Годы взрослой жизни промелькнули и исчезли из моей памяти, но я помню каждую минуту того лета на пляже. Идеального лета.

А потом мама умерла. И все полетело к чертям.

Я едва приготовила кофе, когда в дверь вновь заколотили. На сей раз на пороге обнаружились мои любимые пенсионерки, и выглядели они неважно. Ида Белль радовала уже привычным образом «мне не дали собраться», включавшим в себя халат и бигуди. На Герти, которая хоть и попыталась одеться, красовались фиолетовый спортивный костюм и широкая красная повязка, отделявшая спутанные волосы от багрового лица. Герти стояла, прислонившись к дверному косяку, и хрипела точно астматик.

Я выглянула наружу, но не нашла поблизости ее древнего «кадиллака».

– Вы сюда прибежали что ли?

– У кое-кого машина сломалась, – сообщила на удивление не запыхавшаяся Ида Белль.

– А кое-кто отказался выводить свою в туман, чтоб полировку не испортить, – прохрипела Герти.

– Вчера ваш «кадиллак» был в порядке. Что случилось?

Она втянула воздух и скривилась, как и всегда, когда не хотела в чем-то признаваться.

– Я сбила белку по дороге из кафе.

Я выпучила глаза:

– И-и-и-и-и? В Греховодье водятся гигантские титановые белки?

Ида Белль махнула рукой и прошла мимо меня в дом:

– Проклятая белка сидела на дереве.

– Опять не надели очки?

– Мне не нужны очки! – возмутилась Герти.

– Угу. – Я жестом предложила ей войти. – Сможете добраться до кухни, не разгромив по пути мебель?

– Хамки вы. Обе, – проворчала Герти, следуя за подружкой.

– А вы почему не запыхались? – спросила я Иду Белль.

На прошлой неделе ей пришлось бежать к моему дому, и пыхтела старушка как паровоз.

– Я, конечно, не запускала себя так сильно, как Герти, но недавний случай показал, насколько я расслабилась. Потому я теперь прохожу на своей беговой дорожке по три километра в день. И так как прежде, в отличие от некоторых, была в довольно неплохой форме, тело ответило быстро.

Когда мы гуськом двинулись из гостиной, Герти показала спине Иды Белль средний палец.

– Я все вижу, – отозвалась та, даже на миллиметр не повернув голову.

Я ухмыльнулась, и мы наконец вошли на кухню, где Ида Белль тут же схватила кофейник. Герти тем временем почти восстановила дыхание, и я еще раз оглядела ее наряд.

– Под влиянием Общества красных шляпок [2] и «Пляжа» [3]?

Она перестала помешивать кофе:

– Чего?

Я обвела рукой фиолетовый костюм:

– Образ. Я подумала, это некий мэшап. Забудьте.

Ида Белль подняла брови:

– Что именно ты делала после ухода из кафе?

– Могу сказать, чего не делала. Не убивала Пэнси Арсено.

Она кивнула:

– Мы знаем.

– Бедная Селия. – Герти шмыгнула носом.

– Да уж, – согласилась я. – Человек не должен переживать своих детей, а тем более находить их убитыми. Держу пари, она разваливается на куски.

– Беатрис сказала, что пришлось дать ей седативное. И одна из кузин забрала Селию в Новый Орлеан.

В повисшей тишине мы устроились за столом и по молчаливому соглашению за первые несколько глотков не проронили ни слова. Затем Ида Белль вздохнула:

– Я, конечно, рада целых две минуты не слышать болтовни Герти, но нам надо обсудить серьезную проблему.

– Я в курсе. И уже сообщила обо всем своему напарнику в Управлении. Он сделает все возможное, чтобы укрепить мою легенду, но если Картер начнет копать слишком глубоко, она не выдержит.

Герти округлила глаза:

– Конечно же, он не думает, что это ты! Картер молод и ему далеко до наших стандартов скрытности и изворотливости, но он умен.

– Герти права, – согласилась Ида Белль. – У тебя есть нужные навыки и даже возможность была, но не мотив. Никому и в голову не придет, что вся эта ерунда с конкурсом красоты может стать поводом для убийства.

– Жителям Греховодья – придет, – заметила я.

Глаза Герти стали еще больше. Ида Белль шумно выдохнула:

– Дерьмо. Ты права. Пэнси все терпеть не могли, но они ни за что не признают, что ее убил кто-то из местных. Ты идеальный козел отпущения, и вчерашняя ссора только укрепит эти подозрения в большинстве слабых умов.

– Не говоря уже о том, – поддержала Герти, – что наш идиот мэр будет искать быстрое решение. В этом году выборы. Трудно собрать голоса, когда позволяешь убийце собственной родственницы избежать наказания.

Я и так знала, что все серьезно, но теперь, когда все разложили по полочкам, ситуация выглядела совсем уж мрачно.

– И что нам делать? Харрисон велел держаться на людях, чтоб в случае нового убийства у меня было алиби.

– Это прекрасно, если предположить, что будет еще одна жертва и убьют ее так же, как Пэнси, – кивнула Герти. – А если это единичный случай?

Ида Белль покачала головой:

– Скорее всего, единичный и есть. Посмотрим правде в глаза: Пэнси была из тех, кого ненавидят сильно и долго. Сами же слышали вчерашний спор Марка и Джоани в церкви.

– Да уж. Вполне возможно, что кто-то годами ждал ее возвращения в Греховодье в надежде отомстить за школьные деньки.

Я нахмурилась:

– Вы правда думаете, что кто-то мог ждать несколько лет, чтобы убить Пэнси из-за какой-то школьной ерунды? Звучит бредово даже по меркам Греховодья.

От напряженных раздумий лоб Герти прорезали морщины.

– А вдруг мысли о возмездии год за годом вели убийцу в бездну безумия. И то, что должно было стать простой местью, закончилось пролитой кровью…

– Серьезно, доктор Фил? – не сдержалась я.

– Всю ночь телик смотрела! – догадалась Ида Белль.

– Нет. Ладно… полночи. Но информации почерпнула массу.

Она закатила глаза:

– Ага, заметно. Общество красных шляпок, кучка придурков на пляже Джерси и доктор Фил с ответами на все вопросы.

– Ну уж явно побольше ответов, чем получили вы, пока натирали воском свой автомобиль.

– К твоему сведению, у меня вчера был марафон по «Правосудию». [4]

– О! – воскликнула Герти. – Рейлан Гивенс такой горячий – от него мой телевизор едва не плавится. Ты б его оценила, Фортуна. Он убивает людей.

– Но всегда оправданно.

Я пялилась на них, как никогда сбитая с толку.

– Есть шоу с убийствами? Я полагала, такое может санкционировать только федеральное правительство, а оно, как правило, не хочет огласки. Я не уверена, что смогла бы работать со съемочной группой за спиной.

Ида Белль взглянула вверх, будто вознося молитву.

– Это не реалити-шоу. Это вымысел, художка. Как книга, только по телику.

– А Рейлан – федеральный маршал, – вставила Герти.

– Тогда понятно. Эти маршалы все безбашенные.

– Ха! – Ида Белль рассмеялась. – Сказала суперагент!

– Горячий маршал-убийца, конечно, интригует, – сменила я тему, – но в нашей ситуации не поможет. Пока настоящий преступник не найден, я под подозрением. Уверена, вы правы, и Картер не дурак, но сейчас на карту поставлена не его жизнь, а моя.

Герти кивнула:

– Плюс он должен следовать закону и прочим правилам.

– Но мы не должны, – заметила Ида Белль.

– Именно. – Герти улыбнулась.

Легкое волнение сменилось волной страха.

– Ну не знаю… Вспомните, что случилось в прошлый раз, когда мы влезли в расследование убийства.

– Ага, давайте вспомним, – поддакнула Ида Белль. – Нашу подругу оправдали, двое преступников погибло, и мы выяснили, что дороги нашим друзьям не меньше, чем они нам. Ужас просто, как мы такое допустили.

– А еще мы увидели Фортуну в действии. Это было круче, чем в «Правосудии», хоть она и не в моем вкусе.

– Вы забыли о поездке на вонючий остров, о выдранном клоке волосы, который потом пришлось извлекать из пасти рэмбо-ротвейлера, о том, что меня едва не подстрелили в баре на болоте, и что я вечно представала перед помощником Лебланом в самом непристойном виде – от частичной до почти полной обнаженки. Вы двое, может, и повеселились, но для меня это был кошмар.