей, ни ребенку. В ее дом жестоко вторглись, а она боялась сейчас не злоумышленников, а собственного мужа. Он должен был сосредоточиться на том, чтобы добраться до жены и убедить ее, разрешить ему помочь ей.

И снова громкий всхлип. Боже, она едва успевала переводить дыхание. Рыдания все продолжались, и каждое было громче и мучительнее предыдущего. Люк не мог больше этого терпеть. Он благодарил Бога, что когда-то Дик настоял на том, чтобы Люк посещал уроки самообороны, в том числе изучил и боевые искусства. Люк сконцентрировался и пнул ногой дверь ванной комнаты. Расколовшись, та с грохотом поддалась.

Девушка ахнула из-за занавески душевой, когда дверь накренилась на петлях и врезалась в стену. Оказавшись внутри, Люк не колебался. Он отдернул занавеску. Его жена сидела на скамейке в душе, сверху на нее лилась горячая вода, от которой валил хлопьями пар. Алисса поджала колени к груди, отчаянно стуча зубами. Девушка взглянула на него испуганными голубыми глазами, по ее лицу стекала тушь для ресниц. Увиденное неприятно поразило его.