- Это кошмар.

- Кошмар.

- Но это просто сон. Всё не по-настоящему.

- Сон сном, а ощущения реальные.

Мы гуляем по людному городу, говорим обо всём. Со всех сторон нас окружает шум машин, гудение. В центре города жизнь всегда кипит, несмотря на время суток. Порой кажется, что даже современные высотки оживают. Мы проходим мимо какой-то пары, и я ловлю фразу "мы же люди". Софи смотрит на меня, давая понять, что тоже услышала эти слова.

- Когда человек косячит и не может сам ответить за свои поступки, он сваливает вину на человечество и говорит "мы же люди".

Мы идём по недавно отремонтированной дорожке, проходя сувенирные магазины и ресторанчики, из которых вкусно пахнет едой. Мы в нескончаемом потоке местных и туристов. На улицах родного города. Если смотреть со стороны, наверно, мы выделяемся; потому что никуда не торопимся, нам некуда торопиться. Я всегда делаю всё, как и когда мне нравится. Когда у меня спрашивают, почему я такая, я не понимаю, почему остальные другие. Куда люди всё время торопятся? Зачем бегают?

Завернув к вокзалу, скрываемся от суматохи. На перроне ждут своего отправления два поезда. Киоск, где продают булочки, и тут же можно зайти в большую дверь и купить билеты в любом направлении. Может уехать? На скамейке сидит мужчина в чёрной кожаной куртке, на противоположной стороне - две бабушки с сумками. Ни с того ни с сего мужчина поднимается с места, я уже насторожилась, подходит и обращается к Софи:

- Девушка, не желаете покататься со мной?

- Нет, спасибо, - пока Софи отвечает, я слегка продвигаюсь вперёд, чтобы встать между ней и мужчиной; она делает шаг назад.

- Вы меня боитесь? - он тянет руку, чтобы схватить Софи, но я быстро реагирую и отбиваю его руку, взяв его за предплечье.

Он злостно напрягает мышцы лица. Оно стремительно мрачнеет, теряет живой цвет, превращаясь в сплошную тень. Это напомнило мне взгляд Джадда. Внутреннее чутьё уже подсказывает мне, что всё снова обернется для нас очередным потрясением.

- Нам нечего вас бояться, - отвечаю я.

- Чего тогда так напряглись? Было бы так, ты бы сюда не влезла.

- Клешни распускать не надо свои.

- А ты дерзкая.

- Есть немного.

Он дрогнул, чтобы замахнуться, но я не пропустила это. Если бы я расслабилась раньше времени, то меня бы опять размазали, мой нос познакомился бы с его кулаком, и тело "поблагодарило" за острые ощущения. Но я резко пригибаюсь и со всей дури бью коленкой в пах. Он скорёжился и упал на землю. Я хватаю Софи за руку и скорее увожу отсюда. Не очень понимаю, что только что произошло. Не знаю, как это случилось. Тело немеет от страха и адреналина, не отдаю себе отчёт.

- Пошли, Софи.

Сердце бешено колотит, а руки трясутся. Набираю в лёгкие побольше кислорода, чтобы перевести дух, и не смотрю Софи в глаза, чтобы она не догадалась, насколько мне самой страшно. Всячески пытаюсь скрыть бледность мертвеца, лишь бы она не заметила, не заподозрила. Мы обе в шоке. Я сама от себя такого не ожидала. Всё случилось так быстро, в бессознательном состоянии. Я даже не запомнила его лицо. Вообще я добрая, драки - это не моё, я в этой ситуации на себя не была похожа, но когда кого-то обижают, я не могу стоять в стороне и наблюдать за этим, мне обязательно нужно заступиться. Сегодня я открыла в себе скрытые способности.

- С меня хватит этого города, - говорю.

Я очень устала от людей, от разговоров, каждодневной суеты и дел. Хочется отстраниться от этого на неопределённое время, выпасть из сумасшедшего потока жизни, перестать общаться, поддерживать связь. Хочу больше читать, больше быть в одиночестве. Иногда наступают такие моменты, когда близится конец. В определенный момент наступает период, когда все мысли изо дня в день, все сны каждую ночь направлены на перезагрузку. Начинается период перезагрузки. Организм перестраивается: глаза видят по-другому, уши слышат не то, энергия работает по-новому, время течет в другом потоке. Не хочется просыпаться, потому что уже знаешь, что тебя ждет утром, и не хочешь засыпать, потому что утром будешь знать, что будет происходить днём. Ещё один прожитый день в обычном режиме. Предсказуемо, не впечатляет. Лучше всего от проблем такого типа помогают путешествия. Поездки с неизвестной датой возвращения. Поезд, паром, самолет - без разницы. Солнце, море, жара или снег, холод и горы - тоже не играет роли. Время от времени душу тоже требуется выпускать на волю.

Мы гуляем ещё час, сидим на лавочке, почти не говорим. Я прихожу домой, дверь только захлопывается, я уже собираю чемодан, складываю вещи. Последние два или три года я копила деньги, так что сейчас мне хватит, чтобы улететь. В аэропорту мои мысли меняют своё направление, унося меня куда-то далеко. Это засада, мысли - потоп, я тону. Всегда мечтала побывать в Австралии, в странах Азии: в Китае, Японии, Сингапуре, Индии. Почему бы не начать с Австралии. Покупаю билет, отдаю за него половину своих сбережений. До самолёта меньше трёх часов. От волнения колет в боку. Выключаю телефон, чтобы порвать связь с миром, закрываю глаза, развалившись на стуле, и слушаю себя.

Спустя два с половиной часа, перед самым вылетом, уже в самолёте включаю телефон. 17 пропущенных от Ская, 3 от Софи, и по 2 сообщения от каждого. Отвечаю. "Я улетела в Австралию. Когда вернусь, не знаю. Не переживай, у меня всё хорошо. Прости. Люблю."

И снова отключаюсь.

Не каждый день видишь облака под ногами.

Выше облаков. Бесконечные пустоты, бескрайние широты. Подо мной тысячи километров, и моя жизнь зависит от одного только чужого человека - пилота. Он управляет огромной жестянкой весом в тонны и моей жизнью. Всё в его руках.

Пролетаю над разными странами. Сверху мир кажется спокойным, одним единым. В небе не существует границ; нет ни различий между людьми, ни понятий "расса, пол, возраст, религия, статус", ни границ между странами и городами. Всё равно между собой.

Мне не особо удаётся поспать в самолёте, потому что мне не нравится спать в дороге. Прибываем в огромный, красивый аэропорт. Как бы мне хотелось обнять сейчас кого-то. Может не стоило сюда приезжать? Но настоящие проблемы у меня начинаются, когда я узнаю, что мой чемодан почему-то не выложен на ленту; тогда я всерьёз начинаю задумываться, а нужно ли было мне это путешествие. Простояв без дела 20 минут, до момента, когда с ленты забирают уже последний чемодан, в лёгкой, ещё неосознанной панике я отправляюсь к работникам аэропорта. После привычной беготни мне сообщают, что два чемодана с моего рейса потеряны. Мой и чей-то ещё. Супер. Когда их найдут, если вообще найдут, неизвестно. Моя одежда, другие принадлежности, всё там, непонятно где. Деньги тоже пропали; либо украли, либо потеряла. К величайшему счастью, всё это время я носила с собой рюкзак, в котором лежал плед на всякий случай, 20 долларов, все мои документы и бутылка воды. Больше всего я умею терять; и мне никак не привыкнуть к этому. При каждой потере обидно до слёз, как в первый раз. Речь идёт не только о деньгах, это касается всего. Не знаю, как умудряюсь постоянно что-то терять: важные бумаги и записи, людей, свои же мысли часто забываю. Я теряю всё.

С подавленным настроением выхожу из здания аэропорта в гордом одиночестве, вся основная масса людей уже давно вышла. На выходе меня встречает худая, грязная, потрёпанная, бездомная собака. Странно, но это не дворняжка, а породистая; почему бездомная тогда? Может потерялась? Не суть. Она рада меня видеть, активно виляет хвостом и тянется носом к моей руке.

- Привет. Я тоже тебе рада, - поднимаю уголки губ и протягиваю руку, чтобы меня понюхали.

Мы с ней похожи. Я нашла эту беднягу, или она нашла меня? Крутится вокруг меня, голодная, наверно; ждёт, что я что-то дам. Мне даже нечего ей предложить.