«…Нигде в источниках Твердило не назван посадником. Из недатированного акта — грамоты великого князя Александра и посадника Твердила смердам-рожитчанам — следует лишь то, что период правления этих государственных деятелей совпадал. Однако этот акт мог быть составлен и в 1327–1337 гг., когда псковским князем был бывший великий князь Александр Михайлович Тверской. Разгадка содержится в тексте Рифмованной хроники: “Мир был заключен тогда с русскими на таких условиях, что Герпольт, который был их князем, по своей доброй воле оставил замки и хорошие земли в руках братьев тевтонцев”. По вопросу о том, кто такой Герпольт, в науке были высказаны две точки зрения. В.Т. Пашуто вслед за некоторыми немецкими историками считал его наместником новгородского князя в Пскове Ярополком, позднее участвовавшим в битве под Раквере в 1269 г. Однако более предпочтительно видеть в Герпольте князя Ярослава Владимировича, участвовавшего в битве под Изборском на стороне немцев. Дело в том, что незадолго до своей кончины в 1245 г. Ярослав перешел в католическую веру и составил завещание о передаче своей “вотчины”, Псковской земли, дерптскому епископу. Велика была его роль в захвате Пскова в 1240 г. Использовав свои связи в среде псковского боярства, которое активно взаимодействовало с Дерптом и Ригой в ходе совместных походов против Литвы, Ярослав убедил псковичей в целесообразности сдачи города немцам. Псков, сданный 16 сентября 1240 г., попал под управление немецких фогтов. В Рифмованной хронике говорится, что Псков “оставил двух братьев рыцарей, которым поручили охранять землю, и небольшой отряд немцев”».
По мнению историка Ф.Г. Бунге, фогт руководил администрацией и контролировал правопорядок во вверенной ему округе, а также осуществлял «сбор властительских доходов с подданных». Естественно, что самоуправление в присоединенном Пскове осуществляли сами псковичи.
Вопрос о том, почему князь Александр не попытался отбить Псков у немцев уже осенью 1240 г., до сих пор остается нерешенным. Крупнейший специалист по данному периоду В. А. Кучкин считает, что дружина князя понесла большие потери в Невской битве, по этой причине князь и не мог организовать немедленного похода на Псков, на чем настаивали новгородцы. Однако нам известно, что потери в Невской битве у князя Александра были незначительными. В. А. Кучкин уверен, что конфликт князя Александра и новгородцев произошел как раз из-за нежелания князя идти на Псков немедленно. В действительности ссора князя Александра с Новгородом имела для последнего катастрофические последствия.
«Отъезд князя из Новгорода “на зиму” (в конце ноября — начале декабря 1240 г.) привел к началу крупномасштабного наступления немецких рыцарей на новгородские земли. 'Той же зимы приидоша Немце на Водь с Чюдью, и повоеваша и дань на них возложиша, а город учиниша в Копорьи в погосте”. Захват западных новгородских волостей был осуществлен до 13 апреля 1241 г. Именно этим днем датируется послание епископа Вин-Эзельского Генриха, где он пишет: “Земли Ватланд, Нуова, Ингрия и Карела…как ожидается, примут веру Христову и… уже заняты братьями, и ими построен замок с согласия многих в этих землях”».
Новгородцам не оставалось ничего иного, как идти на поклон к князю Александру. «Предложение новгородцев о возвращении князя Александра на княжение было благосклонно принято им, и в 1241 г. русские войска под его командованием берут штурмом возведенный в Водской волости замок Копорье. Наступление на Псков зимой 1241–1242 гг. осуществлялось силами суздальских дружин князей Александра и его брата Андрея и новгородского ополчения. Псков был освобожден “изгоном”, т.е. без штурма, после чего армия князя Александра вторглась в пределы Ливонии».
Чтобы понять масштаб и смысл многих действий Александра по отношению к Псковской земле, нам необходимо оценить то политическое окружение, в котором пребывала эта часть Русской земли во времена татарского нашествия. Ближайшим соседом Пскова на Западе было Тартуское епископство. «Рижский епископ Альберт назначил на должность здешнего епископа своего брата Германа. Вначале он был миссионерский епископ, без владений, резиденции и кафедрального собора. Он назывался, во-первых, епископ Эстонский (Estoniensis), тогда Лихулаский (Lealensis) (Лихула — местность на западе Эстонии)… Разрешение носить имя episcopatum Tarbatensis, Тартуское епископство, дал епископу только в 1235 г. папский легат Вильгельм Моденский, чтобы отклонить тартуские претензии на те земли, которые уже вошли в состав владений Ордена и Сааре-Ляэпеского (Эзельского) епископства. Семья Германа была тесно связана с псковским князем Владимиром Мстиславичем. Брат Германа, Теодорих, женился на дочери Владимира. Эти связи действовали и в 30-х гг., когда ключевой фигурой в Тартуско-Псковских отношениях был сын Владимира Ярослав».
Таким образом, «создавалась удобная база для идеологического давления католической церкви на семью князя и на его сторонников среди псковского боярства».
Здесь необходимо отметить, что «начиная с XIII века стремление Пскова к полной политической независимости от Новгорода отчетливо отразилось в двух моментах: утверждение собственного княжения (шаги в этом направлении предпринимались и в ХII веке) и проведении самостоятельной политики с Ливонией. Оба этих проявления зафиксированы в источниках с рубежа I и II десятилетий XIII века, когда в Пскове обосновался (видимо, с 1209 г.) князь Владимир Мстиславич. Принятая им линия на самостоятельную политику Пскова с Ливонией проводилась в целом с поддержки псковичей. Хотя установленные им слишком тесные связи с ливонцами вызывали порой недовольство не только у горожан, но, очевидно, и у православной церкви. Во второй период своего правления (с 1215 г.) Владимир вместе с новгородцами участвовал в походах в Ливонию. Но при этом он по мере возможности старался не допустить вторжений в псковские пределы, заключая перемирия с ливонцами отдельно от Новгорода». Непростая политическая ситуация на русском пограничье не укрылась от взоров Рима.
В 1228 г. папа Григорий IX адресовал псковичам буллу с призывом перейти в католичество.
Данное предложение тогда не нашло поддержки у псковичей. Но угроза повтора таких предложений сохранялась. И это происходило накануне татарского нашествия, которое поставило на грань гибели русскую православную культуру и государственность. В этих условиях, как показывает история Галицкого княжества и галицкой аристократической верхушки, соблазн опоры на папский престол мог реализоваться в реальный политический выбор. Папская булла 1228 г. тоже не прошла бесследно для общего политического климата Псковского региона. Боясь осложнений за то, что не пустили в город большое войско княжившего в Новгороде Ярослава Всеволодовича, псковичи поспешили заключить договор о взаимопомощи с Ливонией. «Конфликт случился вскоре после смерти Владимира Мстиславича (между 1226 и 1228 гг.). Хотя летописец об этом не говорит, вполне очевидно, что события напрямую связаны с возможным вокняжением в Пскове сына Владимира — Ярослава.
В дальнейшем псковичи продолжают укреплять свои связи с западными соседями.
«Псковское войско участвовало и в битве в Сауле в 1236 г., когда литовцы разбили силы ордена и псковичей».
Западные соседи псковичей также проявляют небывалую политическую и военную активность. В 1230–1240-х гг. новгородские летописи неоднократно называют «медвежан», жителей Оденпе, участниками политических событий региона. Ленные владения в Оденпе были у Теодориха, брата епископа Германа и епископа Алберта, зятя псковского князя Владимира. Оденпе было тесно связано с этим князем, который некоторое время сам там жил. Вероятно, в 1230-х гг. сын князя Ярослава именно в Оденпе убивает свою приемную мать, как сообщает о том Новгородская летопись под 1243 г., похороненную в Пскове «у святого Иоанна в монастыри» «Это подтверждает предположение о том, что первая жена Ярослава была немкой. Если же их сын после смерти матери жил в Ливонии, то ясно, что он получил католическое воспитание в антирусском духе. Причина убийства им мачехи — православной и русской, скорее всего, из псковского боярского рода, — возможно, заключалась в том, что он не хотел иметь конкурентов на отцовское наследство в лице вероятных единокровных братьев».
