27 июня 1709 года русские разбили шведскую армию под Полтавой. Карл XII бежал в Бендеры, где стал то ли гостем, то ли пленником турецкого султана. Август Сильный немедленно снова объявил себя королем Польши. А в Лондоне тут же изменилось отношение к России. В феврале 1710 года посол Уитворт вручил Петру I грамоту королевы Анны. Королева извинялась за задержание русского посла Матвеева, а Петр I впервые был назван «цесарем», то есть императором.
В Лондоне были вынуждены признать — они «проспали» Россию. Проспали рождение нового игрока на поле европейской политики. Можно сколько угодно говорить, что шведская армия была ослаблена, что казна была пуста и лишь поэтому русские победили под Полтавой. Но русские победили армию, с которой, напомним, не захотел связываться император Австрии, перед которой капитулировала Дания и которую очень хотел видеть в союзниках король Людовик. Лондон отчаянно не хотел укрепления России на Балтике и на южном направлении, а с другой стороны, ничего не мог поделать со своей зависимостью от русских товаров. Английский импорт из России с 1697 по 1701 год составил 494 тысячи фунтов. А с 1712 по 1716 год он вырос до 823 тысяч фунтов. Очень напоминает нынешнюю ситуацию, когда Евросоюз постоянно пытается давать Москве ценные указания, как-то влиять на политику России, но от поставок русского газа Европа при этом не отказывается.
Даже запрет Петра I отгружать товары англичанам через Архангельск, а возить исключительно через Санкт-Петербург англичан не оттолкнул. Они были вынуждены согласиться с указом царя «российские товары пеньку и юфть, сало, икру, клей, поташ, смольчуг, ревень и прочие тому подобные товары для отпуску за море привозить в Санкт-Петербург, а к городу Архангельску возить заказано». Англичанам было важно не только сохранить торговлю с русскими, но и не потерять русские военные заказы. Еще раз напомню — у Англии союзный договор со Швецией. Но Англия одновременно продает России военные товары и военные корабли. Да, русские верфи активно работали, создавали, по сути, с нуля Балтийский флот, но их мощностей не хватало, не были отлажены технологии, и в 1711 году по приказу Петра за границу едет корабельных дел мастер Федор Степанович Салтыков. Едет он покупать корабли, ему помогает русский посол в Амстердаме князь Борис Иванович Куракин. Петр распоряжается: «Прошу вас, чтоб гораздо трудились в покупке кораблей, ибо наша ныне война в том состоит». Всего Салтыков купил в итоге в Англии 11 линейных кораблей и два фрегата, а в Голландии — 6 линейных кораблей и 7 фрегатов. Разумеется, англичане отлично понимали, кто и для чего скупает корабли на их верфях, хоть Салтыков и действовал инкогнито и как бы с тайной миссией.
Шведы, конечно, были происходящим недовольны. На Балтике началась настоящая пиратская война — шведские каперы, то есть пираты, имеющие разрешение от правительства атаковать и захватывать корабли противника, нападали на британские и голландские торговые суда. К 20 июля 1714 года их число достигло 130. В Риге скопилось такое количество товаров, что можно было загрузить 400 торговых кораблей, но добраться до балтийских портов удавалось лишь немногим отчаянным купцам. Тогда в марте 1715 года Англия направила в Балтийское море эскадру адмирала Джона Норриса. Голландцы отправили свои военные корабли, а потом к ним присоединилась русская эскадра. Осенью того же года Петр I и английский король Георг I заключили союзный договор. Георг был не просто королем, он был еще и курфюрстом Ганноверским, и как только с помощью союза с Россией он смог получить контроль над Бременом и Верденом, он тут же перестал быть союзником Петра. Более того, Англия снова принялась искать возможность заключить союз со Швецией и попытаться с помощью этого союза ослабить Россию. К этом времени погиб в бою Карл XII, который сильно не любил англичан, и союз с Лондоном становился вполне возможным. На шведский престол вступила сестра Карла — Ульрика Элеонора. Позиции Англии при шведском дворе усилились.
