– Только странно выходит, если это кто-то из поклонников Катерины сделал или наоборот. – Я нахмурилась. – Ведь тут получается, что один погиб, а вторая вот-вот уйдет за ним.
– Знаешь, месть отвергнутого порой бывает страшной, – задумчиво протянул Женька почти то же самое соображение, что и Рэм. – Так что не надо сбрасывать со счетов возможных соперников.
– Я хотела с Катей завтра переговорить на предмет ее воздыхателей, – кивнула я. – А потом, может, и с ними пообщаться.
– Хорошая идея, – согласился Женька и остановился, заглушив двигатель, потом посмотрел на меня. – Ну что, пойдем?
Вздохнув, покосилась на сумеречную улицу, на небо, грозившее вот-вот снова разразиться мерзким дождиком, и начала снимать куртку. В отличие от книг фэнтези, где одежда при трансформации чудесным образом сохранялась, в реальной жизни все совсем не так. Приходилось каждый раз раздеваться при превращении и учитывать этот нюанс при возврате себе человеческого облика. В какой-то момент, когда на мне осталось только белье, остро ощутила на себе взгляд Лиса и отчего-то смутилась. Покосилась на него, щеки тут же вспыхнули, как облитые кислотой, и я пробормотала:
– Жень, глаза сломаешь.
Он же жадно смотрел на меня, и в полумраке салона его вытянувшиеся вертикально зрачки то и дело вспыхивали зеленым огоньком, как у кошки в темноте. Я отвернулась, как могла, завела руки за спину и расстегнула бюстик, потом скованно повела плечами, но сказать ничего не успела. Шеи вдруг коснулись горячие пальцы Женьки и медленно провели вдоль позвоночника до самой поясницы. Я нервно хихикнула и прогнулась, оглянувшись через плечо.
– Женя!.. Щекотно! – одернула расшалившегося Лиса, и он с тяжелым вздохом убрал руку. – И вообще, мы на работе, – выразительно глянула на него и стянула трусики.
Поежилась, глубоко вдохнула и зажмурилась, потянувшись к внутренней сущности. Магия поднялась изнутри, защекотала пушистой кисточкой в животе, прошлась вдоль спины, и кожу защипало, как всегда перед трансформацией. Мгновение я словно находилась в невесомости, перестала чувствовать свое тело, а потом мир резко изменился, и в первую очередь в нос ударили запахи. Лиса – вереск и весенняя трава, машины – резина и пластик, и я не удержалась, сморщила нос и смешно фыркнула, тряхнув головой. Потом уловила аромат воды – все-таки пошел дождь – и едва уловимый, самый тонкий – магии. Волковское кладбище окутывала невидимая ограда, защита, чтобы похороненные здесь спали спокойно. Конечно, защита не самая лучшая, именно что против стихийного проявления некротического всплеска, от темных ритуалов она уж точно не спасет. Я открыла глаза и посмотрела снизу вверх на Женьку – он казался теперь большим, нависал надо мной и смотрел с умильной улыбкой. Да, знаю, мой песец очень миленький и хорошенький, когда белый и пушистый. Но если меня разозлить, кусаться я умела больно, да и когти на лапках могли разодрать до крови.
Я вскочила и нетерпеливо завиляла хвостом, выразительно глянув на него. Ну, дверь будем открывать или как? Чем быстрее закончу, тем скорее окажусь снова в тепле машины. Лис вздохнул, протянул ко мне руку и почесал между ушами. Я недовольно тявкнула и вывернулась, ткнувшись в дверь.
– Да, да, конечно, – спешно кивнул Женька и взялся за ручку. – Может, тебя понести, Ален? Там мокро и грязно. – Он не торопился открывать.
Отрицательно мотнула головой – чтобы разобраться, было ли что-нибудь запрещенное на кладбище, мне надо обнюхать и исследовать самой, а не с комфортом устроившись на его руках.
– Понял. – Женька снова вздохнул и распахнул дверь. – Тогда пойдем.
В морду мне ударила противная мелкая морось, классический осенний дождь в Питере, я чихнула от неожиданности, но спрыгнула на мокрый асфальт и потрусила к входу на кладбище. Рядом пристроился Женька, открыл зонтик и попытался прикрыть меня, но я оглянулась и выразительно посмотрела на него. Мой густой мех пока успешно противостоял мерзкой погоде, а семенящий рядом с белым песцом мужчина с зонтиком выглядит со стороны странно и нелепо. Лис мой безмолвный посыл понял, стушевался и буркнул:
– Ну а что ты мокнуть будешь?..
