Каждый раз, закрывая глаза, Атанаульрэ видел один и тот же сон.

Три куклы. Три смерти. Три военачальника.

Цифра "три" в жизни второго принца Ада всегда имела особое значение. Не только потому, что она ему нравилась. Атанаульрэ видел в ней скрытый смысл, о котором не говорится в книгах и не упоминается в летописях. Видел - и бережно его хранил, не открывая никому, кроме Амоильрэ.

Сейчас, сидя под угасающим деревом, демон отчаянно скучал по крепости Нот-Этэ и по всем ее обитателям. Там, как ни посмотри, он был окружен семьей - настоящей, самостоятельно выбранной и любимой. В обществе своих товарищей принц чувствовал себя нужным и незаменимым. Но без них ему было ужасно одиноко.

Атонольрэ - стройный альбинос в простой черной мантии - спал, устроив голову на коленях Атанаульрэ. Во сне он казался еще более маленьким и хрупким, чем был на самом деле. Красная припухшая линия, протянувшаяся от его левого плеча к шее, а от нее, сменив направление - к лицу, будто бы светилась в полумраке, резко выделяясь на фоне белой, как мел, кожи. Военачальник никогда не рассказывал, где именно ее получил и что за существо оставило на его теле рану, не желающую заживать вот уже пятьсот с лишним лет.

У каждого из трех ангелов, ставших шэльрэ, были свои тайны. Атанаульрэ предпочитал о них не знать. Ему было достаточно того, что Атонольрэ, Амоильрэ и Адатальрэ приняли имена, которые он им дал. И стали связаны.

По небу, такому темному, что любой отблеск мгновенно пожирался жуткой чернотой, проскользнула серая крылатая тень. Сначала принц не обратил на нее внимания, но, когда она вернулась и вцепилась лапками в ветку дерева, наградил пристальным вниманием. Маленькое, пушистое и большеглазое существо походило одновременно на птицу и летучую мышь. Оно обернуло крылья вокруг тела, словно плащ, и уставилось на Атанаульрэ немигающим желтым взглядом. Тот, приняв его за знамение, тоже застыл.

Прошла минута. Другая. Затем неведомое создание подняло лапку и принялось чесать животик, сощурившись от удовольствия. Вниз полетели трупики крохотных, иссиня-черных жучков-кровососов, и второй принц, брезгливо поморщившись, отвернулся.

Некоторое время слышался только легкий шорох, с которым клювик серого летуна копался в теплой шерстке. Потом он смолк, и Атанаульрэ, сам того не желая, покосился на маленького гостя. Тот ответил ему едва слышным попискиванием и моргнул, покачав при этом головой.

- Бред какой-то, - поморщился принц.

- Пик-пик-пи-и-ик, - согласилось с ним серое существо.

Еще немного посидев на ветке, оно решило, что плечо демона всяко удобнее, и мягко слетело вниз. Острые коготки вцепились в плотную ткань камзола.

- И чего тебе надо? - поинтересовался Атанаульрэ.

- Пи-ик, - радостно ответил летун. - Пик, пик, пик!

И, когда парень махнул на него рукой, выдал:

- Апокалипсис близко!

- Что?! - немедленно обернулся тот.

- Апокалипсис близко! - повторило существо. - Ангелы спустятся с небес на землю и начнут наводить порядок! Спасайте свои души! Избавьтесь от грехов! Купите Библию! Пи-и-ик!

Второй принц уставился на него, не зная, плакать или смеяться. Летун снова моргнул, спрятав желтые глаза за тремя тонкими веками, и начал пищать безостановочно, дрожа от слишком сильного звука.

- Пожалуйста, тише, - попросил Атанаульрэ. - А то ангелы действительно спустятся.

Пискун посмотрел на него очень серьезно, после чего кивнул, закрылся крылышками и, судя по всему, вознамерился отдохнуть.

- И ты действительно ее укусил? - посмеиваясь, спросила Юана. - Не обнял, не поцеловал, не попытался привлечь к себе, а именно укусил?

- Да, - сокрушенно подтвердил я. - Она стояла так близко... и от нее так вкусно пахло яблоками... и еще эта голубая кровь, черт!

