— Командир, — обратился я к Гройдевану, — нельзя ли поточнее узнать, что представляет собой маяк, и пройдем ли мы вблизи него, если будем двигаться по инерции и дальше?

— Нет проблем. Диспетчер, прошу дать исчерпывающий ответ на заданный мне вопрос.

— Маяк представляет собой искусственное сооружение в виде пирамиды высотой шестнадцать метров. Стандартное сооружение, внутри которого расположено оборудование, для передачи телеметрических параметров по запросу извне. Запрос информации через коды доступа. Курс корабля не позволяет пройти вблизи спутника, на котором находится маяк, для этого необходима коррекция орбиты.

— Гройдеван, — снова обратился я, — а мы никак не можем изменить траекторию орбиты?

— А зачем?

— Чтобы пройти вблизи маяка.

— Уточнение координат нам ровным счетом ничего не даст, а только вызовет дополнительную трату энергии. Кроме того, в настоящий момент диспетчер взял на себя все функции по управлению кораблем и он вряд ли послушает моих указаний.

— Жаль, не мешало бы сверить координаты с теми, которые выдал компьютер корабля. Это могло бы дать нам ответ на некоторые вопросы.

— Например?

— Ну, хотя бы в каком времени мы находимся.

— А ведь это верно, — оживился Фейнхотен. Корабль прошел сквозь поле неизвестного происхождения и совершенно необязательно, что мы находимся в том времени, из которого прилетели. Сопоставление данных могло бы хоть что-то прояснить.

— Даю запрос, могут ли данные на маяке ответить на вопрос, в каком времени мы находимся?

— По запросу с маяка можно получить прямую информацию о текущей дате.

— Можем ли мы скорректировать траекторию?

— Ответ отрицательный. Корректировка орбиты потребует затрат энергии. Это уменьшит ресурсы жизнеобеспечения экипажа. Согласно программным установкам, последний параметр имеет решающий фактор над остальными.

— Я же говорил, — сказал Гройдеван и развел руками.

Я наклонился к Гройдевану и тихо произнес, словно боялся, что диспетчер подслушает меня:

— А никак нельзя его обмануть?

— Не знаю, мне никогда не приходилось бывать в подобных ситуациях.

Гройдеван задумался, а потом неожиданно произнес:

— Кто у нас программист или хотя бы хорошо знаком с логистикой?

— Я немного знаком, произнес Реденги.

— Тогда придумайте что-нибудь, ну вы сами понимаете, что я имею виду.

Реденги задумался и начал что-то писать на своем нарукавном компьютере. Минут через десять он сбросил информацию Гройдевану и тот начал задавать диспетчеру вопросы:

— Какова потеря энергии на коррекцию орбиты для прохода мимо маяка?

— Три тысячных процента имеющегося в распоряжении.

— На сколько процентов уменьшатся жизненные ресурсы экипажа?

— На три тысячных процента.

— Каковы шансы, что пройдя сквозь поле неизвестного происхождения, корабль остался в прежнем временном интервале?

— Пятьдесят процентов.

— Изменятся ли шансы на выживание, если мы окажемся в прошлом или будущем?

— Да.

— Где шансов больше?

— Если корабль окажется в будущем.

— Можно ли просчитать их величину?

— Не хватает данных для расчета.

— Можно ли утверждать, что их величина будет выше, чем три тысячных процента.

— Нет.

— Если утверждать нельзя, значит, ты подвергаешь экипаж опасности использовать имеющиеся возможности повысить шансы на спасение.

— Требуется время для обдумывания.

— Увеличение времени на обдумывание, увеличивает энергозатраты на маневрирование, а, следовательно, уменьшает ресурс жизнеобеспечения экипажа. Это ведет к нарушению программных установок.

— Прошу пристегнуться, произвожу корректировку орбиты корабля, для чего произвожу включение двигательной установки.

Корабль начал ускорение и звезды, которые неподвижно висели на экране, начали понемногу менять свое положение. Корабль корректировал орбиту по направлению к спутнику, на котором был расположен маяк.

— Корректировка орбиты произведена. Корабль пролетит вблизи маяка через один час тридцать шесть минут. Коды для запроса введены.

