— Отлично, твой долг взамен костюмчика, откуда такое добро выкопал? Или из своих старых запасов?
— Неважно, играем? — Урланг переменился, от улыбчивого интеллигентного ничего не осталось, пред ними стоял прожженный игрок, с азартным огоньком в глазах.
— Может не надо, отдай просто и идем. — Уговоры Эрики были тщетны.
Игра была для пар, поэтому пришлось Марку садиться за стол, после долгих уговоров. Был выбран крупье, Эрика встала позади Андерсона, положив руки ему на плечи. На лицах бородачей выражение несомненной победы. На лице Урланга гранитная маска. На лице Марка сотни эмоций.
Правила игры незамысловаты, а игра элементарна, на первый взгляд. Раздается по четыре карты, игроки по очереди набирают еще три, доводя общее количество до семи. После получения карты можно сделать дополнительную ставку, но ни у Марка, ни у Урланга ставить нечего. После набора всех карт, игроки подсчитывают сумму очков, а затем «сливают» две карты, так же в порядке очередности делая последние ставки, так, чтобы на руках оставшиеся четыре карты давали наименьшую сумму. Четыре одинаковые карту дают деление на четыре, то есть считаются за одну карту. Игроки открывают карты, выигрыш получает пара, набравшая в общую сумму меньше чем у соперников.
— Раздаем, — Урланг, ни словом, ни знаками не давал Марку понять, что у него на уме, и какие карты выпали. У самого Марка четверка карт давала целых 34 очка, что было, несомненно, многовато.
— Вы подумайте хорошенько, возможно есть нечто, способное стать отличной ставкой? — елейным тоном подначивал один из бородатых, — наверняка Урланг желает отыграться. Говорят, что черная ночь, когда то заканчивается.
Марк не особо верил во все эти мистические последствия не отдачи карточного долга, но был несказанно рад тому факту, что его партнер на мели.
Урланг уже открывал рот, в попытке сказать очередную глупость, в будущем заведшую всю компанию в темную ситуацию, как Эрика нагнулась и прошептала ему на ухо, отчего рот, на полу вздохе выпалил совсем другие слова: — нет, играем.
Еще три карты, Марку, принесли еще 17, итого 51. Как назло ни одной пары, всплывали тонкости этой игры еще со времен академии, правда ничего путного в голову не приходило, не смотря на слитые карты, оставалось 32, ушли десятка и девятка. Урланг все еще глядел на свои карты каменным истуканом. Бородатые не слишком скрывали свои улыбки. Предвкушая победу, они даже стали переговариваться, рассказывая в подробностях события прошлых ночей.
— Господа, пора, вскрываем, ставок не будет, — раздающий оповестил, когда последние карты были слиты в колоду.
У Марка 32, у Урланга, О чудо! У него как то оказались четыре 4 и 8 итого общая сумма товарищей — 44 очка, у бородачей оказалось больше буквально на три очка.
— Что ж, так и думал, не удержишься и сжульничаешь! — Бородач показал свою 4, получается, одна из четверок лишняя из другой колоды.
— Больно очевидно, ты это ожидал, — да, и самом деле, невооруженным глазом заметно, как спокойно отреагировали оба соперника.
— Ты, малец не встревай, ну что мистер Фигсли отдавайте вещь, а штрафом предлагаю удвоить сумму долга.
— Предлагаю обратное, вы выплачиваете нам, за ваш бесстыдный обман, суму моего долга и нижайше просите прощения.
— А ты не в себе, мистер Фигли, не пора ли привести в чувство приболевшего? — Бородачи встали…и ушли из бара прочь, чем немало удивил Эрику и Марка.
— Здесь нельзя устраивать драки. Это закон. Наказание — дыра.
— Может, стоит обождать здесь не много? А потом выдвигаться? — осторожно спросила Эрика.
— Дельная мысль мисс Коваль. — От задора Урланга остались только малые крохи.
— Так чья же карта была паленая?
— А разве, это уже имеет значение?
— ЧТО! Так это твоя…
— Пойдем лучше пропустим по стаканчику местного пойла, мистер Андерсон.
Внутри Марка все клокотало, но выпить было необходимо, горло жгло нещадно. Бармен не стал спрашивать про оплату, а молча налил в долг, видимо за упокой. Ведь расклад сил явно не в их пользу.
Пойло оказалось на вкус, как настоящая забродившая тухлятина. Прокатившись до желудка, текучий огонь, тем не менее, утолил жажду.
