– Неправда, никто на Совет и не подумал.

– Но это скорее недостаток в виде их головотяпства, чем достоинство в виде твоего умения маскироваться, - веско заметила Ристания. - Но зато за время, пока была во дворце, ты успела совершить непростительный проступок для любого шпиона: влюбилась в Региса. И когда он тебя так невозмутимо отправил в ссылку, затаила зло, не хуже любой нежити, способной запомнить и отомстить даже через сотню лет. Не обидчику конкретно, так людям вообще.

– А ты бы на моем месте обрадовалась и благословила королевскую волю?!

– Я не сужу тебя, Уганда, - мягко заметила Ристания. - Я просто описываю события так, как они мне представляются. Если ошибаюсь по фактам - поправляй. А оправдываться передо мной нечего: для этого есть боги, король или собственная совесть на худой конец.

Уганда демонстративно села и сцепила руки на груди.

– Так вот, король оказался "предателем", попрал великую любовь, - не встретив возражений, продолжила Ристания, - и тогда в Митьессе появились тагры, верно? Для мага твоего уровня призвать нежить не так уж сложно…

– Стоп, а как насчет воды? - вмешался Григ. - Той, которая была структурированная, а стала черт знает какой.

– А это, как любит говорить наша Уганда, "побочный эффект", - усмехнулась Ристания. - Понимаешь, создавать тагров - муторно, хлопотно и энергоемко. Призывать - можно, но от места призыва идет довольно мощная "засветка" импульса, а Леагр, каким бы дурнем он ни был, все же отловить подобный сигнал сумел бы.

– И что тогда?

– А тогда остается единственно верный вариант, к которому и прибегла эта дама. Таграми кишмя кишат Зельинские Горы - потому там никто и не селится. Они почти насквозь изрыты лабиринтами этих гадюк. Под городом же тоже нор и катакомб - хоть отбавляй: в Митьессе подземная нежить живет и процветает, как ни одна другая. Поэтому все, что требовалось - это изменить направление нескольких подземных горных рек, чтобы тагры, принесенные под город течением, решили поразвлечься и доставить Его Величеству несколько малоприятных месяцев. Верно?

– Верно, - сквозь зубы процедила Уганда.

– Но тут вышла нестыковка, потому что…

– Потому что на сцене появились вы! - зло выкрикнула ведьма. - И кто только звал?! Скучали мы без вас, что ли? Приглашали?

Ристания тонко усмехнулась и тряхнула черно-вишневыми волосами.

– Спутали мне все карты, народ вас почти боготворил, - раздраженно продолжала Уганда. - Ну, ладно, получили каждый по титулу - и почему бы не исчезнуть из поля зрения?! Нет, сидели, вынюхивали, не давали и носу наружу высунуть…

– Целых полгода, - кивнула Ристания. - Но потом вдруг что-то снова изменилось. Что? Ты узнала, что Регис тебя все-таки любит?

– Ну.

– И какого же ляда надо было ждать полгода, если "птичье" зелье варится два часа? Ты ведь уже тогда решилась?

– Да, но… не могла же я так запросто выдернуть Региса из Митьессы - и оставить её на волю Леагра или гражданской войны! - гордо вскинулась Уганда.

Ристания примолкла на минуту, что-то прикидывая в голове. Потом подошла к котлу, заглянула, принюхалась - и почти восторженно посмотрела на Уганду:

– Оборотное?.. Для Люмена?

– Да.

– Уважаю.

Чародейки с минуту молча смотрели друг на друга: золото взгляда сплеталось с бескрайней синевой. Именно сплеталось, рассеивая вокруг теплые блики, а не скрещивалось, высекая яростные искры.

– Не за что меня уважать, - наконец опустила глаза Уганда. - Сама не понимаю, что на меня тогда нашло. Мстительница чертова…

– Все совершают ошибки, - мягко улыбнулась Ристания.

– Меня туда теперь за это не пустят, да? - голос звучал тихо-тихо, едва различимо. Лерга с Григом согласно замерли, не решаясь нарушить что-то иррациональное, творящееся в зале. Ристания осторожно коснулась плеча виновато опустившей глаза женщины.

– Это не я решаю. Но решала бы я - пустила бы, - голос мягко коснулся слуха и тут же стал деловым, почти жестким. - Иди и пробуй. Боги помогают лишь тем, кто хочет помочь себе сам! Благословенна будь, avolara.

– А здесь? - беспомощно оглянулась на котел Уганда.

– А здесь я разберусь, - решительно тряхнула волосами Ристания. - Только кровь оставь.

– Хорошо. Там, у Люмена…

– Иди.

Уганда ещё некоторое время с сомнением покусывала губы, а потом, решившись, резко развернулась и торопливо выбежала в коридор. Хлопнула какая-то дверь, глухо зазвучали не различимые отсюда голоса.

Лерга сначала очень старалась сама понять хоть что-нибудь, но потом отчаялась и только было собралась попросить у Ристании объяснений, как та, словно прочитав её мысли, предупреждающе вскинула руку:

– Не сейчас!

Ведьма стояла неподвижно, чутко вслушиваясь в тишину и саму себя. Но для того, чтобы уловить пронесшийся по всему замку прохладный белесый вихрь силы, не нужно было особо стараться: он перетряхнул даже раздраженных дисцитиев, которых никто пока и не подумал освободить от пут.

– Вот и всё, - с загадочной полуулыбкой на губах, произнесла Ристания.

– Что - всё?

– Судьба перевернула последнюю карту в пасьянсе, и он у неё, как всегда, сошелся, - с какой-то непонятной грустью отозвалась ведьма. - Жертва - принята; любовь - благословлена; птица - отпущена.

Лерга переглянулась с точно так же ничего не понимающим Григом и почерпнула в его взгляде искомую толику раздражения и решительности:

– А попонятней никак нельзя, а?!!!!

– Можно, - рассмеялась Ристания, словно опомнившись и наконец оглядев их осмысленным взглядом. - Но это долго.

– Мы не торопимся, - заверил её Григ. - Мы отсюда вообще даже встать не можем.

Ристания с мученическим видом прищелкнула пальцами - и истлевшие веревки упали на пол. "Пять световых… Немудрено, что она не любит колдовать!" - пронеслось в голове у Лерги.

– Ладно, слушайте, - махнула на них рукой Ристания. - Как уже сказала Уганда, тогда, по весне, на сцене объявились мы и здорово спутали ей карты. Тагров - победили, Региса - защитили, да и в виновность Люмена я, признаться, не поверила: она просто работала через него, подавляя волю. Поэтому, собственно, я и убедила Церхада остаться здесь ещё на некоторое время (кто же знал, что оно так растянется?!).