На полу под пассажирским сиденьем едва заметно блеснуло. Я наклонилась и подняла хорошо знакомый мне громоздкий смартфон старой модели, с разряженной батареей и неизвестным паролем. Вновь почувствовала, что беспардонно вторгаюсь на чужую территорию. Будь это телефон Роберта, всё было бы проще. Но Роберт никогда не пропадал бесследно среди лесов.

Я пошевелила пальцами ног, успевших согреться в защищённом от ветра салоне машины, сделала пару глотков горячей воды из термоса, попыталась убедить себя, что не устала и не боюсь. Ведь ясно, что он где-то рядом, что я обязательно найду его, если сумею перебороть свой страх.

Проверив на всякий случай багажник, нашла банку краски для стен и пластиковый пакет, в котором лежал свёрнутый рабочий комбинезон. Перед тем, как покинуть своё убежище, запустила спутниковый навигатор в телефоне и сохранила координаты.

Снегопад, набравший силу к ночи, уничтожал мои следы. Я плохо помнила дорогу к пруду и долго плутала, проваливаясь по щиколотку и ругаясь в голос. Тяжёлая охотничья винтовка оттягивала плечо, луна скрывалась за тучами, заставляя меня подсвечивать путь фонарём, выхватывающим из темноты лишь узкий круг мерцающего рыхлого снега.

Где-то вдали, в белёсом тумане, перечёркнутом стволами осин, послышался вой. Я замерла на месте. Джейми говорил, что волков перебили сто лет назад. "Нет их, нет ни одного" — повторяла я себе, но ужас пронизывал моё существо тонкой металлической нитью.

Я прошла мимо места, где он любил прятаться, когда был ребёнком. Осветила лучом света маленькую пещеру, всё также пахнущую вековой пылью и сырой землёй. Подумала, что если не найду дороги обратно, придётся здесь переночевать.

Поднимаясь обратно на берег, выключила фонарь. В сиянии выглянувшей из-за туч луны осмотрелась вокруг и чуть не вскрикнула от испуга. Из гущи припорошенных снегом кустов, как в мрачной зимней сказке, на меня смотрели два серебристых глаза. Смотрели молча, выжидающе.

Волки не ходят по одному. Они нападают стаей, и вместе способны одолеть крупное животное. Не говоря о женщине вроде меня, которая сунулась в лес, не зная правил.

Я беззвучно прочла единственную молитву, какую помнила с детства. Спаси, сохрани и не введи нас в искушение. Вся жизнь ураганом пронеслись перед глазами. Мне некого винить. Я сама добровольно подставилась под проклятие клана Монтгомери, и расплата настигнет меня, не дожидаясь рассвета.

Я бормотала слова молитвы, а они выходили по одному из тени леса. Пять животных размером с овчарку, покрытые красноватой шерстью, стояли передо мной полукругом, пригнув морды к земле, напряжённые, готовые к атаке. "Волки же серые", — сказала я себе, — "а это какие-то безвредные рыжие собачки. Помесь койота и бездомного пса. Всего лишь чёртовы собачки, Мадлен...".

Медленно подтянув ремешок, я подняла винтовку. Оружию не мешают ни холод, ни влага, но в моих неумелых руках оно стало беспомощным и громоздким. Взвести затвор оказалось совсем не так легко, как это делал мужичок в бейсболке, выложивший ролик на Ютуб. Я упёрла в плечо покрытый чёрной резиной приклад, навела на крайнего зверя и положила палец на спусковой крючок. Самый крупный из койотов мотнул головой, развернулся и лёгкой трусцой удалился в сторону заснеженных елей. Ступая по его следам, вереницей скрылись и остальные.

Я бросила ружьё, упала коленями в рыхлый снег. Меня вырвало мутной жидкостью, омерзительно пахнущей алкоголем.

Господи, позволь мне снова оказаться среди живых людей! Я согласна на самые безнадёжные трущобы в мире, лишь бы не видеть больше этот зачарованный лес. Неужели придётся самой искать дорогу назад? А может, лучше лечь, закрыть глаза и ждать, когда собачки вернутся с подкреплением?

Я помотала головой, собираясь с духом. У меня была веская причина прийти сюда сегодня ночью, и она никуда не делась. Я поднялась на ноги, сапоги тут же снова увязли в снегу. Отряхнула пальто, поправила рюкзак за плечами, перехватила покрепче ружьё. Хотелось курить, но я перетерпела. Нужно двигаться вперёд, даже если это "вперёд" означает хождение по кругу.