— Объясни мне Фигсли, какого ты постоянно нарываешься на неприятности? — спросил Марк после того, как бармен буркнул «последняя» и налил еще по одной.
Урланг горько усмехнулся и уставился на стакан, вертевший в руке.
— Вот вы военный, Мистер Андерсон, по форме, скорее всего Содружество, у Круга таких не встречал, — Марк кивнул. — Хотя бы раз десантировались с корабля? — Тут Марк хмыкнул и снова кивнул.
— Я, можно сказать, десантировался полцикла назад и остался на этой покинутой, Высшими силами планете, вы не поверите, мистер Андерсон, на все готов, чтобы выбраться отсюда, ощутить сладость гиперперехода, лицезреть звезды на расстоянии вытянутой руки, за стандартные сутки, иметь возможность побывать в десятке мест, эх, да абсолютно на все.
— Думаю, после спасения наших друзей мы вплотную подойдет к этому вопросу.
— Эх, прошу меня извинить, нужно в одно чудное место, буду скоро, после пора вершить судьбу. Мистер Андерсон, мисс Коваль, пардоньте.
Тут совершенно невзначай продолжил разговор подошедший бармен, беспрестанно натирая бокал.
— Бедолага Урл. А ведь хороший мужик, да вот не повезло ему, да-а-а-а, не повезло. Вишь как приключилось, прилетел около полугода назад, кораблик такой прыткий, красивый, ну привез барахлишка, кое- чего продал, кое-чего обменял, а потом…а потом стал играть, сначала понемногу, по ставочке, по партейке, вскоре все больше и больше, и конечной ставкой стал корабль, его то он Боссу и проиграл, говорят Босс, его потом королю подарил, шоб тот его не прикончил за делишки то темные. Вот теперь и мыкается.
Из уборной вышел Урланг, и бармен плавно удалился по своим делам. — Что же мистер Андерсон, пора в путь дорогу? Мисс Коваль прошу выходить через несколько минут после нас, эй Криз присмотришь за этой юной мисс, пока мы с моим другом сходим подышать.
Эрика возмутилась до глубины души, но Марк был непреклонен, и она пообещала выйти, как только закончится песня.
— Вот и отлично, — и уже тихо в сторону, — эта мелодия часа полтора не кончится.
Другого снаружи и не ожидали. Поодаль, за дверью, стояла прежняя четверка, в руках по увесистому обломку арматуры.
— Не хорошо заставлять людей ждать, — сказал ближайший к Марку, поигрывая дрыном и мускулами.
«Бессмысленно устраивать переговоры, но и сдаваться Небесная гвардия не будет». Он все еще держал в руке мешок с броней. Сделав вид, что аккуратно кладет ее на землю, незаметно подобрал ближайший булыжник. Любой спринтер, стартующий из низкого старта, мог позавидовать, рывку молодого человека. Не успев среагировать, бородач поплатился за свои слова хлынувшей кровью из пробитой скулы. Остальные не медлили и кинулись на обидчиков.
«Трое на двоих, уже не плохо», двое набросились на Марка, рассудив, что именно он самый опасный противник. Увертываясь от ударов, солдат разочарованно заметил Урланга неумело защищавшегося, от града ударов. «М-да, похоже трое на одного», не успев подумать, ощутил сильнейший удар в область паха. Не честно, но действенно, от боли сперло дыхание и поплыли круги перед глазами. Увернувшись еще от пары ударов, в конце концов, солдат пропустил бородача, зашедшего сзади и нанёсшего дрыном трубой удар по спине. Точно выбранная точка для повреждения, говорила о большом опыте бородачей в избиении толпой. Дальше и началось то самое избиение, сжавшись в комок и пытаясь закрывать важные участки тела, Марк извивался на пыльной площадке, под хохот противников.
— Все, подыми Крома, и пойдем, наверняка скоро придут люди босса, не хочу из-за этих слизней отправляться в дыру.
Сделав дело, банда утопала, не забыв прихватить с собой броню. Марк не хотел шевелиться, даже не от боли, от стыда. Сержант вряд ли одобрил такой поступок, выходить без подготовки, без плана, и бездарно проиграть. А где сейчас сержант? Разве имеет Марк право разлеживаться, пока сержанта и доктора Рид, возможно, пытают. Надо брать этого Урланга и выпытывать все.