Английский резидент в Петербурге Джеймс Джеффрис писал в апреле 1719 года в Лондон: «Проживи еще царь года три — у него будет флот в сорок кораблей от семидесяти до девяносто пушек каждый, да двадцать тридцати-сорокапушечных фрегатов, построенных здесь и как нельзя лучше… Предоставлю вам судить, входит ли в интересы Великобритании быть зрительницей возрастающего могущества России, особенно на море. Скажу, что давно пора отозвать этих мастеров из царской службы. Здесь пять мастеров, кроме простых рабочих, все они британские подданные. Трое из мастеров признаются такими плотниками, что лучше и в Англии не найдется, а так как я не сомневаюсь, что все они верные подданные короля и расположены к его правительству, не сомневаюсь, что они возвратятся домой, если им на родине предоставлено будет положение, сколько-нибудь вознаграждающее за то, что они потеряют здесь».
В конце Джеффрис добавлял: «Не знаю, какие бы еще пути могли быть найдены, чтобы воспрепятствовать утверждению царя на Балтийском море».
И на самом деле, был даже издан королевский указ, предписывавший британским подданным немедленно вернуться на родину. Причем его стали распространять среди англичан без уведомления российских властей. Отношения обострились настолько, что английская эскадра была отправлена в Балтику, но уже для того, чтобы вместе со шведами выступить против русских. А русские дипломаты получили послание на имя Петра I от английского посланника при шведском дворе:
«Король великобританский, государь мой, повелел мне донести вашему царскому величеству, что королева шведская приняла его посредничество для заключения мира между вашим величеством и короною Шведскою. Королева шведская приняла посредничество Великобритании потому, что эта держава никогда не принимала участия в Северной войне; уповается, что это рассуждение принято будет и вашим величеством, что ваше величество соизволите повелеть пресечь все неприятельские действия в знак принятия посредничества и склонности к миру. Я прошу позволения донести вашему величеству, что король, государь мой, повелел кавалеру Норрису прийти с флотом к здешним берегам как для защиты торговли его подданных, так и для поддержания его медиации и что его величество вместе с королем французским и другими своими союзниками (между которыми находится и Швеция) принял меры, чтоб его медиация получила ожидаемый успех и чтобы в скором времени прекращена была война, которая так долго тревожила Север»[21].
По форме и по сути послание очень характерное. России предлагалось или согласиться на английские предложения, или получить разного рода неприятности. Войну, например. Это очень характерно для англосаксонской дипломатии. Любые переговоры последних лет — по Сирии ли, по Украине ли, или же между Россией и США проходили по схожей схеме — сдавайтесь, или будет хуже. И американские дипломаты отступали, когда видели силу России.
Тогда, в 18 веке, все случилось точно так же. Царь Петр I на угрозы англичан не отреагировал, видимо, окончательно осознав, что это за «союзники», и русские суда принялись высаживать десанты на шведскую территорию, захватывать торговые корабли, которые везли товары в Швецию. Не то чтобы молодой русский флот был сильнее английского. Нет. Но Балтика — море своеобразное, там много заливов и шхер — небольших архипелагов из скалистых островков с узкими и мелководными проливами. И дело в том, что русские плавали по шхерам на гребных судах. Англичане на фрегатах туда пройти не могли. Русские в очередной раз в истории обратили свою слабость в силу. По шхерам гребной русский флот мог спокойно пройти от Кронштадта до Стокгольма, и только в четырех пунктах английские парусные корабли могли перехватить русские суда. Но не перехватили. И в июле 1719 года русский флот под командованием адмирала Апраксина высадил несколько десантов на шведскую территорию.
Русские войска атаковали окрестности Стокгольма, уничтожили город Норрчепинг и несколько чугунолитейных заводов в его окрестностях. Вдоль северного берега Швеции шел другой отряд генерал-майора Ласси. Он высаживал десанты в прибрежных городах, тоже уничтожая литейные заводы. 29 августа 1719 года Англия и Швеция подписали предварительный мирный договор. По одному из пунктов договора англичане обязались предоставить помощь в борьбе с Россией. И Лондон даже без договора не собирался сидеть и ждать, пока русские победят шведов. В Польше и Пруссии британские дипломаты вели активные переговоры, пытаясь спровоцировать новую войну против России. Однако они закончились провалом — все уже начали понимать, что победить Россию не получится, и даже безболезненно поучаствовать в войне с ней тоже будет невозможно.