Девушка, продолжая смеяться, похлопала меня по плечу. Снежок, который прислушивался к нашей беседе уже довольно давно, как-то странно передернул плечами. Когда я выбрался из белого мирка Эллет и объяснил, что угрозы с ее стороны ждать не следует, он не рассердился и не обиделся - просто расстроился. Убийца и так не был в восторге от моей компании - ему не нравились ни Эйлин, ни Юана, ни Люцифер, ни Норт с Кайонгом, - но то, что я взял и принял существо, созданное Шэтуалем, окончательно вывело парня из равновесия. Стоило попытаться с ним заговорить, и Снежок мотал головой, всем своим видом показывая, что подавать голос сейчас не в состоянии.

Опасностей на пути к Мосту больше не было. Эллет позаботилась о том, чтобы встретить меня в одиночестве - хотя с того времени ее цели здорово изменились. Кайонг продолжал освещать нам путь, но на последнем, четырнадцатом, ярусе появился естественный свет. Когда он стал достаточно сильным, каратрим погас, напоследок пропустив по венам жидкое красное пламя - оно раскрасило его тело ослепительными всполохами, заставившими Норта подумать, будто Кайонг сам себя сжег. Однако, стоило нам проморгаться, как мы увидели его живым и невредимым... разве что слегка дымящимся, словно вампир, ступивший на освященную землю.

Свет пробивался сквозь стены, разом постаревшие на несколько тысяч лет. Казалось, что мы идем по единственному, чудом сохранившемуся коридору среди руин, над которыми нависло яркое голубое небо. Или не казалось, потому что когда ярус существующего мира закончился и перед нами предстал уводящий в туман Мост, позади осталось лишь нагромождение камней с серой аркой входа.

- Кошмар, - заявила Юана. - Я чувствую себя так, будто на самом деле не видела ни эльфийского города, ни герцога Альельеэля, ни деревни эйн-ра... ничего. Будто все это время реальным оставался только переход, а я просто спала - вон там, под черешнями, - и видела сон.

Нэйт покосился на нее крайне неодобрительно, но махать руками и говорить, что вот оно - живое свидетельство существования всего вышеперечисленного, не стал. Только посмотрел, сощурившись, на тонкие цветущие деревца, расположенные по обе стороны от Моста. В тени одного из них, того, что было повыше, действительно кто-то спал - кто-то, облаченный в тяжелую кольчугу и латные сапоги. Рядом с ним лежал на траве двуручный меч, и мне живо вспомнилась дуэль в особняке Снежка, когда остроухий едва устоял перед соблазном наградить меня таким же оружием.

От незнакомца не веяло ни угрозой, ни равнодушием. Он явно пришел сюда с какой-то целью, но пришел, будучи уставшим, если не сказать - измотанным. Узкое лицо посерело, веки покраснели, а светлые, песочного цвета волосы пребывали в таком беспорядке, что моя бабушка без раздумий надела бы странному парню на голову ведро. Исключительно в воспитательных целях, разумеется.

- Эй, Ретар, - обратился ко мне Норт, склонив голову. - Ты же у нас храбрый, да? Со всеми можешь наладить отношения? Сходи к этому типу, спроси, чего ему надо.

- Тоже мне, командир нашелся, - ответил ему каратрим. Он был уверен, что я не оценю по достоинству роль парламентера, поэтому первый же мой шаг в сторону спящего незнакомца вызвал в нем неподдельное изумление. - Постой! Куда ты?

- Туда, - махнул рукой я. И, заметив, что Кайонг собирается составить компанию, рыкнул: - А ну стоять! Я не маленький мальчик и могу разобраться сам.

- Только потом, - охрипшим голосом сказал Эйлин, - когда он оторвет тебе голову, не жалуйся.

Кажется, наше путешествие по подземелью заставило парня окончательно ослабеть. Хорошо еще, что влажный хруст вырываемых из плоти костей во время появления Эллет был иллюзорным, а не настоящим.

Я махнул рукой, показывая, что услышал и принял к сведению. Бог посмотрел мне вслед взглядом, далеким от осмысленного, а затем, пользуясь остановкой, сел на груду обугленных камней. Сквозь его новый облик явственно проглядывало лицо обычного человека, и мое воображение рисовало вместо длинных белых волос короткие соломенные.