За спиной закричал Лукас.

   Она выбралась из пещеры и упала на землю, камни изрезали колени. Она остановилась в нескольких футах от пещеры, скрытой в тени валуна. Выбросив вперёд свободную руку, тем самым останавливая падение, мелкие камешки впивались в кожу. Аврора смотрела на сердце в руке. Оно было таким маленьким, почти нежным, словно лопнуло бы от одного нажима. Столь хрупкое, чтобы держать это огромное существо. Но она чувствовала его биение. Рука была выжжена дочерна.

   Она задрала тунику, чтобы посмотреть на рану в боку. Меньше, чем она ожидала, кровь уже свернулась. Болезненно, но не опасно для жизни. Было и хуже.

   Аврора пошатнулась, не обращая внимания на боль в коленях. Если Лукас выбрался, он пойдёт один. Может быть, он ждал, что она уйдёт. В любом случае, идти отдельно будет безопаснее. Возможно.

   Она спускалась по склону. Гора грохотала под ногами, и она могла ещё слышать крики драконов. Земля бросалась к ней быстрее и быстрее, она скользила по камням, пытаясь добраться до земли, призрака деревень, бежала и бежала, пока крики не оказались в милях от неё.

   Селестина ждала её в деревне у подножия горы. Ведьма стояла рядом с растопленой стеной, обрамленная чёрной сажей и белым камнем. Она взглянула на сердце в руке Авроры и улыбнулась безумной, захватывающей улыбкой, что соответствовала голоду её глаз.

   - Ты сделала это! - сказала Селестина. - Я знала... - она сделала шаг вперёд, хватая сердце, но Аврора отступила назад, прижимая его к груди. Она чувствовала биение. Дико думала о Финнегане, как его сердце билось в груди, когда они целовались тут. Тем не менее, это был свирепый, упорный, ужасающий ритм.

   - Я могу взять это, -сказала Селестина. - Взять и оставить твоего драгоценного принца умирать. Мы договаривались.

   - Ты сказала, что ответишь на вопросы, если я принесу сердце, - сказала Аврора. - Я принесла. Вопросы и Финнеган до сердца, затем его получишь. Сделка есть сделка.

   - Да. Сделка есть сделка. Задавай вопросы.

   Тепло сердца убивало её, делая смелой. Три вопроса. Селестина обещала. Только три, и столько надо узнать. Ей надо быть осторожной.

   - Ты разбудила драконов.

   - Это не вопрос.

   - Ты сделала зелье на моей крови.

   Селестина только улыбнулась.

   - Моя кровь имеет магию, потому что сделала с помощью магии и... - она почти спросила, но поймала вопрос, закусив губу. Улыбка Селестины усилилась.

   - Ты только выясняла, чем отличается твоя магия. Должна признаться, считала тебя умнее. Я сказала тебе всё, что надо знать. Но ты споткнулась о принца, задавала вопрос, почему твоя магия может стать таким подарком. Ты должна была знать, что из-за меня, принцесса. Всегда из-за меня.

   - Ты слаба. Ты не могла получить без меня сердце. У тебя нет магии  без меня.

   - Я не слабая, не так. Ты полагаешься на меня, чтобы спасти принца. Но я не колдовала прежде в Ванхельме. Нет магии в воздухе, нечего извлечь... Теперь у меня есть кровь и магия. Я благодарна. Но ты не получишь больше ответов, терзая меня заявлениями. Три вопроса. Задай их.

   Пальцы Авроры сжались вокруг сердца. Она могла придумать сотни вопросов, но надо быть осторожной, чтобы получить знания от каждого слова.

   - Почему тебе нужно драконье сердце?

   - Я хочу то, что должно быть моим, Аврора. Хочу волшебство. Я лишь тень себя прежней, и драконы... они дадут мне магию, как твою. Магию, которую никто не отнимет.

   Аврора закусила губу. Она не могла вернуть Селестине силу. Не могла. Но Селестина лишь рассмеялась.

   - Не смотри так страшно. Я не собираюсь причинять тебе боль. Я хочу вернуть то, что имела. Хочу дать людям магию, что её жаждут.

   - И использовать во вред.

   - Магия всегда вредит слабым. Люди не в состоянии видеть пути в желаниях. Люди думают, что могут просто так получить мечты. Твоя мать была одной из них.

   - И я теперь.

   - Нет, - сказала Селестина. - Не ты. Ты похожа на меня, Аврора, и я хочу тебя в союзницах.

   Если Селестина желала Аврору, то имела планы на неё за пределами сердца дракона и возвращения магии. Но какая польза от Авроры будет после того, как Селестина получит всю власть, о которой мечтала?

   Она должна знать, что задумала Селестина относительно Авроры.

   - Что ты хочешь, чтобы произошло, когда я присоединюсь к тебе?

   Селестина склонила голову, и её улыбка слегка угасла.

   - Хочу тебя в союзницы. Вот и всё. Это всё, на что я с самого начала надеялась. Никто мне не нравился, Аврора. А теперь есть ты. Я знала, вместе мы будем великолепны. - она скользнула ближе, пробежавшись пальцами по волосам Авроры. - Надо было время. Тебе следовало увидеть настоящий мир. Каждый чего-то хочет от тебя, и все в конце концов будут против. Но как только ты увидишь правду, то будешь думать и чувствовать, как я. Я хочу тебя в союзницы, чтобы сделать тебя той, кем ты должна быть. Никто не будет тебя контролировать.

   - Ты будешь контролировать.

   - Нет. Почему я? Ты увидишь вещи, как я их вижу. Если не сейчас, то скоро. Увидишь, - и она шагнула вперёд, протягивая пальцы к сердцу. Всё в ней бесилось от неуравновешенности, воля на губах и наклон головы, она была так убедительна. Она думала, что Аврора присоединится к ней. Из-за проклятия. Из-за той жизни, что для неё сплела Селестина.

   Аврора боролась с желанием отступить, вздрагивая. Драконы кричали над ними. Пусть они придут. Пусть сожгут. Она не отступит.

   - Что предложила мама вместо меня? - спросила Аврора.

   - О, милый ребёнок... Она предложила тебя.

   Сердце Авроры билось в такт с драконьим.

   - Что?

   - Обещаю тебе, это правда. Она попросила ребёнка и обещала, что это будет мой ребёнок. Она продала тебя, когда обеспечивала твоё существование. Твоя мать думала, что может меня перехитрить, потому что не сказала, когда отдаст. Она думала отложить этот момент и защитить тебя. Сказала, что ребёнок может принадлежать мне, но не говорила о том, чтобы забрать из замка. Считала себя настолько умной, чтобы указать на то, что ни один человек не может принадлежать другому, и у нашей сделки не было реальной цены.

   - Она не предавала тебя, просто была умнее.

   - Нет, принесла на тебя проклятье. Я бы воспитала тебя в своей башне истинной ведьмой, если б она позволила. Но она не сделала. Физически я не могла переместить тебя из замка, так что прокляла, чтобы получить желанное, наградить твою мать за заносчивость. Теперь я благодарна ей. Твоя мать дала мне сладкую возможность вырастить вторую себя. Всю власть, предательство, ненависть... сильнее девочки, что росла со свободой, разве нет?

   - Но ты сказала, что от проклятья меня разбудит поцелуй истинной любви. Это вряд ли хороший способ для того. Чтобы раздавить меня.

   - О, Аврора, ты так наивна!  Разве ты не поняла ничего, когда проснулась? Истинная любовь бессмысленная. Ты бы могла любить Родрика. Любила бы его, если б тебе его не навязали, но у тебя не было выбора, на твоём счастье лежала безопасность королевства. Но любовь была клеткой, мешала жить, а ты хотела жить... нет, ты не могла его полюбить. Могла, но мир убил это, - улыбка Селестины усилилась. - Без проклятия ты бы его не встретила, а с проклятьем не полюбишь. Как странно работает магия.

   - Только потому, что ты так сделала.

   - Может быть. Полагаю, есть много людей, которых ты могла любить эти годы. Многие люди тебе подходили. Некоторые, возможно, даже целовали тебя. Но я не проклинала тебя, чтобы дать счастье, принцесса. Я проклинала тебя страдать от любви, что обречена до её начала. Именно это и есть истинная любовь, Аврора, не заигрывание с иностранными принцами и огнём. Твоя мать дала мне шанс научить тебе, дала шанс научить тебя стольким вещам...

   Это не может быть правдой. Её мать не могла продать её Селестине, отдать жизнь при первом дыхании создания. Но Селестина обещала правду, и Селестина была женщиной своего слова.