Люк сглотнул, с трудом произнося следующие слова.

- Когда мы оттащили этого придурка от нее, она прорыдала "Опять". Когда ее изнасиловали в первый раз?

Джек отпрянул.

- Изнасиловали? Точно не за последние десять лет. Алисса и я близки. Она бы пришла ко мне. Я знаю там всех. Кто-нибудь бы проболтался.

Люка охватил ужас.

- Если не десять лет назад, то тогда раньше? В восемнадцать? В девятнадцать?

Джек поморщился.

- Да.

- Черт, - пробормотал Дик.

Кто-то изнасиловал Алиссу, когда она была подростком. Сцена с Питером, ее боль и беспомощность снова всплыли в его памяти. Проклятье! Люк чувствовал себя погано. Он обращался с ней, как с грязью и осуждал ее. Все это время он думал, что она не вписывается в его будущее и недостаточно хороша, чтобы стать матерью его детей. По правде говоря, он сам был не достоин ее. Может, Тайлер был прав, с ней ничего не случилось бы, если бы в ее жизни не появился он. Бог свидетель, он не видел дальше ее внешности, не понимал Алиссу, пока не стало слишком поздно.

- Здесь есть члены семьи? - деловым тоном спросил доктор, оглядываясь по сторонам.

- Нет, - ответил Тайлер. - У нее нет семьи. Ее привез я.

- Мы привезли ее сюда. - Перебил Люк и подошел к врачу.

Тайлер бросил на него тяжелый взгляд, но кивнул.

- Мы привезли ее сюда.

Сэди, Джек и Дик тоже подошли. Доктор едва взглянул на короткое шелковое платьице стриптизерши и яркий макияж.

- У госпожи Деверо легкое сотрясение мозга, множественные ушибы, трещины двух ребер и перелом запястья.

С каждым словом врача Люку хотелось бить Питера снова и снова. Как получилось, что богатый мальчишка мог решить, что имеет право сделать Алиссе больно? И Люк спрашивал себя, а чем он отличается от Питера. Он не причинил ей физической боли, но смотрел на нее так, как будто человек ее профессии не может иметь сердца Он растоптал ее чувства. Как Питер ее тело. Люк чувствовал себя чертовски мерзко.

- Она впала в шок в машине скорой помощи, - продолжал врач. - Но ее состояние стабилизировалось. Жизни ничего не угрожает. Со временем девушка полностью восстановится. Она сейчас спит. Мы хотим подержать ее под наблюдением эту ночь. Ей нужен будет постельный режим на несколько дней. - Врач колебался. - Госпожа Деверо отказалась от освидетельствования на изнасилование.

- Что?

Они не посадят Питера за решетку, если изнасилование не подтвердится.

- Она не может так поступить, - вставил Тайлер.

Врач бросил взгляд в его сторону.

- Я пытался ее уговорить. В вагинальной области имеются характерные признаки проникновения, и при беглом осмотре обнаружены следы спермы.

Вот дерьмо! Люк прочистил горло.

- Мы занимались сексом.

- У вас был незащищенный секс с жертвой?

Люк не смотрел на Тайлера, он знал, охранник был готов ударить его.

Вместо этого он просто кивнул.

- Около десяти утра и снова около 11-30 сегодня вечером, как раз перед нападением.

- Это все усложняет. Если она не начнет говорить, я не могу сказать, было ли изнасилование. - Врач провел рукой по взъерошенным каштановым волосам. - Если она изменит свое решение относительно освидетельствования, я полагаю, что полицейские захотят, чтобы вы оставили образец спермы, чтобы мы могли исключить вашу ДНК и найти следы подозреваемого.

Люк не колебался.

- Если Алисса это сделает, я сделаю все возможное, чтобы помочь прижать этого ублюдка.

- Что ж, у него свои травмы, в том числе перелом носа. Он не сможет никому навредить некоторое время.

Люк не чувствовал радости. Сломанный нос? Это не остановит Питера, и он снова приедет к Алиссе. Только заключение за решеткой на долгое время помогло бы. Все те записки, которые подонок оставлял ей перед нападением, хотелось надеяться, помогут упрятать его в тюрьму лет на десять - двадцать.

- Я могу ее увидеть? - спросил Люк.

Врач послал ему извиняющийся взгляд.

