– Это ужасно, – вспоминает Хатчисон. – Я был совершенно подавлен тем, что увидел. Она была при смерти. Я не знал, что делать.

Потом он подошел к Беку, который лежал метрах в шести от Намбы. Голова Бека была тоже покрыта толстой коркой льда. На его ресницах и в волосах висели льдинки размером с виноградины. Отчистив от льда лицо Бека, Хатчисон обнаружил, что техасец тоже все еще жив.

– Бек что-то бормотал, но я не мог понять, что он хочет сказать. На его правой кисти не было перчатки, и рука была самым страшным образом обморожена. Я попытался посадить его, но мне это не удалось. Он тоже был при смерти, но все еще дышал.

Хатчисон был страшно потрясен увиденным и пошел к шерпам, чтобы спросить совета у Лхакпы. Лхакпа был ветераном Эвереста, и его в одинаковой степени уважали как сами шерпы, так и белые сагибы.

Хатчисон решил, что Лхакпа прав. Это стало очень непростым решением, но выбора не было. Приходилось смириться с неизбежным концом Бека и Ясуко и использовать все ресурсы группы, чтобы помочь тем, кого можно было реально спасти. Это была классическая ситуация, когда надо было выбрать приоритеты и установить очередность оказания помощи раненым или пострадавшим, чтобы максимально увеличить число выживших.

Когда Хатчисон вернулся в лагерь, он с трудом сдерживал слезы и был похож на привидение. По его просьбе мы растормошили Таска и Грума, а затем собрались в их палатке, чтобы обсудить, что делать с Ясуко и Беком.

Последовал разговор, который был мучительным и нескладным. Мы избегали смотреть друг другу в глаза. Все же через пять минут все четверо согласились, что решение Хатчисона оставить Бека и Ясуко там, где они лежали, было правильным.

Кроме того, мы обсудили вопрос о спуске в этот же день во второй лагерь, но Таек настаивал, чтобы мы не уходили с седла, пока Холл оставался на Южной вершине.

– Я даже не хочу обсуждать наш спуск без Холла, – заявил он.

На самом деле в этом разговоре не было особого смысла, потому что Касишке и Грум были в столь плохом состоянии, что не смогли бы никуда идти.

– В тот момент меня волновало только то, чтобы с нами не повторилась история, случившаяся на Чогори в 1986 году, – говорит Хатчисон.

4 июля 1986 года семеро ветеранов Гималаев, в том числе и легендарный покоритель вершин, австриец Курт Димбергер, отправились на штурм Чогори – второй по высоте горы после Эвереста. Шестеро из них взошли на вершину, но во время спуска на верхних склонах Чогори на них налетел сильный ураган, из-за которого альпинисты были вынуждены остаться в палатках в штурмовом лагере на высоте 8000 метров. Ураган безостановочно бушевал в течение пяти дней, и альпинисты становились все слабее и слабее. Когда ураган, наконец, утих, только Димбергер и еще один человек смогли спуститься вниз живыми.

В тот день, когда мы обсуждали, что нам делать с Намбой и Уэтерсом и начинать ли спуск, Нил Бейдлман выгонял участников команды Фишера из палаток, чтобы отправить их вниз с седла.

– Все были в ужасном состоянии после предыдущей ночи, и мне нужно было приложить гигантские усилия, чтобы поднять их и вывести из палаток. Я буквально пинками заставлял некоторых людей надеть ботинки, – рассказывает он. – Но я был твердо убежден, что мы должны уходить немедленно. Нельзя оставаться на высоте 7900 метров дольше, чем это необходимо, ни к чему хорошему это не приведет. Я знал, что Скотта и Роба и пытаются спасти, поэтому все свои усилия направил на то, чтобы увести наших клиентов с седла и спустить их в один из расположенных ниже лагерей.

Букреев остался в четвертом лагере, чтобы дождаться Фишера, а Бейдлман медленно повел свою группу вниз с Южного седла. На высоте 7600 метров он остановился, чтобы сделать Питтман второй укол дексаметазона, потом все остановились на более длительное время в третьем лагере, чтобы отдохнуть и утолить жажду.

