- Подъём! - рявкнул Мельник, и послушники неохотно начали просыпаться.

Кто-то заворчал насчёт того, что ещё глубокая ночь, и командир может пойти куда подальше, но Мельник ястребом подлетел к говорившему и одним ударом отправил его досматривать сны.

Наконец, все построились в неровную шеренгу, и бывший офицер смог начать свою речь.

- Завтра на закате из города отправится подвода с золотом. Мне потребуется десяток бойцов, чтобы её сопровождать. Добровольцы есть? - сохраняя бесстрастное выражение лица, чётко проговорил он.

Несколько человек вышли вперёд. Новички и ветераны, молодые и старые. Некоторых он знал, некоторых видел впервые, но все они выглядели так, будто только и мечтают о том, чтоб помочь общему делу. Мельник вгляделся в лица остальных. Максимиллиан с сонным видом стоял на месте. Мельник кивнул, и отправил всех спать.

Теперь оставалось только найти телегу с хламом и сформировать отдельный отряд всадников для прикрытия ложной цели.

Утрами, в ясную погоду, лес казался одной большой сокровищницей, полной серебряных украшений. Иней покрыл всё, от раскидистых сосновых ветвей до волос и бороды Гарольда. Это было бы очень красиво, если бы не было так холодно. Каждую ночь путники разводили два костра и спали между ними, крепко прижимаясь друг к другу, чтоб сохранить хоть какие-то крупицы тепла. Зима ещё не успела толком начаться, и выпавший снег таял к полудню, но долгие ночи стали для Гарольда и Йоны настоящим испытанием.

В бандитском логове они забрали припасы и кое-какую одежду, но всё равно беглецы оказались одеты слишком легко для таких морозов. Йона ещё хоть как-то держалась, меховая куртка отлично хранила тепло, а вот следопыт не рассчитывал застрять в лесу в начале зимы. По его плану, он уже давно должен был быть в Мариграде. Но боги решили иначе, и драка с дикарями надолго задержала его в пути.

Теперь они каждый вечер подолгу беседовали, абсолютно обо всём. Гарольд рассказывал о своей прошлой жизни, о своей семье и друзьях, избегая только упоминать родную деревушку в своих историях. Душевные раны от того, что Ровио, которого он трижды спас от смерти, оказался дезертиром и убийцей, были ещё слишком свежи. Девушка, в свою очередь, рассказывала про обычаи и традиции своего народа, про суровую лесную природу, про то, как тяжело жить полукровке там, где её считали только за половину человека. Дикарка была счастлива наконец-то вырваться на свободу, пусть и таким путём.

И без того долгая дорога затянулась из-за того, что припасы заканчивались, даже те, которые им дал с собой Некрас. Приходилось каждое утро охотиться на мелкую дичь, и это тоже не прибавляло скорости.

Но, к удивлению Гарольда, это его вовсе не беспокоило. Он наслаждался приятным обществом своей жены, первой и единственной. К великому своему удивлению, многие его знакомые оказались не правы, описывая женитьбу как худшее, что может случиться. Пусть это вышло случайно, но следопыту невероятно повезло. И он отмечал для себя, что ничуть об этом не жалеет.

- Гарольд, что ты собираешься делать, когда в город придём? - спросила девушка, широким ножом разделывая тощего зайца.

Сухо потрескивал костёр, и язычки пламени радостно танцевали на горящем валежнике. Вечерний привал плавно переходил в ночёвку.

Следопыт почесал давно небритые щёки. Жёсткая щетина неприятно колола пальцы.

- Побреюсь, наверное, - задумчиво произнёс он.

Йона что-то недовольно промычала.

- Перед графом как-то объясниться надо, - неохотно произнёс Гарольд. - Придумаю чего-нибудь, не впервой. Всё-таки, хоть немного я же узнал.

- А если не поверит? - настороженно спросила девушка.

- Пытать будет, - Гарольд пожал плечами, подкидывая ещё несколько веточек в огонь. Пламя жадно взметнулось вверх и довольно затрещало.

- Может, лучше где-нибудь в другом месте разведать? - предложила дикарка, но Гарольд покачал головой в ответ.

- Слишком долго. Да и все следы на восток тянутся, а туда нам дороги нет, - отмахнулся он.

Йона вздохнула, ощущая, как сердце наполнилось лёгким сожалением. Как бы то ни было, как бы её там не любили, но племя - это её родина, и тосковать по ней придётся всю оставшуюся жизнь.

- Главное, чтоб с Фридой ничего не случилось, - произнёс следопыт с некоторой грустью. Сестру он искренне любил, и каждый раз беспокоился, когда оставлял её надолго одну.

Дикарка удивлённо почувствовала укол ревности. Следопыт много рассказывал о своей сестре, и все его рассказы были исполнены глубокой нежности.

- Почему ты с собой в походы её не берёшь, если так волнуешься? - спросила Йона, погружая пальцы в выпотрошенного зверька и бросая требуху в костёр.

Гарольд коротко рассмеялся.

- Чтобы волноваться ещё больше? Нет, лучше уж так. Да и сейчас за ней Макс присматривает, а ему я в этом доверяю, - ответил он, добродушно улыбаясь.

Девушка отрезала несколько кусков мяса и бросила в закопчённый котелок. Хотелось добавить ещё и остатки крупы, но Гарольд запретил. Нужно было экономить, хотя бы до тех пор, пока они не подберутся поближе к обжитым местам. Сегодня на ужин была похлёбка, простая до невозможности. Следопыт только добавил в неё несколько съедобных кореньев, чтоб разнообразить уже начинающий надоедать вкус.

Солнце скрылось за верхушками деревьев, и на землю опустились сумерки. Костёр слабо разгонял приближающуюся тьму. Гарольд перенёс огонь на ещё одну кучку дров, и они быстро вспыхнули, щедро одаривая усталых путников теплом и светом.

Котелок залили водой и поставили в огонь. Теперь оставалось только ждать. Желудки громко урчали, но терпения, чтоб дождаться готовности, хватило. Гарольд, обжигаясь и матерясь, жадно хлебал почти кипящий суп. Йона аккуратно остужала варево своим дыханием, и только потом ела.

Насытившись, беглецы залили пустой котелок остатками воды и уселись на брёвнышко у костра. Где-то вдалеке гулко ухнул филин, эхом отвечая самому себе. Больше настораживающих звуков не было. Осенний лес здесь хоть и не был безопасным местом, но и не заставлял вздрагивать от каждого шороха.

- Прекрасный вечер, - улыбнулся следопыт и девушка кивнула ему в ответ. - Хотя лес уже немного поднадоел.

- Я всю жизнь прожила в лесу, - равнодушно произнесла дикарка.

- Значит, тебе ещё есть на что посмотреть.

- А города сильно большие бывают? - в который раз уже поинтересовалась Йона.

- Всякие бывают, - зевнул охотник. - В столице, говорят, пятьсот тысяч человек живёт.

- Не ври! - шутливо ударила его по руке девушка. - Не бывает такого. Им же есть нечего будет!

- Да я и не вру, пересказываю, - улыбнулся Гарольд. - Сам-то там не был, не довелось.

- Интересно, мы когда-нибудь там побываем? - мечтательно посмотрела в небо дикарка.

Гарольд слегка опешил. Слишком быстро она перешла из разряда "я" в разряд "мы". Но с лёгкостью отпустил эту мысль, взглянув на жену.

- Может и побываем, - ответил он и зевнул снова. - Давай-ка лучше спать.

Девушка встала, мило улыбнулась мужу и расстелила шкуру между костров так, чтоб стреляющие угольки не падали на мех и чтоб от огня доходило хоть какое-то тепло. Сверху ещё одну, чтоб было чем укрыться от холода и снега.

Следопыт поблагодарил её и, не раздеваясь, улёгся на импровизированную кровать. Достаточно жёстко, но лучше, чем на голой земле. Девушка примостилась рядом и укрылась почти с головой, плотно прижавшись к Гарольду. Тот лежал на спине, о чём-то размышляя.

- О чём думаешь? - шепнула она на ухо.

- Ни о чём. Спи, - улыбнулся ей Гарольд и впервые за всё время поцеловал.

Толстяк проснулся рано, но в отличном расположении духа. Ночное объявление привело его в тайный восторг. Глупые чернорясники рискнули отправить золото в сопровождении всего лишь десятка бойцов. Такие силы можно было уничтожить даже без помощи бандитов. Вся казарма гудела от такой новости, Её следовало держать в строгой тайне, и послушники клялись друг перед другом, что ни одно слово о золоте не вырвется за пределы этой комнаты. Максимиллиан тоже поклялся, нарочито громко и помпезно, призвав в свидетели солнце и гром. На всякий случай он скрестил пальцы в кармане, чтоб отвести наказание, но купец уже твёрдо решил стать клятвопреступником. Такой шанс нельзя было упускать.