- А вот хрен тебе, – спокойно возразил Конрад, выдергивая из одеревеневшей руки Патрика оружие, и выстрелил двойнику между глаз.

====== XXXVI. Second encounter ======

| Part 2: Tale of foe |

Хэлл яростно спорил сам с собой. Будь у него хоть один помощник, спор разгорелся бы еще более ожесточенный, а так...

- Это не мое дело, да, – громко вещал инженер в перегонный куб, черпая из него реактив и разливая по пробиркам. Судя по запаху – какое-то невероятно гнусное сернистое соединение. – Демоны сами себе хозяева, и вообще, мне все приснилось, – он выбрал одну пробирку и поднес ко рту, но пить почему-то не спешил. – И не факт, что, глотнув немного тиола, я вызову одного из них, – он поболтал бесцветную жидкость. – Разве не глупость? И что я ему скажу? Что я дебил и решил свести счеты с жизнью? Скорее даже, не с жизнью, а с печенью и почками...

Еще секунду поколебавшись и подождав, он все-таки опрокинул пробирку в себя... только она была предательски пуста. Хэлл озадаченно ее потряс, не понимая, куда могло подеваться содержимое. На плечо тем временем опустилась тяжелая, немыслимо тяжелая рука в перчатке, инженер охнул и присел под ее давлением.

- Солнце мое, куда тебя несет?

- В ад, я полагаю, – пробормотал Хэллиорнакс, пробуя пошевелиться, но тщетно – его намертво пригвоздило к полу. – Правда, твой нежнейший голос подсказывает, что там мне ничего хорошего тоже не светит... М-мод.

- Зачем позвал?

- Я не звал, – он послушно заткнулся, разглядев холодный зеленый глаз демона между прядок черной челки, и начал строить свою мысль заново. – Как там поживает твой сын?

- Откуда такой пылкий интерес?

- Ну...

- Хэлл, он что, понравился тебе?

- Не знаю, – инженер потупил взор. – А если я честно сознаюсь, ты не изрубишь меня на мелкие кусочки и не пустишь на корм рыбам?

- Если ты мне объяснишь, как можно сознаваться нечестно, может, и не изрублю.

- Это такой речевой оборот, я имел в виду... я хотел сказать… – он судорожно смахнул со лба пот. Рубашка уже прилипала к спине. – Господи, мне жарко.

- Господь? Здесь? Или это тоже популярный речевой оборот? – Асмодей наклонился, пытливо всматриваясь в его красное лицо. – Хэлл, ты весь мокрый.

- Конечно! Ты на меня давишь как стотонный гидравлический пресс! Хватит! Меня и так плющит, – последнее слово инженер произнес уже шепотом и кое-как поднялся на ноги. – Послушай... эй... демон! Я к тебе обращаюсь!

Темптер стоял, погрузив длинные пальцы в реактив, наполовину заполнявший куб, и говорил... или даже напевал. Но слов было не разобрать. К суеверному ужасу Хэлла тиол за считанные секунды превратился во что-то зеленое и подозрительно пахнущее не гниющим белком, а анисом и полынью.

- Любишь? Нет? Ну и ладно, – Асмодей отнял у мастера пробирку и наполнил до краев этим полученным вследствие какой-то чертовщины абсентом. – Теперь хоть не стыдно будет пить. Твое здоровье.

- Мод! – Хэлл взорвался, глядя, как он невозмутимо опрокидывает в себя напиток. – Ты послушаешь меня, наконец, или так и будешь насмехаться?! Ты хоть к чему-то можешь отнестись серьезно?! Или ты как всегда развлекаешься? Всегда и всюду!

- Как всегда, маленький мастер, как всегда, – демон с легким издевательским поклоном вернул ему опустошенную химическую посуду. – Кстати, Энджи очень любил абсент.

Хэлл со стуком захлопнул рот. В тоне адского принца, в обыденно звучащих словах, засквозила безумная горечь и боль, мастер вдруг обо всем догадался и уже без напоминания и принуждения сел обратно на пол. Темные волосы Моди черкнули его по затылку – демон уселся с другой стороны, прижавшись к нему спиной. Так они и сидели, спина к спине, ювелир вздыхал, перебирая в памяти скудные минуты, впитавшие в себя свет небесно-синих глаз и порывистые движения Ангела, что бегал тут... да, прямо тут, по свинцовому убежищу. А темптер? Где могли витать его мысли? Неподвижная фигура, голова, свесившаяся на грудь, челка, такая длинная, что касалась сейчас бедра... и голос, тихий, шелестящий.