Заботливый мой. Жаль, песцы не умеют улыбаться. Я шевельнула носом и сосредоточилась на работе, тихонько тявкнув Женьке. И где могила нашего незадачливого мертвого жениха?
– Здесь недалеко, – понятливо кивнул Лис и свернул на боковую дорожку.
Пока шли, я чутко принюхивалась, пытаясь разобраться, творилось ли на этом кладбище в последнее время что-то темное и нехорошее, но пока ощущала лишь охранную магию, запах сырой влажной земли, совсем легкий отголосок гнили, иногда заглушаемый ароматами цветов и мокрой листвы. Ничего необычного, никаких темных ритуалов. Хм. Интересно как, выходит, ритуал привязки трупа к живой девушке провели не здесь?.. Я оставила выводы на потом, когда осмотрю могилу, и вскоре мы пришли.
– Вот. – Женька кивнул на свежий холмик, и я сосредоточилась на деле.
Прикрыла глаза, замерла, поводя носом и прислушиваясь к ощущениям. Все та же земля, прелые листья, трава, цветы, гниль… Охранный контур да отголоски недавно ушедшего духа с какой-то из соседних могил – работал штатный некромант-полицейский, определил мой нос по остаточным запахам его магии. И ничего больше. Могила Коли оставалась чистой, никто ее не осквернял. Я оглянулась на Женьку: а вот теперь, пожалуй, не откажусь, чтобы меня взяли на ручки, а то лапы мерзнут и дождь усилился. Он усмехнулся, покачал головой, и через несколько мгновений я уже оказалась в теплых надежных объятиях.
– Хитрюга, – вполголоса произнес он с нежностью и спрятал меня под куртку, не обращая внимания на влажную шерсть и грязные лапы.
Я вздохнула и уютно устроилась в гнезде, только нос высунув наружу: хорошо! Безотказный мужчина, как же это приятно, и ворчать не будет, что испачкала ему свитер – засунет вечером в стирку, и все. И даже сам нажмет кнопочки, а не будет бубнить, что надо бы выстирать. Ну это так, мелочи жизни, я отвлеклась немного. Мы дошли до машины, Женька аккуратно посадил меня на сиденье и, когда я вернула себе человеческий облик, без слов протянул большое махровое полотенце, вытащив его из кармана на сиденье.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась я и шмыгнула носом, начав растираться и сушить влажные волосы. – Так, обряда никакого там не проводилось, надо искать концы в морге или вообще в больнице, – уверенно заявила, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Женьки – на мне все еще не было одежды. – Надо ехать туда.
– Завтра, – непреклонно заявил Лис. – Уже вечер почти, и тебе под горячий душ надо.
– Ой, да ладно, всего-то минут пятнадцать провела под дождем! – фыркнула я, поспешно натягивая белье – очень уж заинтересованно Евгений изучал мою грудь с напрягшимися от холода темными горошинами сосков.
– А уже носом шмыгаешь, – назидательным тоном отозвался он и подал мне свитер.
– Зануда. – Я не удержалась и закатила глаза. – Ладно, завтра так завтра, не вопрос.
– Тогда поужинаем где-нибудь? – с готовностью подхватил Лис, и в его зеленых глазах с уже нормальным зрачком засветилась надежда.
– Хорошо, – согласилась я – о разговоре с Женькой о его поведении не забыла. – Отзвонюсь сейчас в офис, – достала трубку и набрала наш номер прежде, чем он успел что-то сказать.
Скорее всего, Варвара точно там, она из нас всех самая дисциплинированная и всегда сидит ровно до шести вечера, когда в теории заканчивается официально рабочий день. На практике же если у нас дело, то каждый отправляется домой, когда считает нужным, выполнив все необходимые задания. Обычно за дежурного оставался Глеб Валентинович, занимаясь всякими бумажными делами, да иногда Василиса засиживалась вместе с Радой. Строгого соблюдения рабочего графика от нас не требовали. Однако когда в трубке раздался спокойный голос Рэма, я, признаться, слегка удивилась и чуть не выронила телефон.
– Агентство «Острый нюх», слушаю, – отозвался шеф.
– Э-э… Это Алена, – слегка обескураженная, представилась я зачем-то, покосившись на часы: пять вечера.