– Я был сильно удивлен, когда увидел этих ребят, – вспоминает Дэвид Бришерс, который находился тогда в третьем лагере. – По их внешнему виду можно было подумать, что они пережили пятимесячную войну. Сэнди была на грани шока и сквозь слезы повторяла: «Это было ужасно! Я просто сдалась и легла, чтобы умереть!» Казалось, что все они были в состоянии полнейшего изнеможения.

Когда уже почти стемнело и последние клиенты из группы Бейдлмана заканчивали спуск по отвесному льду в нижней части стены Лхоцзе, в 150 метрах от нижнего конца провешенных веревок появилось несколько шерпов из непальской экспедиции, организованной для очистки горы от мусора. Шерпы шли, чтобы помочь членам экспедиции. Когда группа альпинистов возобновила спуск, над ними начался камнепад. Камень размером с виноградину попал одному из шерпов прямо в затылок.

– Камень попал ему точно в затылок, – рассказывает Бейдлман, наблюдавший за этим с небольшого расстояния сверху.

– Меня чуть не вырвало, – вспоминает Клив Шёнинг. – Звук был такой, словно его ударили бейсбольной битой.

Удар был таким сильным, что от черепа шерпа откололся кусок размером с серебряную однодолларовую монету, шерп потерял сознание, у него остановилось дыхание и прекратилось сердцебиение. Он повис на веревке и начал скользить вниз, но Шёнинг перехватил тело, остановив его падение. Однако чуть позже, когда Шёнинг держал шерпа на руках, сверху свалился второй камень и снова попал шерпу прямо в затылок.

Несмотря на этот второй удар, через несколько минут пострадавший открыл рот и снова начал дышать. Бейдлман спустил его вниз к подножию стены Лхоцзе, где их встретил десяток шерпов из непальской команды, которые доставили пострадавшего во второй лагерь. По словам Бейдлмана, они с Кливом изумленно переглянулись, словно хотели друг друга спросить:

В апреле и в начале мая Роб Холл не раз выражал свою озабоченность тем, что одна или несколько менее компетентных команд могут совершить ряд грубых ошибок и попасть в беду, после чего нашей группе придется спасать их, отложив восхождение. Теперь же, по иронии судьбы, несчастье случилось именно с экспедицией Холла, и другие команды были вынуждены прийти нам на помощь.

Не выказывая никакого раздражения или недовольства, три команды: «Альпийские международные восхождения» под руководством Тодда Бурлесона, экспедиция IMAX, возглавляемая Дэвидом Бришерсом, и коммерческая экспедиция Мэла Даффа немедленно отложили свои планы по штурму вершины, чтобы помочь попавшим в беду альпинистам.

Днем в пятницу 10 мая, когда команды Холла и Фишера начали подъем из четвертого лагеря к вершине, экспедиция, возглавляемая Бурлесоном и Питом Этансом, прибыла в третий лагерь. В субботу утром, как только они узнали о произошедшей наверху трагедии, Бурлесон и Этане оставили своих клиентов на высоте 7300 метров под присмотром своего третьего проводника Джима Уильямса и двинулись вверх на Южное седло, чтобы оказать нам помощь.

В это время Бришерс, Эд Вистурс и остальные члены команды IMAX находились во втором лагере. Бришерс немедленно приостановил съемки фильма, чтобы использовать все силы своей команды для спасательной операции. Сначала он передал мне сообщение, что на Южном седле в палатках экспедиции IMAX хранятся аккумуляторы. Я нашел аккумуляторы где-то около полудня, и благодаря этому команда Холла могла возобновить радиосвязь с нижними лагерями. Бришерс также сказал, что пятьдесят баллонов кислорода, с большим трудом доставленные на высоту 7900 метров для его команды, можно использовать на седле для нужд больных альпинистов и спасателей. Хотя это могло поставить под угрозу съемки его фильма, стоившего пять с половиной миллионов долларов, он, ни секунды не колеблясь, поделился своим кислородом.