- Мы дали ей успокоительное, и она спит. Она пока отказалась принимать посетителей.

Конечно, Алисса предпочитала страдать молча. И почему она должна хотеть его видеть?

Подавив боль, Люк повернулся к Тайлеру и Сэди.

- Пока она поправляется, ты можешь присмотреть за клубом? Алисса станет переживать, если не будет знать, что все в порядке.

- Конечно, - отозвалась хорошенькая брюнетка.

Тайлер кивнул.

- Это часть моей работы.

- Я буду присматривать за "Bonheur" до среды. Она, вероятно, к этому времени поправится. - Люк повернулся к Джеку. - Ты сможешь убедиться, что Алисса будет в безопасности?

Мужчина нахмурился.

- Ты так говоришь, как будто уходишь.

- Я оставляю ее в покое.

- Черта с два! Она нуждается сейчас в тебе.

Люк горько рассмеялся.

- Нет, я – последнее, что ей нужно. - Он заметил брата Кимбер, идущего к ним с подносом, заполненным кофе. - Спросите у него. Он скажет вам.

Похлопав кузена по спине, Люк повернулся и увидел, как медсестра оставила свой пост, чтобы помочь роженице. Треверсон успел дойти до двери, прежде чем она захлопнулась, и оказался в коридоре. Палаты первичного осмотра располагались вокруг стола дежурной сестры. На доске в центре комнаты были указаны номера палат и фамилии, находящихся в них пациентов. Найти комнату Алиссы было очень легко. Он вошел туда.

Тонкая занавеска была задернута. Он видел ее силуэт, но не более того. Она не хочет его видеть, и он уважал ее желание, поэтому не стал отодвигать занавеску. Как же тяжело. Люк хотел сам убедиться, что с ней все в порядке, она цела и невредима. Но она ясно высказала свое желание. Сейчас это его единственный шанс попрощаться.

Люк слышал, как за занавеской работает насос, подающий кислород в легкие, слышны сигналы мониторов. Капельница у стены. Он сглотнул, желая увидеть ее, взять руку... хоть что – то.

Алисса не хотела иметь с ним ничего общего, и это причиняло чертовски сильную боль. Желая, чтобы она не спала и услышала его, он вздохнул, от его дыхания зашевелились уродливые синие занавески.

- Я так сильно жалею о многих вещах. Рядом с тобой я превращаюсь в кого-то, кого не знаю, как контролировать. И ты была права, что прогнала меня. - Он схватил занавеску, заставляя себя удержать ее на месте, а не побежать к кровати девушки, чтобы разбудить, взять ее на руки. - Я сожалею, что мое поведение заставило тебя убежать от меня, прямо в лапы Питера. Очень сожалею. Ты даже не представляешь, как близко я к тому, чтобы влюбиться в тебя. Очевидно, для нас обоих будет лучше, если я уйду.

Он постоял еще мгновение. Это все, что он хотел сказать. До свидания. Теперь Люк мог уйти, дать ей прийти в себя и продолжить жить дальше. Мужчина не мог выдавить больше ни слова. Он сжал кулаки, чтобы сдержаться, чувствуя, как на глазах вот-вот появятся слезы, и вышел из больничной палаты. Навсегда. 

— Люк?

Мужчина обернулся на знакомый голос, стараясь скрыть раздражение. Эмили.

Девушка подошла к нему. Она выглядела как модель из каталога «Lands’ End» (Прим.: американская марка модной одежды): удобные туфли-лодочки, новые брюки цвета хаки, шикарная белая блузка и маленький красный кардиган. Эти цвета идеально гармонировали с бледным лицом и темными волосами девушки. Стильные аксессуары придавали ее облику элегантность и скромность. Когда Эмили улыбнулась, ее карие глаза были полны удовлетворения. Она действительно была совершенной во многих отношениях.

Махнув рукой в ответ, Люк послал ей улыбку, больше похожую гримасу.

Взглянув на часы, с облегчением заметил, что раздача автографов и демонстрация приготовленной им еды завершится через десять минут.

Встречая и приветствуя гостей, позируя фотографу, и отвечая на вопросы журналистов, он ощущал присутствие Эмили за левым плечом. Люк перевел на нее взгляд: «Черт возьми, она выглядела решительной».

Закончив с раздачей автографов, он поднялся и подошел к переносной кухне, взяв микрофон: