- Прости. Это неправда. Ты совсем не похож на Нэйта.

- Разве? Цвет волос у нас почти одинаковый, - отшутился я.

Эллет скрестила руки на груди и нахмурилась. По ее мнению, лучше бы я бесился и ругался, чем делал вид, что чужие мысли для меня недоступны.

- Ладно, - безо всяких эмоций сказала она. И повторила: - Ладно. Я показала тебе все, что хотела. Выбор за тобой, Ретар. Этот мир - несмотря на всю его защиту - уже не получится спасти. Вильяр Вэйд допустил серьезную ошибку. Его смерть так же неотвратима, как и смерть агонитов, ибо они не согласятся покинуть место, где свет подчиняется только их законам. Но ты можешь помочь Кайлен. Если у Нэйта получается жить в обход своего предназначения, то получится и у нее.

- Но она - не настоящий Бог, - тихо напомнил я.

- Неправда, - покачала головой Эллет. - Древа меняют сущности тех, кто принадлежит им. Тело Кайлен остается прежним, и результаты его развития верны - главное, не задумываться над тем, как это развитие происходило. Но душа... ты, наверное, и сам понимаешь, какой она должна была стать.

- Не совсем.

Девушка посмотрела на меня, как на идиота. Я почесал затылок, состроил умное лицо и продолжил:

- Ну да и ладно. Если тебе действительно хочется, чтобы я спас Кайлен - я спасу. Только объясни, что за ошибка ведет к гибели этого мира? Неправильное разделение добра и зла?

- Нет, - возразила Эллет. - Вильяр Вэйд - убийца, Ретар. И его мотивы, в отличие от мотивов твоего друга, не могут сойти за оправдание. Он принес смерть существу, которое имело полное право на вечную жизнь и настоящее счастье. Принес, выдав себя за того, кто это счастье даст.

- Вот как? - удивился я. - Странно. Сейчас он совсем не похож на подлеца.

- Не нахожу в этом ничего удивительного. Вильяр раскаялся. Мы все раскаиваемся, - задумчиво сказала Эллет. - Разница лишь в том, сколько нам понадобится времени. Некоторые осознают, что поступили отвратительно, почти сразу. Случай господина Вэйда как раз таков. Он понял, что Ева стала для него дорога, когда потерял ее - потерял по собственной глупости. Идиот.

- Да, на идиота Вильяр похож, - серьезно согласился я. - Когда мы встретились у Моста, он постоянно думал о странном, очень худом парне с повязкой на глазах. Это ведь Лассэультэ, верно? Первый принц Нижних Земель?

- Да. Господин Лассэультэ любил Еву, но она его отвергла. Сказала, что желает вступить в союз со смертным человеком, таким же, как она сама. И заплатила за этот союз единственным, что у нее еще оставалось - жизнью. Выбрала не того, кто мог ее уберечь, а того, кто являлся его полной противоположностью. Господин Кьётаранауль, владыка Ада, - голос девушки изменился, сделавшись более твердым и уверенным, - всегда говорит, что первый принц преследовал Вильяра по его приказу. Но на самом деле это не так. Именно Лассэультэ нашел труп Евы в апельсиновом саду баронессы Петеарт. Именно Лассэультэ первым выбил из баронессы правду, и именно Лассэультэ, не успокоившись даже спустя тринадцать тысяч лет, заключил сделку с младшим братом, потребовав взамен на тебя голову Вильяра Вэйда. Ты понимаешь?

- Да. Мне жаль этого парня.

Эллет криво усмехнулась:

- На твоем месте я не спешила бы его жалеть. Господин принц, несмотря на свою исключительную способность любить, вряд ли испытает по отношению к тебе хоть какие-то чувства. Твоя голова слетит с плеч раньше, чем ты успеешь выразить свое сочувствие и заверения в вечном нейтралитете. Впрочем, - пожиратель снов подошла ближе, и в ее желтых глазах отразилось мое лицо. - Впрочем, - повторила она, - если Вильяра убьешь ты, Лассэультэ наверняка плюнет на всякие там сделки и уберется обратно на болото.

- Это низко, Эллет, - покачал головой я. - Да, господин Вэйд согрешил. Но я не священник и тем более не инквизитор, чтобы карать его за это.

- Ладно, - легко сдалась она. - Тогда тебе стоит поскорее добраться до Моста. Он находится... одну минуточку... среди холмов. Вон там. Видишь?

Пространство, собранное девушкой в горсть, встопорщилось множеством разломов и складок, среди которых проглядывали самые настоящие дыры. Надо думать, агониты часто пользуются порталами, чтобы не путешествовать из одной точки мира в другую на протяжении нескольких лет.

То, что Эллет хотела мне показать, действительно пряталось на холмистой равнине. Среди сухой травы, вдали от заброшенной полосы, играющей роль дороги, росла черешня. На тонких веточках огоньками смотрелись бледно-розовые цветы.

Я мог бы попросить вывести меня прямо туда, в обход многих трудностей и никому не нужных убийств. Но Снежок и Нэйт по-прежнему находились непонятно где, а Кайлен спала, свернувшись клубком на залитом кровью алтаре.

Пожиратель снов права. Чертовски права. Никто не сможет отказаться от владения живым светом. Никто не сможет отказаться от многовековых традиций. Никто не сможет исправить ошибку, допущенную Вильяром Вэйдом. Даже он сам.

- Добра, - тихо сказала Эллет, отпуская и разглаживая скомканное пространство, - не может быть слишком много. Иначе оно превращается во внешне безупречное зло. Спокойной ночи, Ретар. И будь, пожалуйста, осторожен.

Горы в вампирьем мире оказались еще более неприветливы, чем холодные пустые равнины. За неполных полчаса Снежку встретилось целое войско каких-то лысых, отвратительно воняющих тварей с целой кучей конечностей, мало напоминающих руки, ноги или хотя бы лапы, а потому выглядевших обрубками. Твари отнеслись к остроухому крайне недружелюбно, не удостоив вниманием его попытку разойтись мирно, и мгновенно озлобившийся убийца вышел на тропу войны. Битва была короткой, но достаточно кровопролитной, чтобы остаток вражеского лагеря отступил, укоризненно пища и издавая звуки, неприятно напоминающие отрыжку.

- Мерзкий, невоспитанный, плохо соображающий скот, - буркнул Снежок, после чего начал с мстительным удовлетворением сбрасывать трупы тварей в пропасть, черной пастью зияющую слева от тропы.

Надо отметить, в полете невоспитанный скот смотрелся просто великолепно.

Как его занесло в эти чертовы горы, Снежок не помнил. Хоть режь. Воспоминания обрывались на пути через Мост, заново начинаясь уже на пологом склоне, основание которого терялось в непроглядном мраке. Отыскать Ретара и Нэйта с помощью магии не получилось, и пришлось идти навстречу неизвестности. Конкретных планов у убийцы все равно не было, а так появился хотя бы крохотный шанс выбраться, не прибегая к позорному бегству в свой мир.

После битвы с вонючими тварями он шел добрых два часа, а затем наткнулся на темный провал пещеры. На осторожный зов никто не откликнулся, но Снежок почти физически ощущал чужое присутствие. Поразмыслив, он сотворил из свободной энергии комок бирюзового огня и стиснул его в ладони. Шагнул под растрескавшийся, ненадежный свод, обвел внимательным взглядом пустые стены. Поглядел на шесть ответвлений, уводящих вглубь горного хребта, выбрал самое дальнее и пошел вперед.

Даже здесь, среди камней и дремлющего эха, Снежок умудрялся ступать бесшумно, словно бестелесный призрак. Несмотря на то, что мягкая подошва единственного уцелевшего сапога плотно соприкасалась с неровной поверхностью, не раздалось ни единого шороха.

Спустя какое-то время в пещере появился свет, приходящий оттуда, куда убийца шел. Свет этот был рассеянным и тусклым, но остроухий все равно погасил магический огонь, не желая привлекать к себе внимание без надобности. Его шаги стали еще аккуратнее, а глаза сощурились, подмечая каждую деталь, каждый кусочек пространства. Поэтому, когда проход раздался вширь и превратился в некое подобие подгорного зала - с колоннами и лестницами, вырезанными в темном камне, - Снежок был готов к любому варианту развития событий.

Колонны удерживали на себе вес идеально круглой площадки, а ступени обступали ее с четырех сторон - север, запад, восток и юг, - чтобы в одно и то же время наверх могло подняться несколько существ. Убийца выбрал южную лестницу и не прогадал: остальные оказались сильно разрушенными. Кое-где не хватало кусков перил, кое-где виднелись дыры, куда можно было бесславно провалиться. Зато сама площадка поражала изяществом - начиная от покрытия пола, блестящего и переливающегося в свете, льющемся с множества крохотных трещин в своде, и заканчивая скульптурами, пристроившимися в изголовьях шестнадцати саркофагов со стеклянными крышками.