- Почему ты меня позвал?

- Я подумал, что хочу увидеть твоего сына... еще раз, – глухо прошептал Хэлл. – И что только ты можешь знать, где он. Это глупо, я понимаю – бояться твоего гнева за подобное неуемное любопытство к семье и личной жизни, одновременно опасаясь, что ты отнимешь мою душу раньше времени. Но сейчас я уже не могу выбрать, что же страшнее...

- У меня нет личной жизни. И что ты именуешь любопытством? Свою резко проснувшуюся симпатию ко мне? Или запоздалую химическую реакцию, сгенерированную мозгом после встречи с Ангелом, вызвавшую цепочку сбоев в передаче нервных импульсов, резкое помутнение рассудка, слабое дыхание и учащенное сердцебиение?

- Ты непревзойденный экзекутор, Мод, – спокойно заметил мастер, слепо нашарив его руку и сжав. – Наверное, я имею в виду и то, и другое. Но разве ты не распнешь меня за то, что я влюбился в него, который для тебя дороже и важнее всех погубленных душ?

- Распинанием пусть люди занимаются, у них солидный опыт в проведении этих и подобных операций, – кажется, сейчас насмешку темптера можно было потрогать – она даже хрустела на зубах. Хэлл поджал губы, выжидая, пока демон выговорится. – Нет, Солнечный мальчик, в мои обязанности не входит наказывать за грехи, причиной которых я сам и являюсь. Я ведь тщательно забочусь о том, чтоб вы теряли от любви головы, сходили с ума и вытворяли разные нелогичные вещи. Как можно это теперь отнимать? Ангел – самое совершенное из всех искушений, и не только потому, что рожден из моей крови. Ангел – часть смертоносного плана, оружие невероятно мощное и разрушительное. И тем ужаснее, зная это, находиться рядом с ним. Смотреть и видеть в нем бомбу замедленного действия... и одновременно не видеть, закрывать глаза и прятаться. Не хотеть знать и помнить о гневе Господнем. Хотеть живое трепещущее сердце Анджело... и вспоминать с проклятьем на устах, что это сердце не бьется. А потому, Хэлл... Люби его, сколько сил хватит нести крест любви в одиночестве. Люби и плачь. Я нахожу в этом особую прелесть. А потерянные души... всего лишь моя работа. Так что не сравнивай.

- «Всего лишь»? М-да. Ты поразительно точно описал мне одной фразой, как относишься к венцу творения. Впрочем, в предвзятости тебя не обвинить. Скажи, ты гордишься?

- Красота Энджи – не моя заслуга. Его характер... наверное, горжусь. Но воспитал его все равно не я, так что он особо не в восторге от меня и благодарить не будет. Я никудышный родитель, а он... Кстати, я забыл сказать тебе «спасибо».

- За что?!

- После разговора с тобой, основательно просвещенный и впечатленный открывшейся правдой, мой юный отпрыск решил сброситься вниз со склона, хм... горы Мон-Тандр, если не ошибаюсь. Я в географии этого края, знаешь, не силен.

- Стоп. Мод, мне сейчас не до шуток, – маленький инженер порывисто выпустил руку демона и развернулся. – Энджи мертв из-за меня?

- Из-за веселых прописных истин, которые ты поведал в сжатой форме и которые навели его на мысль, что он – безмозглая марионетка в нашей порядком надоевшей игре с Апокалипсисом.

- Но... это же глупость! Ему передали огромную власть и полномочия, он владел душой собственного предшественника, он подчиняет себе всех, на кого только соизволит посмотреть, у него должен быть сногсшибательно красивый и обаятельный любовник, настоящий дьявол, и до кучи – оборотень, иначе бы они просто не нашли друг друга. ЧЕГО ему еще не хватало?!

- Хэлл, ты разошелся, – Асмодей жестом поманил его к себе и обнял. – Послушай. Ты видишь солнце, не замечая пятен. Каждое утро оно восходит, слепит тебя, дарит жизнь, дарит ее всем... радует, поднимает настроение, в конце концов. А о проблемах и печалях этого солнца ты и знать не знаешь. Да и как ты узнаешь? Оно так далеко... Какими глазами ты должен посмотреть на него, чтобы увидеть и не лишиться зрения?

- Я понял, – мастер шмыгнул носом. – Ты дашь мне телескоп?

- Предложу надеть светофильтр. Просто задай вопрос.