Послом в Кабул был отправлен Луи Каваньяри, сын одного из наполеоновских генералов, прекрасный офицер-пограничник, один из командиров Корпуса разведчиков, то есть, по сути, офицер спецназа, хорошо знавший Азию и местные нравы. Перед отъездом в Афганистан ему дали рыцарское звание. Впрочем, немало чиновников в Индии сомневались, что все уже закончилось. Слишком легко эмир согласился подписать договор с англичанами. А первая война тоже поначалу казалась легкой прогулкой. Бывший вице-король сэр Джон Лоуренс, узнав о назначении Каваньяри, мрачно заметил: «Всех их перебьют».
Миссия в Кабул состояла из 75 бойцов Корпуса разведчиков под командованием лейтенанта Уолтера Гамильтона, а штат Каваньяри состоял из двух европейцев, секретаря и врача. В Кабул они прибыли 24 июля 1879 года. По традиции Каваньяри провезли по столице верхом на слоне. Не знаю наверняка, но это могло показаться ему мрачным предзнаменованием, ведь так возили и Виткевича, и Бернса. Советские исследователи обычно писали, что английская миссия вела себя вызывающе и дерзко, чем провоцировала гнев племенных вождей. В действительности Каваньяри не так уж много успел сделать. Он встречался с эмиром и проводил, как сказали бы сейчас, «политические консультации». И правда, Каваньяри вел себя как подобает победителю, он ведь приехал в страну, подписавшую унизительный для себя договор. Но дело скорее было не в этом, а в том, что общая ситуация в стране была критическая, эмиру на улицах открыто кричали, что он продал Афганистан «за одну арабскую лошадь». Он не влиял ни на армию, ни на племенных вождей, а раздражение подписанный договор вызвал огромное.
Духовные лидеры на пятничных проповедях начали призывать народ к священной войне. И 6 августа 1879 года в Кабуле начались массовые выступления солдат и горожан. Советские исследователи называли это «массовой демонстрацией против британских колониалистов». Толпа несколько часов митинговала, афганские солдаты «шли по городу с обнаженными саблями и возбужденно высказывались об эмире и его английских гостях…». Солдаты, обозленные трехмесячной задержкой жалованья, решили, что во всем виноваты англичане. Афганские чиновники советовали Каваньяри и его людям не покидать стен миссии.
3 сентября 1879 года Каваньяри отправил Литтону телеграмму о том, что в Афганистане «все в порядке». Это сообщение не успело дойти до Индии, а связь с афганской столицей прервалась. В городе началось восстание. С криками «Убьем посла, а за ним и эмира!» отряды солдат и горожан двинулись к зданию британской миссии. Англичане открыли огонь. Первым выстрелил Каваньяри. Афганские солдаты стали стрелять в ответ. Якуб-хан пытался уговорить озверевшую толпу прекратить нападение. Он послал военного министра Дауд-хана, но того избили и прогнали. Луи Каваньяри возглавил атаку, чтобы отогнать нападавших, и был убит. Афганцы подвезли две пушки и открыли огонь, но лейтенант Гамильтон тут же совершил вылазку и отбил пушки. Вскоре был смертельно ранен врач миссии. В течение нескольких часов лейтенант Гамильтон и оставшиеся в живых разведчики вели бой, хотя к тому времени уже горела половина миссии. Афганцы прорвались внутрь, и Гамильтон погиб в рукопашной схватке. В живых оставались чуть больше десяти сипаев из Корпуса разведчиков. Афганцы предложили им сдаться, потому что готовы пощадить их, раз они не англичане. Сипаи пошли в атаку. Погибли все до одного. Потом будет установлено, что в течение двенадцатичасового боя сипаи из Корпуса разведчиков смогли уничтожить около 600 человек. В официальном отчете говорилось:
«Летопись какой армии и какого полка может показать более яркий образец храбрости, чем то, что совершила эта маленькая группа разведчиков. Своим подвигом они снискали вечную славу не только в полку, но и во всей британской армии».
Это весьма показательная история, особенно для тех отечественных ура-патриотов, которые любят рассказывать нелепые байки про не умеющих воевать «пиндосов» и «тупых англичан». В их военной истории, конечно, куда меньше ратных подвигов, чем в истории России. По объективным причинам. Но подвиги были. И бой отряда Корпуса разведчиков тому пример.
Корпус разведчиков — это особое подразделение, о котором стоит рассказать отдельно. Его создателем считается британский резидент в Лахоре сэр Генри Монтгомери Лоуренс. Он был как раз «индийским британцем» — родился на острове Цейлон, с 17 лет находился на военной службе в полку бенгальской артиллерии, участвовал в Первой англо-бирманской войне, потом служил налоговым инспектором, дальше его приметила Ост-Индская компания, его взяли в политический отдел и сделали британским резидентом в Афганистане и Непале. И вот во время работы в приграничных территориях он подумал — а почему бы не сформировать подразделение из воинственных пуштунов. Создавать его поручили лейтенанту Гарри Барнетту Ламсдену, который, как и Лоуренс, был «местным» англичанином. Родился на борту корабля Британской Ост-Индской компании, отец полковник, и детство прошло в Бенгалии, в военном городке. В 1838 году Ламсден начал службу в 59-м Бенгальском полку туземной пехоты, участвовал в Первой англо-афганской войне, в двух англо-сикхских войнах. В 1846 году он стал помощником Лоуренса и 14 декабря того же года официально возглавил сформированное им подразделение — Корпус разведчиков.
Задачи у Корпуса были широкие — сбор разведывательных данных о ситуации в пограничных территориях для британского военного командования, охрана границ Северо-Западной Индии. Сейчас это территория Пакистана, так называемая Северо-Западная пограничная провинция. Формирование Корпуса разведчиков началось неподалеку от старинного города Пешавара. По задумке Ламсдена в Корпусе разведчиков изначально были и пехотные, и кавалерийские части. Поначалу в нем было две пехотные роты и кавалерийский взвод. Но в 1848 году началась Вторая англо-сикхская война (англичане решили окончательно забрать себе наследство Ранджит Сингха), и Корпус увеличили до трех пехотных рот и трех кавалерийских взводов.
Корпус разведчиков сыграл в той войне очень важную роль. Ламсдена и его бойцов вызвали в Лахор еще в начале 1848 года и поставили задачу сбора информации о подготовке восстания. Затем Корпус участвовал в нескольких сражениях, в том числе осаде города Мултана — оплота сикхов. И между прочим, именно Ламсден впервые в истории британской армии на территории Индостана ввел для своих подчиненных форму цвета хаки.
После войны, в 1851 году, Корпус разведчиков включили в состав формируемых Пенджабских иррегулярных сил. Там служили мусульмане, сикхи, индусы, и командовали ими британские офицеры. Когда началось Сипайское восстание, Корпус был расквартирован в приграничном городе Мардане. Получив приказ выдвинуться к Дели, 13 мая 1857 года бойцы Корпуса отправились в путь и за 26 дней добрались до Дели. Это был беспрецедентный переход, к тому же бойцы Корпуса с ходу вступили в бой, принимая активное участие в штурме, демонстрируя высокую выучку, бесстрашие и боевую слаженность. К концу боевых действий в Дели отряд потерял больше половины личного состава — 350 человек из 600.
В 1857 году подразделение получило название Корпус разведчиков Пенджабских иррегулярных сил, через семь лет его переименовали в Корпус разведчиков Пенджабских пограничных войск. А в 1876 году по распоряжению королевы Виктории подразделение стало называться Королевы Отдельный Корпус разведчиков Пенджабских пограничных войск. Шефом Корпуса разведчиков стал принц Уэльский. После героического боя в Кабуле на месте постоянной дислокации Корпуса, в Мардане, был создан мемориал памяти. В последующей войне в Афганистане Корпус принимал самое активное участие. В 1901 году подразделение было выведено из Пенджабских пограничных войск, а стало просто Королевы Виктории Отдельным Корпусом разведчиков. Позже его переименовали в отдельный полк, который стал основой пограничных войск Пакистана. Вот, кстати, мало кто знает, что стихотворение Киплинга «Баллада о Востоке и Западе», которое начинается так часто цитируемой строкой «О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут», по одной из версий посвящено как раз Корпусу разведчиков. Там есть строчка, которая прямо указывает на это, на английском она звучит так:
