- С тобой все в порядке? - осторожно поинтересовалась Ксия.
Джайра кивнула. Она ссутулилась в кресле, опершись локтями о колени и разглаживая ладонями лоб.
- Я же сказал, что залечил ее рану...
Обратив внимание на ее потрясение, Фарен осекся.
- Что-то не так?
Она вздохнула, выпрямившись и откинувшись на спинку кресла.
- Не могу взять себя в руки. Все это слишком неожиданно...
Она не договорила, уставившись в одну точку, переживая снова и снова события прошедших дней в Октаве.
- Выдохни, - произнес Фарен. - Посмотри на небо, - он указал рукой на полощущиеся от ветра ткани, сквозь которое пылал небосвод. - Сегодня прекрасный закат, не правда ли? Ему все равно на чьи-то козни, он всегда будет светел.
Она слабо улыбнулась.
- Ты должна поблагодарить Фарена, - настойчиво ввязалась в разговор Ксия. - Если бы не он и не его странное оружие, мы бы не лечили, а оплакивали бы тебя.
Джайра помрачнела.
- Вот уж никогда бы не подумал, - усмехнулся молодой человек, - что мне придется воспользоваться этим сюррикеном. Херон как в воду глядел, что подарил мне его.
Наемница бросила на него быстрый взгляд и снова уставилась в одну точку, услышав напоминание об эльфах. Собеседник воспринял это как надменность.
- Скорее это моя благодарность и оплата долга, - неуверенно добавил Фарен, замолчав почти на полуслове в неловкости.
Из темноты внутренних комнат, открытых гостевому столику, донесся голос Хакима:
- Ты получаешь слишком много увечий.
Джайра перевела взгляд на него и тоже ответила на хецинском:
- Будто ты в свое время был неуязвим.
- И посмотри на меня теперь - я постоянно прибегаю к целительной силе трав, чтобы мои ноги в одно прекрасное утро не отнялись.
Она вздохнула.
- Ты преувеличиваешь это по отношению ко мне.
- Когда-нибудь из-за твоего равнодушия к своему здоровью твои раны станут твоими уязвимостями.
Чувствовавшие себя не в своей тарелке, став свидетелями этого иноязычного для них разговора, Фарен и Ксия поняли только одно: Джайре он настроения не прибавил. Ассасины же с сочувствием смотрели на своих учителей.
После долгого молчания Джайра произнесла на всеобщем:
- Ему нужен Амулет Душ.
Все слушатели сразу поняли, о чем идет речь.
- У колдовства такого рода все свойства и способности мало изучены, - Хакима можно было различить только по выплывающим белым облачкам изо рта. - От ардонской библиотеки ты ничего не сможешь найти, у нас, в Аль-Пассале, такого сторонятся. Может, что-то есть в Облачном Городе, но пока туда доберешься - опоздаешь к самому главному торжеству, - Джайра раздраженно возвела глаза к небу. - Но вот в Оркулуме должны сохраниться кое-какие древние знания...
- Не забывай об эльфах, - вставила она. - Им тоже многое известно.
- Не спорю, но тебе у них засиживаться некогда, да и появится множество эльфийских вопросов.
Шутку старика не поняла только Ксия.
- Вы сказали "Облачный Город"? - переспросил Фарен. - Облачного Города не существует. Это все сказки.
Джайра сверкнула глазами. В подкравшейся ночи они казались зачарованными изумрудами. Слуги начинали зажигать светильники.
- Откуда ты знаешь? Ты, что, бывал там?
- Доводилось. Виноделы Южных Провинций искали обходной путь через Желтые Степи и Ягуаровые Саванны в Аль-Пассал, я участвовал в этом деле и не преминул заглянуть в этот город... Его просто нет. Даже его предполагаемое место - пустота. Это просто выдумка.
"Какой самоуверенный..."
- Ну, раз ты был в его предполагаемом местонахождении, то ты встречался с ракшасами?
- Нет, их там тоже не было.
Она усмехнулась.
- А ты уверен вообще, что ты был именно в том месте?
- Абсолютно.
- Значит, Город не захотел тебе открыться. Твое время еще не пришло.
- Ты его сама-то видела?
Джайра посмотрела на Фарена, но не смогла понять, что это: насмешка или недоверие.
- Да. Один раз, когда меня посвятили в ассасины. И, поверь мне, этот город - сокровище всего мира, поэтому он просто обязан быть скрытым от жаждущих искателей.
- А ты не жаждала его увидеть?
- Нет. Я даже не знала, куда меня ведут. Пока не встретила ракшасов. Они стражи города, сами Протекторы назначили их оберегать это сокровище, и они как никто другой знают, кто достоин его увидеть, кто готов к этому, а кто - нет.
Прибежавший с лютней Мааруф несколько ослабил напряжение. Джайра с нескрываемым любопытством наблюдала его уговоры:
- Именно на руэлльский лад, и именно Песнь Ветра.
Виконт снова смутился:
- Я уже так давно не держал в руках лютни... даже не знаю, вспомню ли...
- Пожалуйста, - взмолилась Тамира.
- Ну... хорошо.
Кинув беглый взгляд на наемницу, молча сидевшей перед ним, он перетянул две крайние струны ближе к остальным, несколько раз проведя по ним пальцами, подтянул остальные струны, чтобы они не "мычали", как на хецинский лад, а гудели, и сыграл первые аккорды песни. После протяжного вздоха свободы началась песня...
Пение никто не смел нарушить, и даже слуги тише обычного зажигали светильники. Единственным звуком извне были только хлопки полощущихся под яростным ветром тканей. На это время Джайра забыла обо всем - о том, что предстоит проникнуть во дворец, о том, что столько времени за ней наблюдали прямо в логове ассасинов, о том, что она в полной растерянности и не знает, как дальше идти по избранному пути. Единственной ее мыслью сейчас было то, что в исполнении Фарена Песнь Ветра на всеобщем звучит лучше всех. Видно было, что он тоже истосковался по ней - как будто сам переживал все то, о чем пелось, и вкладывал в нее чуть больше души, чем обычно позволяют это себе менестрели. В какой-то момент он поймал на себе, словно зачарованной, взгляд Джайры, и внезапно песня стала принадлежать только ей.
Когда он закончил, она даже не сразу поняла, что вопрос задан ей:
- Может быть, ты что-нибудь сыграешь? Уверен, ты прекрасно поешь.
- О, нет-нет! После Песни Ветра обычно уже ничего не хочется слушать...
- Она знает эльфийский язык, - донеслось из комнат. - Попросите ее спеть на эльфийском.
Все ученики, даже Зайн, обычно не принимавший в таком участия, завопили:
- Спойте! Спойте!
- Я знаю только три песни на эльфийском, - запинаясь, ответила наемница. - Одну из них уже спели.
- Какие это песни?
- "Слезы Луны" и "Слава герою".
- Спой "Слезы Луны", - произнесла Ксия. - Пожалуйста.
- Но я не смогу переложить ее на всеобщий.
- Спой на эльфийском, - Фарен передал ей лютню.
- Ну...
Теперь понимая смущение Фарена, она не могла вынести всех этих настойчивых восхищенных взглядов.
- Если вы так хотите...
По новой прикрепив струны на эльфийское звучание, Джайра проверила, чтобы они звенели капелью, и прочистила горло.
"Слезы Луны", в отличие от других песен, всегда начиналась с нарастающего пения и только после вступала плачущая лютня. На середине песни, оглядев всех слушателей, Джайра пожалела, что позволила им выбрать эту песню. Тоска будет неизбежной. Ей она именно этим и нравилась - печальный покой после долгой дороги. Когда струны затихли, Джайра с сожалением отложила лютню. Теперь Фарен смотрел на нее так, будто она пела сама о себе. Единственным, кто не выказал ни капли чувств, был скрытый темнотой Хаким.
- Уже поздно, - встала с кресла наемница, - у меня много дел завтра, - проходя мимо виконта, она приостановилась и обратила на себя внимание словами: - А закат был действительно прекрасным.
И еще очень долго с губ обоих не сходила улыбка - до самого того момента, как сознание погрузилось в сон.
- И сотворил Создатель расы и народы, населившие мир...
По количеству людей у переборок и не скажешь, что жители столицы верят во что-то, кроме как в богатство - почти все были нищими, даже счастливые семьи, воспитывающие своих детей в лучших традициях. Переборка, за которой молилась принцесса, была пуста. У одного ее конца, прислонившись к стене и пристально наблюдая за прихожанами, стоял в тени один из гвардейцев. Второй, переодетый в монаха, молился у переборки в проходе. Принцесса выбрала удобное место - свет свечей едва доставал до ее серого плаща, оставляя только красноватое свечение на складках. Подкрасться не сложно, главное - уговорить принцессу выслушать.