Сделав не больше десяти шагов, заметила движение в кустах слева. Возможно, с ветвей просто упал лишний снег, и моя реакция не имела ничего общего со здравым смыслом. Я подняла винтовку и выстрелила, не целясь.

Отдача оказалась чудовищной, словно огромный раскалённый шар ударил меня в плечо, едва не сбив с ног. Я не чувствовала свой средний палец, по которому ударила дужка, предохраняющая спусковой крючок. Мужик с Ютуба предупреждал об этом, но кто его слушал? От боли на глаза навернулись слёзы. Тишина давила на уши, особенно звонкая после оглушительного выстрела.

Мой разум, как всегда некстати, выбросил на поверхность воспоминания. В пятнадцать лет я лежала в больнице с переломом ноги и скулила в подушку от боли, а бабушка спрашивала, как я собираюсь рожать. Уж не заставлю своего бедного муженька делать это за меня?

Мысли охотно уцепились за невесёлую тему. Я представила себе, как через девять месяцев приеду в больницу со схватками, совсем одна. Сочувствующий взгляд усталой, добродушной акушерки. Ребёнок, уложенный в кроватку, потому что мне нельзя вставать. Неописуемо тяжёлые, длинные роды в пустой палате, куда изредка заходит медсестра, чтобы меня подбодрить.

Слёзы вовсю текли по щекам и подбородку. Я вскинула винтовку на плечо, сняла перчатку, сунула в рот ушибленный палец. Ни за что на свете не стану рожать одна. Я найду его и он будет рядом всю дорогу, пока смерть не разлучит нас. Смерть. Одиночество. Холод. Думать о них больше не было сил. Я набрала полные лёгкие морозного воздуха и закричала, срывая голос.

— Джейми! Джееееймиии!

В тёмной вышине над моей головой безотрадно скрипели ветки.

— Джейми! — позвала я ещё раз, в отчаянии. Подняла винтовку и приготовилась выстрелить вверх, когда что-то блеснуло совсем рядом, у моего виска. Нечто металлическое, смертельно опасное, не имеющее ничего общего ни с койотами, ни с потомками сторожевых собак.

В половине пятого вечера Джейми Монтгомери выехал на шоссе. Плитка лежала кривовато, стены были выкрашены в персиковый цвет, как просила клиентка. Снаружи дул такой ветер, что казалось, стоит отвлечься, как тебя сбросит в кювет. Проезжая через город, заехал к Кевину, забрал деньги и, не пересчитывая, сунул во внутренний карман куртки.

Стараясь не заснуть за рулём, на петляющей меж холмов дороге с ограничением скорости до тридцати пяти миль, вспомнил, что дома нет еды. Пришлось сделать круг и заехать в пиццерию у выезда на скоростное шоссе. Он слишком устал и проголодался, чтобы осмысленно выбирать начинку. Думал позвонить Мадлен, но, как назло, разрядилась батарея. Хотелось забрать сразу всё и побыстрее уехать, но пицца готовилась в печи долгих двадцать минут. Джейми отковыривал остатки акриловой краски с ногтей и наблюдал, как здоровенная тётка в белом переднике замешивает тесто и принимает заказы по интернету, терзая белыми от муки пальцами новенький планшет.

Первый раз в жизни Джейми спешил домой, зная, что его там ждут. Никогда ещё не звонил женщине с работы, только чтобы сказать, что скучает. Впервые строил планы на будущее, ставшее таким близким и радужным. Он не ощущал неловкости, возникающей, когда вещи происходят в первый раз. Нужные слова сами срывались с губ, истинные чувства томились в груди, не давая ему покоя, наполняя душу ликующим предвкушением счастья.

Брошенная на заднее сиденье картонка источала запах выпечки, горячей томатной пасты и расплавленного сыра. Болтовня и однообразная музыка местных радиостанций казались Джейми лишними, поэтому он не стал включать приёмник. Ветер дул в боковое стекло, под капотом подозрительно дребезжало. Он давно собирался проверить, что там происходит, но право, сегодня не до того.

Всю дорогу представлял себе предстоящий разговор с Мадлен. Что она ответит? Не испугается ли безденежья и неопределённости? Ведь она привыкла к другой жизни, какую Джейми не смог бы обеспечить. В душе он знал, что его возлюбленная — женщина сильная и смелая. Её кротость обманчива, как французский акцент, бесследно исчезающий, если рядом нет посторонних. И она действительно его любит.