– Приятно знать, что их таких двое, – пробормотала я.

– Тс-с-с, – шикнула Ида Белль. – Кажется, я слышу Картера… ага, точно он.

– Представление начинается. – Герти повернулась к Элли. – Пару раз глубоко вдохни и сосредоточься. Если он спросит что-то, о чем ты не хочешь говорить, притворись озадаченной. Всегда срабатывает.

Ида Белль закатила глаза:

– У тебя срабатывает, потому что Картер считает тебя полоумной старушенцией. С Элли другой спрос.

– Все это ни к чему, – сказала Элли. – Правда – вот лучшая защита.

Ида Белль вздохнула:

– Ох, молодо-зелено…

Дверь вновь открылась, и мы все развернулись. Шагнув в комнату, Картер нахмурился:

– О боже… банда в сборе, жди беды. – Но тут заметил Элли и опечалился еще сильнее. – Только не говори, что они и тебя завербовали. Я разочарован.

Герти разинула было рот, но Элли наступила ей на ногу и подошла к Картеру.

– Вообще-то, это я их позвала.

Он поднял брови:

– Уже хорошо.

– Ничего хорошего, хотя это касается твоего расследования.

Элли быстро рассказала ему о том, как в школе Пэнси выставляла оценки парням и прятала записи под половицей в гардеробе.

– И я подумала, что Пэнси наверняка продолжила пополнять список, и если она привезла его с собой из ЭлЭй, то там можно найти имена тех, кто желал ей зла.

– С чего кому-то убивать Пэнси за то, что она оценила его сексуальную доблесть? – не понял Картер. – Как бы кто-то вообще узнал?

– Сомневаюсь, что мужчины были в курсе рейтинга, но, если помнишь, она специализировалась на женатиках.

– О. И, по-твоему, кто-то из них испугался разоблачения?

– А ты б не испугался, если бы спал с Пэнси?

Картер побледнел, отчего мое мнение о нем только возросло.

– Определенно.

– Ну я и решила, что какой-нибудь испуганный парень или его разъяренная жена вполне могут стать главными подозреваемыми.

Он вздохнул:

– Понятно. Ведь если у меня появится другой подозреваемый, то не придется арестовывать мисс Морроу, на которую сейчас направлен гнев самых скандальных жителей Греховодья.

Элли кивнула:

– У Фортуны не было причин убивать Пэнси, и я ни на секунду не поверила в ее виновность. Но кое-кто не успокоится, пока не увидит ее за решеткой.

Картер нахмурился:

– То есть, по вашему, я настолько туп, что позволю линчевателям диктовать, как и что мне делать?

– Нет, – влезла Ида Белль. – Но ты можешь потерять работу, если не найдешь убийцу прежде, чем толпа выйдет из-под контроля.

Выражение его лица не изменилось, но я увидела, как едва заметно сжалась челюсть. Картер знал, что сказанное – правда, хоть и не хотел этого признавать.

– В общем, – продолжила Элли, – я пошла к тете Селии и притворилась, будто хочу помочь ей с выбором платья для Пэнси, а когда добралась до гардероба, проверила, нет ли чего под половицами. И вот… – Она протянула ему дневник.

Картер взял его и уставился на нас со старушками:

– И видимо, я должен поверить, что вы трое не при делах?

Элли обернулась к нам, и мы изобразили на лицах самые невинные выражения. Картер наверняка все понял, но, как и всегда, не мог ничего доказать.

– Если ты должен арестовать меня за кражу, – сказала Элли, – действуй. Я все понимаю.

– Не стану я тебя арестовывать, – отмахнулся Картер. – Пока что. Но ты ведь осознаешь, что будет, если дело дойдет до суда? Почему ты просто не рассказала мне о своих подозрениях? Я бы сам забрал дневник.

Она покачала головой:

– Узнай о нем тетя Селия, тотчас бы сожгла.

– Даже если бы тем самым уничтожила улики против убийцы своей дочери?

– Тетя Селия стерва, притом практичная. Пэнси уже не вернуть, а нечто вроде дневника может пошатнуть положение тетушки в городе. Все в курсе, какой была Пэнси, но пока это только слухи, их можно игнорировать, к тому же никто не станет озвучивать их при ней.

Картер не проронил ни слова, но, судя по лицу, он был полностью согласен с такой оценкой.

– Я ни о чем не жалею и, если бы пришлось, вновь поступила бы так же. И я не постеснюсь сказать правду в суде – ни о настоящем, ни о прошлом. Пришла пора всем в Греховодье столкнуться с реальностью и перестать облекать каждое слово в неуместно вежливую упаковку.

– Браво! – воскликнула Герти и захлопала в ладоши.

Губы Картера задрожали в явной попытке скрыть улыбку. Я даже пытаться не стала. Наконец он снова посмотрел на нашу троицу:

– Один вопрос. Если Элли совершила все в одиночку, то почему вы все притащились на исповедь?

– Потому что у нас есть сведения, совпадающие с историей Элли, – ответила Ида Белль.

– Какие сведения?

– У Пэнси были огромные долги по налогам за работу в эскорт-услугах.

– И как именно вы об этом узнали? – Уши Картера начали потихоньку краснеть.

– Не можем сказать, но, уверена, в СВД все подтвердят. К тому же об этом упоминается в дневнике.

– Вы читали дневник? – едва ли не прорычал он. – Какую часть фразы «не лезьте в мое расследование» вы не поняли?

– Ну а какой смысл отдавать тебе дневник, если там ничего важного? – возмутилась Ида Белль. – Мы бы никогда не позволили Элли признаться в краже за просто так.

Картер уставился в потолок и с шумом выдохнул. Уверена, он либо опять считал до десяти, либо молился.

Наконец он опустил взгляд:

– Итак, раз уж вы устроили это тайное собрание, полагаю, в дневнике есть что-то, за что и в тюрьму не жалко сесть.

Ида Белль кивнула:

– Один из крупных клиентов Пэнси – пластический хирург, и с прошлой пятницы он в Новом Орлеане. Его секретарь уверена, что он на конференции, но нигде никаких медицинских конференций в эти выходные не было.

– Очень подозрительно, – вклинилась Герти.

Картер прищурился:

– А теперь скажите, что сегодня, когда я поймал вас, вы возвращались не из Нового Орлеана.

Ида Белль закатила глаза:

– Мы возвращались не из Нового Орлеана. Ты уже знаешь, куда мы ездили.

– Ну разумеется. То есть я должен поверить, что Элли стащила журнал, дала вам почитать, а вы после этого отправились за покупками в Лангусты?

– Ага, так все и было, – подтвердила она, но Картер не впечатлился.

– И больше вы ничего не делали?

– По дороге мы ели хот-доги, – как на духу призналась Герти. – Большие такие, из «Севен-Елевен». [11] Кажется, об этом мы тебе не рассказывали. Еще я пила клубничную газировку и ела чипсы «Лейс». Хотела также взять шоколадку, но кое-кто вечно канючит по поводу моей физической формы, так что я воздержалась.

– Я ела йогурт и пила минералку, – отчиталась Ида Белль.

– А я… – решила и я внести свою лепту, но Картер вскинул руку, прерывая:

– Мне плевать. Из ваших уст выходит либо бред, либо сплошная ложь. И знаете, как я поступлю? Запру вас троих в камере на ночь. Может, после этого вы дважды подумаете, прежде чем нарушать приказ служителя закона.

– И в чем ты нас обвиняешь? – Ида Белль уперла руки в боки и свирепо уставилась на Картера.

Он улыбнулся:

– Ничто не мешает мне задержать вас для допроса.

– Запереть нас надолго все равно не получится.

– Разумеется. Но мне хватит времени спокойно выспаться и целый день заниматься расследованием без необходимости приглядывать за вашей троицей. – Картер указал на дверь: – После вас.

Герти округлила глаза:

– Но мы с Идой Белль сегодня собирались устроить марафон по «Ходячим мертвецам»!

– Устроите его в камере.

– Надеюсь, это не намек на наш возраст, – сухо заметила Ида Белль.

– Понимайте, как хотите, – отмахнулся Картер. – А пока сидеть вам во второй камере. В первой младшенький Петри отходит после двухдневной пьянки.

Я ждала ответной реплики, веских аргументов, чего угодно, что вытащило бы нас из передряги, но впервые с момента нашего знакомства старушки, кажется, растерялись. Они просто кивнули и пошагали на выход. Вздохнув, я поплелась следом.