Фейнхотен повернулся в сторону Реденги и, протянув, положил свою руку ему на ладонь. Я не раз наблюдал этот жест, но каждый раз забывал спросить, что он означает. Порой, мне казалось, что это обычное земное рукопожатие, но вполне возможно, это было нечто большее, чем просто форма приветствия. Впрочем, сейчас это было не самое главное. Нам оставалось только ждать, когда истекут эти полтора часа, чтобы мы получили какую-то новую информацию для размышления.

Ждать в безмолвном космосе было чрезвычайно утомительно, но мы не могли не только занять себя чем-то, даже есть не хотелось. Лишь спустя час, когда оставалось совсем немного времени, я пошел в комнату отдыха и принес Виктории сока.

Чем ближе мы подлетали к спутнику, тем медленнее шло время. Цифры на экране, менялись так медленно, что я чуть не воскликнул: — мы что, замедляемся во времени? Но это лишь казалось. Время шло одинаково, просто, сказывалось напряжение ожидания и усталость. Наконец раздался голос диспетчера:

— Получен сигнал маяка. Ввожу коды доступа. Контакт с маяком установлен. Ввожу данные по запросу. Сообщаю, что текущее время и даты не соответствуют времени и датам на корабле. Данные маяка показывают, что мы находимся в будущем, в 7379 году. Разница в датах тридцать три года.

— Но этого не может быть, — воскликнул Золанбранг, — материальное тело не может проникнуть в будущее.

— Повторный запрос с маяка подтвердил все ранее полученные данные.

В этот момент, Фейнхотен произнес:

— Гройдеван, затребуйте следующие данные. Извлечь из маяка всю информацию о пролетах кораблей за период с 7346 года по сегодняшний день и данные со сканеров, если они имеются на маяке.

— Сделать запрос.

— Сообщаю, что по полученным данным с маяка, за последние тридцать три года вблизи спутника наблюдалось три корабля, включая нас. Один корабль в 7378 году. Исследовательский корабль из системы Глобус 27. Цель посещения, уточнение данных по планетарным системам. Более подробной информации нет. Второе посещение в 7379 году. Корабль неизвестного происхождения. Прошел противоположным нам курсом с разницей во времени два часа семнадцать минут. Произведенное сканирование показало, что корабль имеет визуальные очертания, однако сканирование показывает отсутствие материи в пределах данных известных науки на сегодняшний момент. О себе информации не оставил.

— Все ясно, значит, тот, кто нас спас, прилетел именно отсюда, поэтому неизвестное пространство, через которое мы прошли, было не чем иным, как полем временного перехода. Теперь понятно, почему мы оказались именно здесь.

— Да, но кто он, наш спаситель, откуда он, и как он о нас узнал, все это и многое другое остается по-прежнему загадкой? — задал вопрос Унторг.

— Этого я не знаю, но хотя бы что-то нам стало понятно, — заметил Фейнхотен.

В этот момент вновь раздался голос диспетчера:

— Внимание, прямо по курсу космический корабль. Идентифицировать не представляется возможным. Судя по конфигурации, имеет полное сходство с кораблем, который, создав поле временного перехода, направил нас в данную точку пространства. Время подхода двадцать две секунды. Изменение курса не представляется возможным.

Мы замерли в ожидании того, что произойдет. Прошло несколько секунд, и неизвестный корабль появился на экране. Поравнявшись с нами, он словно остановился, хотя на самом деле он двигался параллельно с нами.

Гройдеван дал команду провести полное сканирование корабля и параметры его орбиты.

— Сканирование корабля невозможно. Точное расстояние определить невозможно, если исходить из визуального сканирования, дистанция между кораблями около десяти тысяч километров, плюс минус тысяча. Корабль, совершив маневр, движется параллельным с нами курсом. Внимание, производится сканирование нашего корабля, во избежание угрозы жизни членов экипажа, а так же защиты корабля от несанкционированного вторжения, включаю систему защиты, — прошло несколько секунд, и диспетчер вновь сообщил, — установлена защита шестого уровня, однако сканирующая система неизвестного корабля выше наших защитных возможностей. Согласно инструкции произвожу ввод вирусных систем высшего уровня для защиты всех основных секретных данных по отраженному сигналу. Идет потеря энер…, — голос диспетчера оборвался. Что произошло, было не ясно. Однако мы видели, как неизвестный корабль стал увеличиваться в размерах. Это означало, что он приближается к нам. Диспетчер молчал, несмотря на все попытки Гройдевана наладить с ним связь.